– Они принадлежали к одному из древнейших кланов! – воскликнул Дамир. – Их следовало пощадить хотя бы для того, чтобы сохранить генофонд нашего вида.
Черт, какой он, однако, добрый…
– Закон един для всех. – Это уже Глеб. – Будь на их месте безымянный, одиночка или глава клана, решение было бы таким же.
И опять пауза, а злость Дамира, кажется, даже сквозь экран сочится.
– Вы… слишком жесткий судья, – выдавил блондин.
– Ты меня еще в предвзятости обвини.
– Я бы обвинил, – Дамир сбавил обороты, но не слишком, – но… это обвинение с вас снято. После истории с Мегерой стало очевидно, что вы испытываете неприязнь ко всем, не только к вампирам.
Стоп. Какая еще история? Почему не знаю?
– Дамир, хватит ходить кругами. Говори по существу.
Камера снова на блондина «наехала», чтобы позволить зрителям насладиться злой кривой усмешкой и пренебрежительным взглядом, подаренным верховному.
Очередная пауза. На сей раз очень долгая, тягучая, как расплавленная карамель.
– Ладно, Глеб Игоревич. Скажу. Хотя вы и сами, вероятно, в курсе. Сообщество недовольно. Мы знаем, что ваши решения подчинены закону и обвинить вас в произволе никто не может. Но ваши решения нецелесообразны, и приговор по делу, которое обсуждаем сегодня, лучшее тому подтверждение. Вы чересчур жесткий судья, и причины вашей жесткости известны всем…
– Ну… во-первых не все сообщество, а только часть, – поправил Глеб. – Во-вторых… и каковы же причины? Мне действительно интересно.
Ответ Дамира прозвучал несколько… издевательски.
– Вы всегда голодны, господин верховный судья. А голод принятию правильных решений не способствует.
Оператор соизволил перевести камеру на инкуба, тому претензия, высказанная блондином, не понравилась. Причем очень.
– Домыслы, – сказал Глеб ровно. – Или все-таки осознанная клевета?
Ну да, если бы меня в профнепригодности заподозрили, я бы тоже обозлилась.
– Уже неважно, – отозвался Дамир – Вопрос о смещении вас с должности будет выставлен на всеобщее голосование, Глеб Игоревич. Сразу по завершении нашей с вами встречи.
Губы, которые не давали уснуть добрую половину ночи, дрогнули в улыбке.
– Голосование? Но это же долго и неэффективно. Кого вы предлагаете на замену?
В кадре снова Дамир появился. Блондин заметно напрягся и побледнел, но не сказать все-таки не мог.
– На должность нового верховного судьи выдвинули меня.
– Отлично! В таком случае, предлагаю решить все сейчас. Ты готов принять силу?
Дамир точно понял, о чем говорит Глеб, а вот я – ни фига. Но все равно мурашки по спине побежали и холодок в сердце закрался.
– Дамир, ты ведь понимаешь, что исход передачи силы от голосования не зависит. Она сама по себе. Я готов рискнуть. Заодно посмотрим, кого из нас она, – это слово зеленоглазый подчеркнул, – посчитает правым. Лично мне безразлично, когда умереть. Сейчас или после голосования.
Что? Что он сказал?!
Я шумно выдохнула и вцепилась в столешницу. Что, черт возьми, происходит?
– Согласен, – рыкнул блондин и стремительно поднялся.
Глеб тоже поднялся, а изображение сбилось. Несколько невероятно долгих секунд камера транслировала паркет конференц-зала, картинка прыгала, намекая – оператор пытается убраться подальше от черно-белой парочки. Потом все вернулось, но ракурс был другим.
– Начинаю? – спросил Глеб. Совершенно невозмутимый, совершенно холодный.
– Да, – отозвался Дамир и прикрыл глаза.
Дышать я разучилась, думать тоже. Страх сменился ужасом, накрыл с головой. Я до крови закусила губу, глядя, как тот, одна мысль о котором заставляет сердце спотыкаться, раскидывает руки и беззвучно шевелит губами. Как из его груди вырывается алый полупрозрачный шар, как этот шар взмывает под потолок и замирает в раздумье…
Тут, в настоящей реальности, интуиции, способной объяснить, что к чему, не было. Но я без всяких подсказок поняла: этот шар – та самая сила, которая позволяет Глебу называться верховным судьей. И сейчас сгусток алой энергии решает кто прав, кто нет. Неправый не выживет – тому, кто берется судить, ошибаться нельзя…
– Глеб, пожалуйста… – прошептала я. – Пожалуйста, останься.
Шар дернулся, качнулся в сторону Дамира. Потом дернулся еще раз и стремительно помчался к инкубу.
Когда сгусток ударил в грудь, Глеб взвыл. Брюнет едва удержался на ногах – я видела, я знаю! Ну а когда его дыхание выровнялось, а во взгляде появилась осмысленность, Дамир начал оседать. Просто так, без видимых причин. А еще… еще сереть начал, сохнуть. В том, что через пару минут статный мужчина с платиновыми волосами превратится в подобие мумии, не сомневалась. И отвернулась, чтобы не видеть.
Но звук-то остался… пришлось вновь вернуться к компу и… нет, я не отключилась. Я машинально перескочила в раздел форума.
В глазах двоилось, в горле стоял ком, желудок крутило так, что пришлось стиснуть зубы и сосредоточиться на дыхании. Мысленная мантра «все хорошо!» не срабатывала. Легче стало только тогда, когда смогла выбраться из кресла, дойти до окна и распахнуть створку. Вот не зря любопытство пороком называют…
– Крис… тина Анатольевна, что с вами? – Оклик Ррагзай как удар бичом.
Я резко обернулась, столь же резко выдохнула – домработница в дверях стояла и экран ноута видеть не могла.
– Все нормально, – солгала я.
Учтивая, очень тактичная женщина притворилась, что поверила. Кивнула, сказала вежливо:
– Завтрак готов.
– Сейчас приду.
Ррагзай одарила еще одним кивком и вышла. А я закрыла окно и поковыляла к ноуту.
Продолжать исследовательскую деятельность не собиралась – мне после видеотрансляции ничего не хотелось, абсолютно. Но все-таки не сдержалась, обновила страничку, чтобы увидеть появление «горячей» темы в разделе, посвященном обсуждению новостей.
А потом, сама не знаю почему, спустилась ниже и нырнула в «Теорию магии». Там тоже новые сообщения были, в теме «Передача силы». Могла ли удержаться? Нет, разумеется. Тем более автором последнего поста значился Вальтез.
Один клик, и на экране удивительная по своей наглости переписка:
«Ну я же говорил, – писал Вальтез. – Глеб любимчик высших сил. Он не мог проиграть».
«Вечно любимый и вечно голодный». – Сообщение принадлежало парню с нечитаемым ником и цифрой «13» под аватаром. И было приправлено ну о-очень длинным смайлом.
«Зубы не заговаривай, – усмехался третий, тоже из этих, суперкрутых участников лиги. Обращался не к Вальтезу, к парню. – Бабки готовь».
