Адам погладил обоих по головам, приласкал, но промолчал, а
они, тут же забыв, что отец ничего не объяснил, ринулись снова ловить жучков и
строить им домики из щепочек.
Не так ли спрашивал и я Творца, мелькнула у него в голове
горькая мысль. Теперь понимаю, что когда Господь раскаялся, что создал человека
на земле, это не то, что раскаялся бы я, потому что приписывать Создателю свои
чувства глуповато как-то. Творец, чтобы ему, Адаму, было легче общаться,
принимал в саду облик человеческий, а так, конечно, теперь понятно, что у Него
нет лица, рук, ног и даже голоса, а общается с ним совсем иначе. Творец
опускается до таких низин, чтобы он, Адам, хоть как-то мог уловить, что именно
хочет Господь, но даже так очень трудно и почти невозможно на человеческом
языке выразить то, что говорил ему Господь. И так ли он понимал?
Как Он тогда объяснял ему терпеливо, что Он очень
старательно подбирал пропорции справедливости и милосердия для этого мира,
чтобы сглаживали крайности друг друга, уравновешивали и создавали гармонию!
Как будто чувствовал, что им предстоит… Или знал? И старался
как-то подготовить, объяснить, что будет и как это будущее надо воспринимать…
Адам покрутил головой, стряхивая несвойственные ему сомнения
и колебания. Если в целом мире и существует гармония, хотя он не уверен, то в
отдельных местах всегда больше либо справедливости, либо милосердия. А иногда
даже слишком много.
Вон Каин весь как будто из справедливости, в то время как
Авель — сплошное милосердие! И непонятно, что лучше.
Сегодня, воспитывая Каина и Авеля, Адам сказал резко:
— Этого делать нельзя!
— Почему? — спросил Каин.
— Просто нельзя! — отрубил Адам. — Мальчики
так не делают!
— Почему? — спросил Каин.
Адам молча повернул его и толкнул в спину.
— Беги играй. Но помни о запрете.
Каин исчез, и почти в то же мгновение Адам ощутил
присутствие необыкновенно огромного, что заполнило собой весь мир. Могучий
Голос, который потряс бы всю Вселенную, но был слышен только Адаму, произнес:
— Теперь ты понял насчет запретов?
Адам встрепенулся:
— Что?
— Почему не стал объяснять все Каину?
Адам ответил рассерженно:
— Потому что ребенку такое еще не объяснишь. Но
запрещать так поступать уже нужно…
— Не объяснишь?
Адаму почудилась издевка, он сказал резко:
— Да!
— Ты ничего не перепутал? Подумай. Вспомни.
Адам сжал кулаки, но, когда хотел уже закричать, чтобы
Творец не лез к ним, перед глазами промелькнуло воспоминание, он поперхнулся
уже срывающимися с языка словами, закашлялся, а потом спросил недоверчиво:
— Что… с нами было тоже… так?
— Да, Адам, — ответил Голос. — Я мог бы,
конечно, то, что вам нельзя, спрятать так, чтобы вы никогда не наткнулись…
кстати, оно так и спрятано, но это не воспитание! Воспитание, когда ребенок
понимает… нет, понимание ни при чем, а сознательно что-то делает, а что-то не
делает, вовсе не потому, что ему так хочется! А потому, что так надо. Ты вот с
чего начал? «Мальчики так не делают!», «Девочки так не делают!» И — ничего
не объясняешь. Просто запрещаешь некоторые вещи. С младенчества обуздываешь
животное начало в человеке, возвышаешь духовное.
Адам снова ощутил, как в нем поднимается злость. Может,
Творец и прав, но все равно Он не должен был так… Он должен был… иначе! Не знаю
как, но все равно иначе.
— Это мои дети, — отрезал он. — Воспитываю их
я!
— Понял, — ответил Голос. — Помнишь, Я обещал
тебе не докучать своим присутствием? Поговорим в следующий раз… скажем, через
девятьсот лет. Думаю, ты будешь к этому готов.
В небе погас свет, на землю пала серая тень. Адам ощутил,
что Творец вообще ушел из этого материального мира, у него свои сферы, где не
только человек, даже ангелы существовать не могут.
Странно, в душе образовалась некая тянущая пустота, словно
нечто важное вынули и унесли. Он подумал внезапно, что вообще-то ему недостает
бесед со Всевышним, которые так хорошо текли в саду Эдема. Правда, теперь
понимает, что почти ничего не понимал тогда, а что понимал, как он считает,
означало совсем не то, что он думал. Но все же присутствовало постоянное
ощущение, что рядом идет нечто огромное и неимоверно могущественное, и вот он,
Адам, тоже что-то значит, если с ним общаются, потому надо стараться понять и
делать так, чтобы постараться встать вровень…
Глава 6
В тот день, когда Всевышний велел, чтобы она подчинялась
Адаму, Лилит покорилась и понесла от сотворенного из глины, однако Адам сам
отказался от такой жены: ни один мужчина не захочет терпеть презрения от своей
женщины.
Лилит видела, как размножаются кролики, мыши — Творец
всем велел плодиться и размножаться, не творить же каждого в
отдельности, — потому, когда ее живот начал расти, а внутри кто-то
маленький пихался и стучал ножками, она поняла, что и ей предстоит дать начало
новому существу, ее ребенку и… Адама.
Адам от Лилит породил Алата, так будет сказано в хрониках и
апокрифах, но на самом деле Лилит рожала этого первого ребенка высоко в горах,
туда не могли бы подняться ни люди, ни звери, ни даже птицы. Сам Адам не видел
ни рождения Алата, ни как ребенок подрастал, пока тот не окреп и не научился
превращаться в огромного змея. Узнав, кто его отец, Алат взвился в воздух и,
несмотря на все запреты матери, ринулся разыскивать Адама.
Адам в тот день бежал, прыгая по скалам, как горный козел,
на плече большой олень, голова которого свесилась так, что огромные ветвистые
рога чиркают по камням. Он соскочил с последнего обломка, впереди долина, как
вдруг из туч вынырнул крылатый змей, на большой скорости устремился к нему.
Сбросив оленя, Адам выхватил нож, а змей опустился на землю
шагах в пяти, сложил крылья и превратился в высокого угловатого парня, длинные
черные волосы падают на плечи, из-под таких же иссиня-черных бровей смотрят
темные глаза, и только в фигуре Адам уловил нечто знакомое.
— Здравствуй, Адам, — сказал человек. — Меня
зовут Алат.
Адам буркнул:
— Здравствуй, Алат. Не люблю змей…
Алат кивнул.
— Даже знаю почему. Но я не тот змей… и даже не
родственник.
— А чей ты?
Алат ответил после паузы, он очень внимательно рассматривал
Адама:
— Ты знал мою мать.
— Лилит? — спросил Адам. — Да, я знал ее. Как
она сейчас?
— Тебя не вспоминает, — ответил Алат. — Она ж
не из земли, как ты. Вокруг нее всегда ангелы. Это такой блеск, такая мощь!
