Прямой Коготь самолично поил коней, остальные доставали из
тюков веревки, обвязывались, на свет появились крюки, железные клинья. Прямой
Коготь уже успокоился, определив наконец, что Олег с женщиной не соперники, все
время довольно похохатывал, рисовался перед Барвинок и объяснял излишне
словоохотливо:
– Все мы когда-то вели скучный образ жизни!.. Климандр
был плотником, вот те двое работали в кузнице, Вырвидуб вообще лесорубом,
Цветок Ночи – прачкой, а я, стыдно сказать, пахал землю… Но как-то раз до того
все осточертело, что бросил соху, плюнул на невспаханную землю, поругался с
родителями и ушел куда глаза глядят…
Барвинок спросила сочувствующе:
– Но недолго ходил? Сейчас у вас и кони лучше не
бывает, и сами одеты…
Он горделиво оглянулся.
– Кони? Да, это наша гордость. Но нам как раз и нужны
сильные и быстрые. Бывает, от них зависит жизнь. Не раз спасала их скорость…
Конечно, мы и сами орлы, но сперва пришлось хлебнуть и горя, и просто неурядиц.
Зато сейчас вот уже лет пять занимаемся только поисками сокровищ.
– И как?
– Несколько раз попадалось всякое по мелочи, –
ответил он скромно, но с выступающей наружу гордостью, – только теперь вот
наконец-то жирный кус…
Она кивнула.
– Если у вас подлинная карта, вам повезло просто
неслыханно.
– Подлинная, – заверил он.
– Проверили?
– Я не новичок, – ответил он гордо, – в
молодости попадался на фальшивках, теперь знаю все трюки, заодно и способы, как
не дать себя надуть.
– Амулеты? – полюбопытствовала она.
Он улыбнулся с чувством полнейшего превосходства.
– Это для новичков. Только они станут расходовать
драгоценные вещи, где можно обойтись опытом и смекалкой. Словом, на этот раз мы
наткнулись на подлинные сокровища! Там, судя по описаниям, сундуки с монетами,
ларцы с драгоценными камнями, горы золотой посуды, целые комнаты завалены
золотыми кольцами и перстнями дивной работы, серьгами, ожерельями, брошами… Мы
станем богаче всех королей мира!
Ему крикнули, что все готово. Прямой Коготь поднялся,
красивый и молодцеватый, несмотря на легкую седину на висках, поджарый, кивнул
Олегу и еще раз очень по-мужски улыбнулся Барвинок.
– Прощайте! Еще увидимся.
Олег пробормотал:
– Вряд ли.
Прямой Коготь усмехнулся, кивнул:
– Вообще-то мы в самом деле после этой находки собираемся
купить дорогие дома, нанять по сотне слуг и больше не скитаться вот так. Так
что да, скорее всего, уже не увидимся.
Олег, невозможный педант и зануда, угрюмо подтвердил, не
обращая внимание на тихое бешенство Барвинок:
– Точно не увидимся.
Прямой Коготь приложил пальцы к шляпе красивым и
молодцеватым жестом, остальные дождались, когда он подойдет к ним и возьмется
за оставленный ему мешок, только после этого Цветок Ночи встала с камня и тоже
вдела руки в широкие лямки своего заплечного.
Барвинок смотрела с завистью, как они уходят навстречу
закатному солнцу. Подсвеченные пурпуром горы облаков, пышные и многоэтажные,
громоздятся так, что не помещаются даже в небе, мир затих в ожидании прихода
ночи, исчезли птицы, эти ложатся рано, но рано и встают, а на другой половинке
неба медленно начал проступать из темной синевы бледный, почти прозрачный
месяц.
Искатели сокровищ исчезли, а взбитая их сапогами пыль
улеглась, покрыв и стебли травы рядом со звериной тропкой.
Олег неотрывно смотрел в огонь, лицо задумчивое, иногда без
необходимости помешивал прутиком в костре. Всякий раз с веселым треском
взлетали искры, а в крупных багровых углях появлялись и быстро-быстро
перебегали крохотные оранжевые и желтые огоньки.
Барвинок сказала с восторгом:
– Вот что значит мужчины!..
Он промолчал, все так же нечто высматривал в огне и тыкал в
это прутиком. Красные языки огня подсвечивали снизу его лицо, превращая в
странную раскрашенную маску.
– Чего молчишь? – спросила она задиристо. –
Завидуешь?
Он чуть-чуть сдвинул плечами.
– Нет.
– В самом деле? – переспросила она. – Лихую
жизнь ведут!
– Лихую, – согласился он. – Наверное, ты не
знаешь, что «лихая» от слова «лихо». Беда, как говорят в здешних племенах.
Он хмурился, она посматривала покровительственно, в ее
удивительных голубых глазах, ясных и невинных, как у ребенка, вместе с
сочувствием медленно проступала насмешка.
– Удача улыбается смелым, – напомнила она с
лицемерным сочувствием.
Он кивнул:
– Да. А потом долго ржет над ними.
Она нахмурилась, уязвленная, этот зеленоглазый не выглядел
быстрым и сообразительным.
– Это шутка?
Он удивился:
– Шутка? Нет, конечно. Я шутить не умею.
– А что же это?
– Наблюдение, – ответил он коротко. Подумал,
пояснил несколько тяжеловесно: – Не путай успех с удачей. Свой собственный или
чужой. Первое – закономерный плод усилий, второе – случайность.
Она возразила живо:
– В том-то все и дело!
– В чем?
– Успех, – объяснила она, – это нечто долгое
и трудное, а когда он приходит, человек ему даже не радуется… или радуется
совсем немного, потому что он его ждал, его добивался. И видел, как успех все
ближе и ближе. Это как вскопать огород: копаешь и видишь, как все больше
вскопанного и как все меньше остается невскопанного. И точно знаешь, когда
закончишь… А вот если бы однажды вышел утром на крыльцо, а огород уже вскопан!
Олег нахмурился.
– Как может быть вскопанным, если никто не копал?
Она стиснула губы.
– Это для примера! Я объясняю тебе, тупому, что удаче
радуемся больше! Намного больше.
Он нахмурился сильнее.
– Это нехорошо. Это подачка слабому.
Она злобно ощерила зубки.
– Какая подачка, какая подачка? Куда ты залез? Надо
просто жить и радоваться. А неожиданная удача, когда ее не ждешь, – это
счастье!
Он нахмурился, промолчал, потом вдруг сказал раздраженно:
– Я не хочу, чтобы хоть кто-то получал… хотя бы
крохотное преимущество над другими людьми только из-за того, что
посчастливилось наткнуться раньше других на амулет, талисман или говорящую
рыбу, исполняющую желания!
Она, ошарашенная таким взрывом, спросила почти испуганно:
– А тебе завидно?
В тишине слышно было, как скрипнули его зубы. Он почти
прошипел с той злобностью, какую она никак не ожидала от такого сильного и
уверенного в своих силах человека:
