– Но для этого вам пришлось бы очень далеко ехать, не так ли?
– Весьма вероятно, – сухо ответил Элверстоук, начавший скучать.
Кэрис погрузилась в молчание. Через некоторое время маркиз заставил себя заговорить на другую тему, но, так как она не имела своего мнения, а только соглашалась с его словами, ощущение скуки быстро возрастало. Сделав еще один круг по парку, он отвез девушку назад на Аппер-Уимпоул-стрит, мысленно ругая себя за то, что так опрометчиво пообещал набросить на нее мантию своего покровительства. При обычных обстоятельствах маркиз, отвезя Кэрис домой, выбросил бы ее из головы, но обстоятельства не были обычными: он считал своим долгом снова пригласить ее прокатиться. Маркиз спросил, куда бы ей хотелось поехать.
– Как вы любезны! – воскликнула Кэрис. – Я бы хотела поехать в Хэмптон-Корт, сэр! Мы с Фредерикой читали о нем и с радостью бы его посетили. Только… – Она колебалась, глядя ему в лицо своими большими глазами.
– Только что? – осведомился маркиз.
– Только вы бы не могли повезти туда всех нас, кузен Элверстоук? Там есть знаменитый лабиринт, который бы очень понравился мальчикам!
Таким образом, через несколько дней маркизу пришлось везти всю семью в Хэмптон-Корт в ландо, отлично известном членам клуба владельцев знаменитых упряжек, которые не поверили бы своим глазам, увидев эту великолепную коляску, используемую столь недостойным образом. Хотя его лордство не носил эмблемы оного клуба, Джессами, по очереди с Феликсом сидящий на козлах рядом с Элверстоуком, уверял сестер, что каждый, увидев, как он правит лошадьми, сразу же признает в нем члена этого привилегированного сообщества.
По мнению Мерривиллов, экспедиция была самой прекрасной из всех, которые они совершили до сих пор. Даже Феликс считал, что удовольствие заблудиться в лабиринте и последующее угощение в «Звезде и подвязке», охарактеризованное им как «классный обед», перещеголяли даже его поездку в Рэмсгейт. Он съел такое количество пирожных, что, по словам его брата, посторонние могли подумать, будто его морили голодом. На это Феликс весело ответил, что так как после завтрака, состоявшего из яиц, булочек, тоста и варенья, он ничего не ел (не считая пары порций мороженого и печенья в качестве легкой закуски), то вполне мог проголодаться.
Заранее ознакомившись с ключом к лабиринту, маркиз провел день более приятно, чем ожидал, ибо, побродив немного по дорожкам, он вывел из него Фредерику, предоставив трем младшим членам группы самостоятельно пытаться выбраться к центру и каждый раз упираться в тупик. Сторож, с чьего поста открывался вид на весь лабиринт и чьей обязанностью было показывать выход уставшим посетителям, несколько раз предлагал свои услуги, но каждый раз получал отказ, так как трое младших Мерривиллов не сомневались, что кто-нибудь из них обнаружит разгадку.
Фредерика, шагая по аллеям рядом с маркизом, думала, что они пробрались к центру благодаря счастливой случайности, но, когда он привел ее назад к входу, ни разу не сбившись с пути, она весело посмотрела на него и воскликнула:
– Вы знали секрет! А я-то думала, что вы необычайно умны!
– Всего лишь предусмотрителен, – отозвался Элверстоук. – Перспектива провести в лабиринте лучшие часы дня кажется мне малопривлекательной, а вам?
Фредерика улыбнулась:
– Признаюсь, мне больше нравиться прогуливаться в саду. Но детям куда интереснее в лабиринте. Спасибо, что вы привезли их сюда. Вы очень добры, так как я уверена, что вам смертельно скучно.
– Вовсе нет! – возразил он. – В этом есть очарование новизны.
– А вы никогда не возили сюда ваших племянников и племянниц? – с любопытством спросила она.
– Никогда!
– Даже когда они были детьми? Как странно!
– Уверяю вас, выглядело бы куда более странно, если бы я это делал.
– Не для меня.
– Тем не менее это так. Я предупреждал вас, Фредерика, что не отличаюсь ни добродушием, ни уступчивостью.
– Ну, должна признаться, что к вашим сестрам вы не проявляете особого добродушия, – откровенно сказала она. – Не то чтобы я вас за это порицала… Им, кажется, нравится вас раздражать! Но что бы вы ни говорили, вы вовсе не такой чудовищный эгоист. Иначе вы бы не были так добры к Джессами и Феликсу.
– Не был бы, если бы мне с ними было скучно! – заявил маркиз.
– Ведь вам было очень скучно осматривать литейный цех, – напомнила Фредерика.
– Да, – холодно отозвался он. – Поэтому в Новый монетный двор Феликса поведет Чарлз.
– А почему вы не поручили ему сопровождать пас сегодня? – спросила она невинным тоном, хотя в глазах ее сверкали озорные искорки. – Едва ли вы могли предполагать, что такая поездка будет для вас интереснее, чем монетный двор!
Элверстоук смотрел на нее с полуулыбкой на губах, но со странно задумчивым выражением лица. Фредерика была озадачена, но после небольшой паузы насмешливо осведомилась:
– Вы думаете, удастся ли заставить меня поверить, будто вы не доверяете ваших лошадей мистеру Тревору?
– Нет, – медленно ответил он, – хотя это было бы правдой. Я думал, как вам идет эта шляпка.
Шляпа с розовым пером над обтянутым шелком полями действительно была прелестной, но Фредерика рассмеялась и воскликнула:
– Почему вы так стараетесь, кузен, чтобы я считала вас отвратительным эгоистом? Боитесь, что я могу воспользоваться вашим добродушием? Обещаю этого не делать!
– Нет, этого я не боюсь.
– Еще бы! – весело подмигнула Фредерика. – Вы ведь всегда можете заставить меня замолчать одной из ваших ледяных отповедей!
– Вас бы это не угомонило, – отозвался маркиз, подводя ее к удобно расположенной скамейке. – Присядем и подождем детей – если только вам не холодно.
Девушка покачала головой, опускаясь на скамью:
– Как будто вас бы заботило, если бы я замерзла!
– Это несправедливо, Фредерика, – почти так же несправедливо, как ваше предыдущее замечание! Когда это я пытался дать вам отповедь?
– Когда мы встретились впервые! Вы были таким отвратительно чопорным!
– Разве? Тогда примите мои нижайшие извинения и обещание, что этого больше не повторится!
– Ну, вообще-то нам вы отповедей не давали, – признала Фредерика. – Но я дважды слышала, как вы… Хотя это не мое дело! Вы не любите, когда вас благодарят, но позвольте мне хотя бы один раз выразить вам мою признательность! Вы сделали для нас гораздо больше, чем я рассчитывала, – даже пришли на помощь Лафре, – а если это не доброта, то я не знаю, как это назвать!
– Но вы ведь ожидали этого от меня! – напомнил Элверстоук.
– Не совсем ожидала – скорее надеялась. Кстати, вы так и не сказали, во сколько вам обошлось спасение Лафры, а я совсем об этом забыла! Прошу вас…
– Нет, – прервал он. – Я не знаю и не интересуюсь, во сколько мне это обошлось, а если вы не прекратите болтать вздор, Фредерика, я дам вам одну из моих… э-э… ледяных отповедей!
