– А то! Сначала полз, а потом все-таки поднялся и потопал, но двигался как-то… э-э-э… пьяно. Шатался, при каждом шаге высоко поднимал нижние лапы и сгибал колени! Хрен его знает, что с ним Тигр вытворил в пещере.
– Понятия не имею. Обычно, если до чела добрался потапыч, от него не смотаешься, тупо не хватит моченьки, но… – Че Гевара замолчал, выдержал паузу и добавил: – Есть один вариант.
– Какой? – включился в разговор Солидол.
Вместо ответа бородач сжал правый кулак, выставил большой палец и кольнул им себя в локтевой сгиб левой руки.
– Неужто зверюга кайф поймал?! Ни фига се! – в интонации голоса Прохора послышалось сильное уди-вление.
– Возможно, – ответил Че. – Если Тигр ухитрился чем-то накормить гада. Метаболизм у мутантов изменен, но не до такой же степени, чтобы совсем не отреагировать на…
– Блин, а это многое объясняет! – разулыбался Солидол. – Ту же походку. Потапыч укушался, надо же. Оклемается Тигр, надо узнать, каким макаром он такое устругнул!
Прохор кивнул и вновь взялся за трубочки.
– Что делать-то будем? – спросил Солидол.
– А что тут поделаешь! – ответил Прохор. – Кровь сочится, с-сука, не остановишь… Будем ждать Реаниматора.
– Когда он придет? – спросил Че Гевара. – Руслан уже связался?
– Завтра к вечеру, – уныло ответил Солидол, стирая с лица улыбку. – Может, послезавтра утром.
– Черт! – Бородач яростно рассек движением руки воздух и с тоской глянул на Тигра. – Он протянет?
– Понятия не имею. Мы влили в него всю кровь, что смогли найти, но рана по-прежнему кровоточит, потапыч ему отомстил, слюнявкой своей напичкал. Эх, еще бы с литр третьей группы…
– Переливание? – Бородач в черном сокрушенно покачал головой. – Как бы это его не убило похлеще слюнной слизи медведа. Несовместимость в Зоне, сами знаете, чревата… Где только людишки тут не таскаются, чего только в себе не приносят.
– Ё-мое, да я знаю, но Тигр потерял больше половины крови, – объяснил Прохор. – Что оставалось делать?
– Че, он прав, – подтвердил Солидол.
– А если заразу внесли? – спросил Че.
– Ну, Руслан вроде не больной, а донорская кровь очищалась. Не могли ж мы сидеть сложа ручонки и зырить, как он истекает… Или, может, надо было сразу прикопать его?
– Уф-ф-ф!..
Че Гевара шумно выдохнул. Он закрыл глаза, тряхнул головой, открыл и примирительно сказал:
– Вы молодцы, парни. Извините, просто сильно беспокоюсь за жизнь кореша. Ладно, я пойду за «жизнесоком». Вдруг повезет.
– Проехали. – Солидол закрыл пенал с зонником и положил его на тумбочку. – Я пойду с тобой.
– Я тоже.
– Прохор, не обижайся, но ты нужен здесь, – отказался Че от его общества.
– Думаю, что нет. Вот. – Сталкер указал на Алину, отодвинувшуюся обратно в коридор, прижавшуюся к стене напротив входа и молча слушавшую их разговоры. – Она позаботится о нем. Это ее комната, Руслан сказал, чтобы она при Тигре осталась.
– Вот эта?..
Бородач резко обернулся и пристально, в упор, посмотрел на девушку, которой предстояло стать сиделкой при его кореше. По застывшему лицу Че невозможно было разобрать, доволен он этим фактом или нет.
– Алина, – обратился к ней Солидол. – Ну, ты поняла.
– Да. – Она попыталась ответить уверенным тоном. – Только я ничего не соображаю в медицине.
– Мы тоже, – сказал Че. – Но хочешь жить, умей вертеться.
– Алина, твоя задача – просто наблюдать за Тигром. Если что, кричи бармену, он разберется, – успокоил девушку Прохор.
– Хорошо. – Она зло посмотрела на бородача и нарочно продолжила более громким голосом, с вызовом за-явив: – А повязку ЭТА и сама может заменить! Без вас.
Бородач опешил от такого ответа. Он никак не ожидал агрессивности от такой хрупкой девушки. Солидол толкнул его в бок и тихо, почти на ухо, сказал:
– Втроем у нас больше шансов.
– Ладно! – Че дернул за лямки рюкзака, расправил плечи и поднял голову. Сейчас он был похож на пафосного героя древности, идущего на приступ крепости. – Прохор, ты готов?
– А то!
– Вперед! – скомандовал Солидол.
Сталкеры один за другим вышли из номера и потянулись прочь по коридору, туда, куда раньше ушли носильщики и Ахмедов. Войдя в комнату и закрыв дверь изнутри, Алина тяжело, мешком осела на кровать рядом с умирающим, но все еще живым сталкером по прозвищу Тигр. Она очень устала, очень, очень. Но деваться некуда… Остаток вечера девушка провела рядом с неподвижным телом, практически не сводя с него глаз. Усталость в конце концов принялась брать свое, и когда Алина уже начала клевать носом, дверь распахнулась – пришел бармен.
– Ну, как у него дела?
– Все так же, – грустно ответила она. – Дышит, но…
Девушка замолчала на полуфразе. Все ясно и без слов.
Бармен осмотрел Тигра и, ничего не сказав, взял с тумбочки последний неиспользованный рулон бинтов. Девушка отодвинулась и молча наблюдала за тем, как бармен отодвигает условно целительные зонники и снимает пропитанную кровью повязку.
Закончив, он протянул использованные бинты официантке и взял у нее рулон чистых. Алина, сцепив зубы, взяла в руки снятую повязку. Ощущение мокрого и холодного пронзило ее. Как будто кровь у Тигра была ледяная, нечеловеческая… Изнутри использованной повязки начали выделяться капли крови, окрашивая ладони официантки красным. Алина с трудом сдержалась, чтобы не застонать от жуткого ощущения. Уж лучше бы она только смотрела.
Вот почему «эта» и не решилась сменить повязку самостоятельно. Вопреки реплике, брошенной Че Геваре…
– Ты в порядке? – покосился на нее бармен, закрывая окровавленную шею Тигра свежими бинтами.
– Да. Просто… – замялась она. – Мне страшно.
– Не бойся, – успокоил ее он. – Тигр крепкий бродяга. Должен выкарабкаться. У него куча шрамов, просто будет еще один.
Но девушке показалось, что бармен не особо верил своим же словам. Закончив, он внимательно осмотрел результат. Удовлетворенно хмыкнув, сказал ей:
– Иди, погуляй полчасика, подыши. Я присмотрю за ним.
– Хорошо.
Девушка покинула номер, спустилась на первый этаж и зашла в нижнюю ванную комнату. Выбросив ворох использованных бинтов в мусорную корзину, она тщательно вымыла руки и решила выйти на улицу – проветриться.
Голову сверлила одна мысль. Что я здесь делаю?!
Теоретически она понимала, что в Зоне нужно быть готовой ко всему и ждать все что угодно. Однако сейчас, впервые столкнувшись лицом к лицу не с теоретической, а с самой что ни на есть практической угрозой смерти, Алина в панике задумалась, действительно ли ей по силам выдержать это самое пресловутое ВСЁ…
