– Мне не нравится, как все они себя ведут! Взять, к примеру, миссис Хьюрет!
– А что с ней такое?
– Вы знаете, что она некоторое время подслушивала, когда мы с вами говорили в оружейной? Я готов убить тех, кто подслушивает чужие разговоры. Ну да ладно! Сейчас нас никто не подслушивает. В оружейной вы сказали помните? – вы размышляли о том, сколько дружков Мэдж Мэйнард держала на веревочке.
– Я сказал: соискателей ее руки, а не дружков. Но не будем об этом спорить.
– Ну, миссис Хьюрет выхватила слово «веревка» и вцепилась в него. Она думает или говорит, что думает, что Мэдж сама может оказаться следующей, кто подвергнется опасности. Это мало вероятно. Учитывая то, что известно нам, эта самая маловероятная вещь на свете! Но миссис Хьюрет все же удалось ненадолго вывести меня из равновесия. Она также утверждает, что вы сказали, будто решение этого дела зависит от куска веревки.
– Сэр, – величественно провозгласил доктор Фелл, – сегодня уже не в первый раз меня неправильно понимают. Однако, поскольку вы заговорили об этой леди, я должен признаться, что испытываю некоторое любопытство. Она была сегодня в доме, когда Грэнтам и я приехали сюда. Впоследствии, как нам рассказывают, она в некоторой спешке уехала только для того, чтобы снова вернуться около шести. Не обращая внимания на вашего покорного слугу или на кого бы то ни было в библиотеке, она прямиком направилась наверх, а затем спустилась вниз вместе с нашим хозяином.
Что она хотела? Во время дознания, начиная с без четверти девять и до половины двенадцатого, вы сами задали ей тот же вопрос. Она ответила, что ей нужно было кое-что сообщить Генри Мэйнарду. Но она не уточнила, что именно, а вы не стали на нее давить.
Капитан Эшкрофт потряс кулаком.
– Я не стал на нее давить, – сказал он, – потому что ни к чему хорошему это бы не привело! Она вела себя в духе «Это всего лишь я, бедняжечка, я ни в чем не виновата…» Таких женщин очень много. Они доводят вас до бешенства, и вы не можете до них достучаться. Но в большинстве своем они безобидны. Ч мы согласились – не так ли? – что миссис Хьюрет не замешана в этих странных делишках.
– И все-таки у меня есть на нее кое-что. Единственный слуга, которого мы допросили в библиотеке, – это старина Джордж. Но один раз, как вы помните, я позволил себе удалиться на десять-пятнадцать минут. Я совершил поход вниз на кухню и поговорил с остальными четырьмя слугами: тремя горничными и Беном Джонсом, поваром.
– Разве у них нет еще садовника по имени Сэм? Тот самый, который разглаживает граблями дорожку террасы и сегодня утром тоже ее как следует разгладил, так что на ней остались прекрасные отпечатки после дождя.
– Да. Но Сэм – его полное имя Сэмюэль Батлер – не живет в доме. От слуг было так же мало толку, как и от гостей: никто ничего не видел и не слышал. За исключением одной мелочи – одна из горничных, Уинни Мэй, находилась на верхнем этаже одну или две минуты, когда миссис Хьюрет поднялась туда, чтобы зайти к Генри. Уинни Мэй говорит, что они оба, похоже, были в ярости и миссис Хьюрет назвала Генри обманщиком. Уинни Мэй там больше не задерживалась; она испугалась и убежала по лестнице вниз.
– Ну, знаете, – возмутился капитан Эшкрофт, – в одном отношении Генри действительно был обманщиком. Впрочем, он мог оказаться обманщиком и в других отношениях… В любом случае не думаю, что это нам много дает. Вообще все эти люди – довольно разболтанная компания: они вбегают и выбегают, носятся то туда, то обратно, не всегда имея на то серьезные основания. У вас еще что-то?
– Да, до некоторой степени, – кивнул доктор Фелл. – Есть еще одна довольно загадочная личность, которая, похоже, пока не привлекла к себе вообще никакого внимания. Я говорю, разумеется, о докторе Марке Шелдоне.
Капитан Эшкрофт уставился на него:
– Боже всемогущий в кустах! Марк Шелдон не имеет к этому никакого отношения, знаете ли. Вы же не подозреваете его, не так ли?
– Я не сказал, что подозреваю его. Я просто говорю, что он тоже бросается в глаза среди тех, кто бегает то туда, то обратно. Он заехал передать какое-то сообщение мистеру Мэйнарду, но этого не сделал. В отличие от миссис Хьюрет, он не приезжал сюда во второй раз, но все-таки один раз возвращался и уехал снова перед убийством. Ни в одном из этих случаев он не объяснил, для чего, собственно, приезжал. Но мы, без сомнения, можем забыть о нем, если вам так больше нравится.
– Да, честно говоря, думаю, что это будет лучше. Он хороший молодой парень, у него весьма очаровательная жена, ему совершенно ни к чему оказаться запутанным в деле об убийстве – не больше, чем быть втянутым в дела о наркотиках или подпольных абортах! То, чем мы должны заняться впрямую, – подчеркнул капитан Эшкрофт, – это бюро и все, что находится внутри него. Слава богу, что в эту ночь больше не будет никаких странностей! Во всяком случае, ничего такого. Ничего…
И тут раздались крики.
Эти крики, доносящиеся откуда-то снизу, вероятно, с первого этажа, визгливо взмывали вверх, вызывая ужас, пронзая нервы, словно игла стоматолога, входящая в зуб. Алан подхватил Камиллу за плечи, резко повернул и чуть не сбил с ног. Они понеслись вниз по лестнице на цыпочках, прежде чем доктор Фелл или капитан Эшкрофт успели пошевелиться.
Все то время, что они стояли так близко друг к другу, подслушивая разговор, ему хотелось прижать ее еще ближе к себе, поднять ее голову и целовать – долго-долго… Крики, пронзившие мертвую тишину раннего утра, напомнили Алану, что сейчас не самое подходящее время…
То, что они нигде не споткнулись, следовало бы отнести к области чудес. Спальный этаж был полуосвещен. Сержант Дакуорт только поднялся со своего стула возле двери в комнату Мэдж и застыл. Рип Хиллборо, в пижаме в. узкую полоску, казалось, материализовался из ниоткуда. Алан и Камилла добежали до площадки главной лестницы, когда услышали, как капитан Эшкрофт, словно, разъяренный бык, шумно несется по внутренней лестнице. Таща за собой Камиллу, Алан спустился по оставшимся ступеням.
В нижнем холле Валери Хьюрет, прижимая тыльную сторону одной руки к открытому рту, застыла с ужасом в глазах. В ответ на вопросительный взгляд Алана она лишь ткнула пальцем в сторону двери в библиотеку. Он направился туда, и она, забежав вперед него, отчаянным жестом показала на открытую дверь оружейной. Алан дошел до двери оружейной, Камилла отставала от него всего на один шаг.
Хрустальная люстра все еще горела. На школьной доске, с которой капитан Эшкрофт недавно стер послание, теперь появилось новое. Белые печатные буквы на черной доске, на фоне черных портретов и черного оружия, словно светились.
"ЧЕЛОВЕК, КОТОРОГО СЛЕДУЕТ ИСКАТЬ, ЛЮБОВНИК МЭДЖ. НАЙДИТЕ ЕГО. НЕ ОТКАЗЫВАЙТЕСЬ ОТ ЕЕ ДОПРОСА. И, ЕСЛИ ВЫ УЗНАЕТЕ ОБ УБИЙСТВЕ, ПРОДОЛЖЕНИЕ ПОСЛЕДУЕТ ЗАВТРА. Я ЕЩЕ НЕ ЗАКОНЧИЛ.
ВСЕГДА В ВАШЕМ РАСПОРЯЖЕНИИ. Н. С.".
Глава 12
Несмотря на благоприятный прогноз погоды, небо над Чарлстоном в субботу утром выглядело мрачным и угрожающим.
