– У меня пока хороший слух, благодарю вас, Гастингс!
– Но какой же он неприятный человек.
– Да, его манеры оставляют желать лучшего.
– Итак, мы сможем поймать этого вора, – заметил я. – Мы сможем узнать его.
– Гастингс, вы наивны и простодушны, как дитя. Разве вы не знаете, что есть такая вещь, как алиби?
– Вы считаете, что он обеспечил себе алиби?
Ответ Пуаро был неожиданным:
– Я искренне надеюсь на это.
– Ваша проблема в том, – сказал я, – что вы любите все усложнять.
– Совершенно верно, mon ami. Я не люблю, как это у вас говорится, подсадных уток!
Пророчество Пуаро полностью подтвердилось. Наш попутчик в коричневом костюме оказался мистером Нортоном Кейном. В Манкгемптоне он сразу отправился в отель «Георг» и провел там весь день. Единственным свидетельством против него было заявление мисс Дюрран о том, что она во время нашего ленча видела, как он забирал свой багаж из автобуса.
– Что само по себе вовсе не является подозрительным действием, – с задумчивым видом заметил Пуаро.
После этого он вдруг замолчал и отказался от дальнейших обсуждений этого дела, сказав, что когда я давлю на него, то он думает в основном об усах, и что я поступил бы благоразумно, самостоятельно поразмыслив об этом деле.
Я выяснил, однако, что он попросил Джозефа Аэронса, с которым провел вечер, как можно подробнее рассказать ему о мистере Бэйкере Вуде. Учитывая, что оба эти мужчины остановились в одном отеле, был шанс собрать хоть какие-то обрывки сведений. Но что бы там Пуаро ни выяснил, он хранил все при себе.
Мэри Дюрран после многочисленных разговоров с полицией вернулась в Эбермаут первым утренним поездом. Мы позавтракали вместе с Джозефом Аэронсом, и после этого Пуаро объявил мне, что он разрешил, к общему удовольствию, проблемы своего приятеля импресарио и что мы можем возвращаться в Эбермаут, как только пожелаем.
– Но только не автобусом, mon ami. На сей раз мы поедем поездом.
– Вы опасаетесь дорожных издержек или встречи с очередной несчастной девицей?
– Оба этих дела, Гастингс, могут случиться со мной и в поезде. Нет, я спешу вернуться в Эбермаут, поскольку хочу продолжить расследование нашего дела.
– Нашего дела?
– Ну, разумеется, мой друг. Мадемуазель Дюрран просила меня помочь ей. Если ее дело и передано в руки полиции, то из этого еще не следует, что я могу спокойно умыть руки. Я приехал сюда, чтобы оказать небольшую услугу моему старому приятелю, но никто никогда не сможет сказать, что Эркюль Пуаро бросил в беде незнакомого человека! – высокопарно закончил он, выпятив грудь.
– Я думаю, ваш интерес возник еще раньше, – проницательно заметил я, – в экскурсионном бюро, когда вы впервые увидели того юношу с усиками. Хотя я не могу понять, почему вы обратили на него внимание.
– Неужели, Гастингс? А могли бы. Ну что ж, пусть это останется моим маленьким секретом.
Прежде чем покинуть Чарлок-Бэй, мы коротко переговорили с инспектором полиции, которому поручили вести это дело. Он уже разговаривал с мистером Нортоном Кейном и сказал Пуаро по секрету, что манеры этого юноши не произвели на него благоприятного впечатления. Он вел себя очень нервно, сначала говорил одно, потом отказывался от сказанного.
– Но как именно провернули эту аферу, я не знаю, – признался инспектор. – Он мог передать эти вещицы своему сообщнику, который сразу же отправился сюда на машине. Правда, это всего лишь вариант. Мы должны найти и автомобиль и сообщника и потом еще припереть их к стенке.
Пуаро задумчиво кивнул.
– Вы полагаете, что именно так все и произошло? – поинтересовался я, когда мы сели в поезд.
– Нет, мой друг, дело обстояло совсем иначе. Оно было задумано поумнее.
– Может, поделитесь своими соображениями?
– Еще не время. Вы же знаете мою слабость… я люблю хранить мои маленькие секреты до самого конца.
– А скоро ли конец?
– Теперь уже скоро.
Мы прибыли в Эбермаут вечером, в начале седьмого, и Пуаро сразу отправился в магазинчик «Элизабет Пенн». Это заведение было уже закрыто, но Пуаро решительно позвонил в колокольчик, и вскоре сама Мэри открыла нам дверь и выразила удивление и радость при виде нас.
– Пожалуйста, проходите и познакомьтесь с моей тетушкой, – сказала она.
Она провела нас в заднюю комнату. Навстречу вышла пожилая дама; у нее были серебристо-седые волосы, нежно-розовый румянец и голубые глаза, и она очень походила на миниатюру. Ее довольно сутулую спину покрывала шаль из бесценных старинных кружев.
– Неужели это знаменитый месье Пуаро? – спросила она тихим мелодичным голосом. – Мэри рассказала мне о вашем знакомстве. Вы действительно хотите помочь нам в этом деле? Что вы нам можете посоветовать?
Пуаро внимательно посмотрел на нее и затем поклонился.
– Мадам Пенн, эффект просто потрясающий. Но вам нужно действительно отрастить усы.
Мисс Пенн охнула и отступила назад.
– Вчера ваш магазин был закрыт, не так ли?
– Утром я была здесь. А потом у меня разболелась голова, и я пошла прямо домой.
– Не домой, мадам. Поскольку вашу головную боль вы пытались вылечить переменой воздуха, разве не так? Воздух в Чарлок-Бэе очень свежий и бодрящий, не так ли?
Он направился к дверям. Помедлив на пороге, он сказал через плечо:
– Вы же понимаете, что я все знаю. Вашу маленькую… комедию… пора прекратить.
Его тон был угрожающим. Ее лицо стало мертвенно-бледным, она молча кивнула. Пуаро повернулся к девушке.
– Мадемуазель, – мягко сказал он, – вы молоды и очаровательны. Но участие в такого рода делишках может привести к тому, что ваша красота и молодость пройдут за тюремными стенами… И я, Эркюль Пуаро, скажу вам, что это будет факт, достойный сожаления.
Затем он вышел на улицу, и я, совершенно сбитый с толку, последовал за ним.
– С самого начала, mon ami, я был заинтригован. Когда тот юноша заказал билет только до Манкгемптона, я увидел, что внимание этой девушки вдруг сосредоточилось на нем. Но почему? Он не принадлежал к тому типу мужчин, на который женщины обращают внимание. Когда мы отправились на экскурсию, я уже чувствовал: что-то должно случиться. Кто видел, что этот юноша пытался взять багаж? Мадемуазель и только мадемуазель, и вспомните, что она сама выбрала место напротив окна… такой выбор обычно несвойствен женщине.
– И вот она приходит к нам с рассказом об ограблении… футляр взломан, что, как я уже говорил вам, было крайне неразумно.
– И что же мы имеем в итоге? Мистер Бэйкер Вуд платит хорошие деньги за украденные вещи. Эти миниатюры должны вернуться к мисс Пенн. Она снова продаст их и выручит уже не пятьсот, а тысячу фунтов. Я навел справки и выяснил, что торговля у нее идет довольно вяло… магазинчик ее на грани банкротства. И я сказал себе… должно быть, тетушка и племянница сговорились…
