И мне бы промолчать, но…
– Ну что же вы не уследили, Глеб Игоревич?
Вскипел зеленоглазый моментально. Еще секунду тому был просто зол, а теперь налицо ярость, чистая и неприкрытая.
Стремительно подхватил мобильный, нажал пару кнопок и тут же процедил в трубку:
– Арсений, ты кого мне прислал?
Тишина, повисшая в кабинете, была, мягко говоря, давящей. Я уже начала бояться, что Арсений Игнатьевич не вспомнит и выдаст, но оказалось – у Вальтеза все схвачено. Отпираться от рекомендации Арсений не стал.
– В чем проблема? – Глеб явно переспрашивал. – Да она хамка!
Ответа липового покровителя не слышала, но после него мне протянули мобильный.
Телефон брала очень осторожно, так, чтобы не коснуться пальцев шефа. А едва поднесла к уху, услышала разъяренный шепот того, с кем в этой реальности вообще-то не знакома:
– Ты что творишь, дура?! Ты зачем его выбешиваешь?!
– А зачем он ко мне придирается?
Ответом стала изумленная тишина, а я не выдержала и продолжила:
– Арсений Игнатьевич, спасибо вам, конечно, за рекомендацию, но… к кому вы меня послали? Когда вы говорили, что он чуть-чуть нервный, вы, извините, нагло врали. Он самодур, тиран и сатрап!
– Кто-кто?.. – Нет, это не Арсений спросил, это Глеб.
– Сатрап, – милостиво повторила я и опять к телефонному разговору вернулась: – То ему футболка моя не нравится, то прическа, то отчет. Чувствую себя крепостной крестьянкой. Рабыней Изаурой, блин!
Незримый собеседник с ответом не нашелся, зато зримый шеф молчать не стал. Поднялся, стремительно обогнул стол и вырвал мобильный из пальцев. Затем телефон был отключен и отброшен в сторону, а я услышала разъяренное:
– Девочка, а ты ничего не путаешь?!
Глеб стоял очень близко, я даже жар его тела чувствовала и биение сердца слышала. Собственное сердце предательски сжалось, душа окрылилась. Вот же он, мой зеленоглазый искуситель, только руку протянуть…
– Уже не девочка, – печально призналась я. – И, к сожалению, давно.
Шумный вдох и не менее шумный выдох. Шутку, увы и ах, не оценили.
– Что он с тобой делал? – процедил Глеб.
– Кто?
– Арсений.
Нет, ну понятно, что вопрос о чем-то другом, в смысле – не о том, о чем подумала, но…
– Ничего сверхъестественного. Поприжимался слегка и все.
– Криссс… тина Анатольевна!
– Да ничего он со мной не делал! – выпалила я.
Воспоминание о том, как кто-то обещал подвинуть горы и вспахать моря, пришлось очень кстати. Поугасшая было обида вспыхнула с новой силой, отрезвила – а то я уже плавиться от ощущения его близости начинала. А теперь нашла в себе силы отступить на шаг, упереть руки в бока и спросить:
– Глеб… Игоревич, я отчет сдала?
– В том-то и дело, что сдала, – рыкнул шеф, делая шаг навстречу. Прежде чем успела опомниться, меня жестко ухватили за подбородок и заставили смотреть в глаза. На дне изумрудных омутов… нет-нет, никаких всполохов! Молнии и только они! – Но ты не могла его сдать, Крис. Я читал твое резюме, у тебя нет и быть не может таких знаний.
– Почему?
– Ты… никогда не работала с цифрами. – Шеф был чертовски логичен и по-прежнему зол. – Вот и спрашиваю – что делал Арсений? Магического вмешательства я не вижу, следовательно, это было нечто иное. И я хочу знать что.
– Ничего! – Из захвата я таки вырвалась и снова отступила. – Аналитика – мое хобби!
– Ой ли! – делано изумился этот… этот предатель, обманщик, тиран!
Ну… я бы на его месте тоже не поверила. Более того – никто бы не поверил. Значит, нужно сворачивать разговор к чертовой бабушке, пока до чего-нибудь еще не докопался.
Я выдохнула, тряхнула головой. Сказала очень спокойно, даже миролюбиво:
– Глеб Игоревич, извините, но если по отчету вопросов нет, то я пойду.
– Стоять! – рыкнуло начальство.
Подчиняться я, разумеется, не собиралась – ну на фиг! Если так уж не нравлюсь, пусть уволит и все. Поэтому скривила губы в наглой ухмылке, окинула инкуба оценивающим взглядом и…
– Глеб Игоревич, у вас эрекция, – вслух заметила я. Тон все тот же – спокойный, миролюбивый и даже пофигистический.
Шеф проследил мой взгляд – в смысле, тоже на свою ширинку посмотрел. Потом вернулся ко мне и ответил:
– Я знаю.
Вот и поговорили!
– Ну… не буду вам мешать. – Я развернулась и уверенно направилась к выходу.
Бежать! Бежать как можно быстрей и дальше, потому что сама вот-вот воспламенюсь! А мне нельзя – Глеб сексуальное возбуждение, в отличие от остальных эмоций, чует. Для инкуба это как запах поспевающего шашлыка.
– Стой, – рыкнуло руководство.
Ни за что! На фиг надо? Сиди и думай, что ты мне совершенно безразличен. Тебе и твоему самомнению это полезно.
– Стой, кому сказал!
Я все-таки остановилась, но лишь для того, чтобы уточнить:
– А кому вы сказали? Мне или, – кивок на ширинку, – ему?
Ошибка? Ну да, есть такое. Причем фатальная.
Радужки Глеба сменили цвет, вспыхнули алым. А сам… сам глухо рыкнул и двинулся на меня.
– Глеб Игоревич, ну что за детский сад? – Чего мне стоило выдержать равнодушный тон, одному богу известно. – Я аналитик, а не…
– Молчать!
– …а не собака. Стоять, молчать… Глеб Игоревич, вам не стыдно? Такой взрослый, такой солидный мужчина, а ведете себя как дикарь…
В процессе своего монолога я как-то забыла, что до двери еще не дошла, а когда вспомнила… Когда вспомнила, было поздно.
Шаг назад, второй, еще один. Но инкуб быстрей и решительней. А еще он без каблуков, и узкой юбки на нем нет.
– Глеб! – почти мольба, но красноглазому глубоко по фиг.
Захват – одна рука на талии, вторая спешно скользит по спине и замирает на ягодице. Зажим – он притягивает ближе, заставляя прочувствовать свое настроение и закусить губу, чтобы удержаться от стона. Ответный ход – воображаем прорубь и слой льда метров так сто!
– Глеб, прекрати…
Попытка оттолкнуть не удалась. Хуже того – рука с ягодицы медленно перемещается на грудь, и это фол! Просто жакет очень тонкий, а бюстика под ним нет. При вчерашнем забеге по магазинам сил на отдел нижнего белья не нашлось, а из того что было в гардеробе… Ладно, вру. Нет его потому, что, одеваясь, о зеленоглазом брюнете думала.
– Глеб…
Инкуб медленно, но неотвратимо ласкает грудь. Тот факт, что ассистентка начальника аналитического отдела шипит сквозь зубы, его не заботит. А слой льда вокруг воображаемой проруби становится все тоньше, вода медленно, но все-таки закипает.
