Редкие фонари освещали узенькую дорогу. Справа от машины мелькнула тень, в стекло влепилась чья-то ладонь. Лера вздрогнула и отшатнулась, практически заскочив на колени к Губанову.
– Это еще что… – пробормотал он и, отстранив Леру, пружинисто выскочил из машины.
– Тебе чего, бабка?
Теперь и Лера выглянула в окно. За стеклом стояла старуха в фетровом «котелке» и вязаном пончо.
– Растудыть твою мать! Ты куда машину поставил?! – взвизгнула бабка. – На свое место?! – Она отступила, подняла с дороги кирпич и замахнулась, сохраняя дистанцию. – На свое?!
– Совсем сбрендила, старая… За кусок дороги человека убить готова?
– И убью! – пообещала старуха и ткнула кирпичом в горку ржавого листового железа. – Этот гараж – мой!
Губанов и Лера посмотрели. Так называемый гараж, у ворот которого стояла их машина, врос в землю и не открывался лет двадцать пять.
Топнув дырявым ботом, старуха изрыгнула:
– Проваливай отсюда, покудова я тебе голову не пробила!
– Нет, я не понял, – ухмыльнулся Губанов. – Ты машину туда собралась ставить или за собственность свою беспокоишься?
– Откудова у нее машина… – над забором всплыла «спелая» лысина, под ней лоснилось пьяное лицо, венчавшее упитанный торс в застиранной майке. – Это же Ритка Сазонова из стопятидесятого дома. Воюет за землю под гаражом. Землица-то ныне дорогая. – На этих словах лицо спряталось за забор. Остальные слова прозвучали чуть слышно: – Только если что – я на Риткиной стороне. Ее-то я знаю, а вас – ни фига…
– Может, отъедем? – предложила Лера.
– Отъедем, – нехотя согласился Губанов и сел за руль. Заурчал мотор, автомобиль тронулся. – И откуда здесь такой контингент?..
– Деревенские. Живут в деревянных лачугах, а рядом богачи скупают землю и дворцы строят.
– Такие же, как у Шостока?
– Покруче. Сейчас темно, заборы высокие. Днем хорошо видно, – Лера тронула Дмитрия за руку. – Останови здесь. Ближе могут заметить.
Он затормозил и посмотрел в зеркало заднего вида:
– Вот ведь зараза… Вроде отстала, но кирпичом вслед все равно запустила.
Лера достала ключи:
– Теперь нужно определиться, как будем действовать.
– Собаки во дворе есть?
– Нет.
– В доме?
– Нет. У Шостока на собак аллергия.
– Ключ от калитки?
– Вот этот.
– В дом заходим через гараж, – сказал Губанов и взял связку из рук Леры. – Который от гаража?
– Пульт, – она показала устройство, похожее на брелок.
– Я захожу первым…
– Первой пойду я, – прервала его Лера. – На случай, если кого-нибудь встречу. Меня здесь все знают. По моей команде заходишь ты.
– Где, по-твоему, держат детей?
– В комнате сына Шостока. Там отдельный санузел и на окнах стоят решетки.
– Окна с дороги видны?
– Видны, – Лера вылезла из машины и осторожно закрыла дверь.
Губанов вышел за ней, включил сигнализацию и огляделся. Они прошли вдоль забора к дому, который высился над оградой метрах в пятнадцати. Не доходя до ворот, оба остановились.
– Видишь… – Лера указала рукой на крайние окна во втором этаже. – Думаю, они там. Света нет, значит, уже спят. Домработница с мужем живет на первом. Там тоже темно.
– А если в доме жена Шостока?
– Леночка? Она интересуется этим домом только в плане наследства. Вот увидишь, через полгода точно его продаст.
Губанов достал сигареты, но, передумав, положил их в карман.
– Ну, что? Заходим?
– Надеюсь, у тебя есть с собой пистолет? – Лера похлопала его по левому боку.
– А кто сказал, что я собираюсь стрелять? – спросил у нее Дмитрий. – Забираем детей и ходу.
– Ты даже не представляешь, насколько мне страшно…
– Кому ты это рассказываешь… – Губанов отомкнул калитку. – Мне самому каждую ночь снятся кошмары.
Гаражные ворота поднимались медленно. Не дождавшись, Лера нырнула под них и забежала в глубь гаража. Открыв дверь, она посмотрела в конец коридора, где находилась комната домработницы. Ее дверь была закрыта.
Лера вернулась в гараж и позвала Губанова. Он тенью метнулся к лестнице.
– Меня подожди… – прошептала Лера, однако Дмитрий уже поднялся наверх.
Лера и подумать боялась, что детей в доме нет. Представив разочарование Дмитрия, она содрогнулась.
«Если их нет, я, наверное, сойду с ума».
И только она об этом подумала, как на втором этаже что-то бухнуло. Звук был громким и никак не походил на детскую шалость. Вслед за первым раздался второй «бух», этот был несколько тише и давал надежду на то, что останется незамеченным.
Лера кинулась к лестнице и уже через мгновение оказалась наверху. Сделав пару шагов в темноте, она обо что-то споткнулась. Это что-то было большим и мягким. Цепенея от страха, Лера присела, протянула руку и наткнулась на лицо с бородой. Отдернув руку, собралась закричать, но вдруг поняла: если борода, значит, это не Губанов. По всему выходило, что в доме, кроме домработницы и ее мужа, был, по меньшей мере, еще один человек, скорее всего охранник. Эта догадка укрепила ее веру в то, что дети находятся здесь.
Лера переступила через тело и сделала несколько шагов в направлении детской. Там светился ночник. Она заглянула в комнату. У окна стоял Дмитрий и, склонившись, связывал руки бритоголовому парню. Убедившись, что узлы тугие, сунул ему в рот кляп и пристегнул наручником к батарее.
– Охранник, – шепнул Губанов и подошел к кровати, на которой спала девочка. – Варя… Варвара… проснись… – он тронул ее за руку.
Девочка открыла глаза:
– Дядя Дима, – она протянула ручки и обхватила его за шею.
– Тише… Тише… Будь умницей… Быстренько одевайся, поедем к маме.
– Правда?.. – Отстранившись, Варя по-взрослому заглянула в его лицо.
– Правда. Одевайся, а я заберу Веньку.
Расцепив ручки, девочка слезла с кровати, взяла со стула одежду и начала одеваться.
Губанов прошел ко второй кровати.
– Возьми с тумбочки лекарства, но сначала – подай плед, – велел он растерянной Лере, которая косила глазом на прикованного к батарее громилу.
– Хорошо, – она подала ему плед, потом метнулась к тумбочке и, не особо разглядывая, рассовала лекарства по карманам.
– Возьми Варвару, и тихо уходим. – Губанов держал на руках завернутого в плед мальчика. Тот продолжал спать.
– Идем? – Лера присела и заглянула в лицо девочки.
