— Ты работаешь даже в субботу, — укорил Адам.
— И что?
— В субботу человек должен думать, — сказал
Адам. — Размышлять. Перебирать все, чем жил неделю, и планировать на
следующую.
Каин отмахнулся.
— Я и на работе могу думать.
— Но в субботу Господь запрещает работать!
Каин ехидно улыбнулся:
— Не человек для субботы, а суббота для человека.
Два сына, мелькнула мысль, а насколько разные… Авель не
стремится приобрести больше скота, ему ничего не нужно еще, он доволен и тем,
что есть. Каин привязан к материальным ценностям, он работает тяжко, с утра до
вечера, неустанно возделывает землю, добивается урожаев даже при засухе или
нашествиях саранчи. Ему нравится материальное процветание, он уже выстроил
большой и добротный дом, вокруг растут цветы и красивые кустарники, что еще и
дают сладкие ягоды.
Вскоре Каин и Авель женились на сестрах-близнецах, но Каин
захотел и одну из сестер Авеля.
— Я старший, — сказал он властно. — Потому
мне надлежит выбирать. И вообще… у тебя, младшего, две жены, а у меня одна? Это
несправедливо. Я возьму… вот эту, Саву.
— Только через мой труп, — сказал Авель.
Каин усмехнулся.
— Что-то ты так за них уцепился? Мужчина должен
заниматься делом, а не валяться на ложе с женщинами.
— С такими, как у меня, — отрезал Авель, —
можно.
Каин нахмурился, он не любил намеков, что его жена, мало
того что не блещет красотой, так еще и научилась бурчать и перечить.
Адам почти не принимал участия в обустройстве быта: часто
пропадал на охоте, уходил все дальше, забирался на высокие скалы и подолгу
смотрел вдаль.
Каин и Авель вели общее хозяйство, помогая матери, а их
дети, возмужав, женились на сестрах и отселялись кто в пещеры, кто строил
просторные хижины для себя и будущих детей.
У Каина было двенадцать детей, у Авеля шестеро. Дети Каина
быстрее Авелевых выбирали себе жен и заводили семьи. Они, как и отец,
занимались земледелием, засевая зерном все большие площади.
Избегая ссор с братом, Авель увел все разрастающиеся стада в
другую долину, но и оттуда иногда отбивался скот и забредал в посевы. Дети
Каина сперва выгоняли овец с поля, а потом начали убивать и тут же жарить мясо
на краю поля. Авелю и его детям отдавали шкуры как доказательство, что лишь
наказали провинившихся.
Каин все так же не соблюдал никаких предписаний, Адаму
сказал как-то с одобрением:
— Отец, разве не ты подал нам и всему миру пример
непослушания? И если мы не выполняем какие-то мелкие ритуалы, то ты осмелился
бросить вызов самому Господу!.. Твоя отвага безмерна, мы все восторгаемся ею и
гордимся тобой.
Адам буркнул:
— Чем?
— Ты ослушался Создателя Вселенной! — сказал Каин
с восторгом. — Твое ослушание — подвиг!
Адам ответил с неловкостью:
— Нет, все было не так.
— А как?
Адам сказал все так же невесело:
— Не ослушание вовсе… Ослушание ни при чем. Я познал
добро и зло из-за своего своеволия! Своеволие — это не ослушание, тебе
такое понятно?.. Ослушание — допустимо, хоть и нехорошо, своеволие —
недопустимо. Там, в саду, было множество зверей и животных, никто из них не ел
плодов с того дерева. Всем сказали, нельзя, вот они и это… нельзя. Потому до
сих пор не знают разницы между добром и злом.
Каин ядовито усмехнулся.
— А ты теперь знаешь?
— Знаю.
Каин сказал с настороженным интересом:
— Ну-ну, скажи!
— Добро, — сказал Адам медленно, — это когда
воля человека совпадает с волей Всевышнего. Зло — когда не совпадает. И
уже неважно, на что направлена воля человека… Если убиваешь животное, ломаешь
дерево или бросаешь камни в ручей — творишь зло, потому что как животное
существует, так и дерево растет — по воле Творца.
Каин фыркнул.
— А если нужны дрова? И мясо на еду?
— Зло бывает умышленным и неумышленным, — ответил
Адам раздумчиво. — Интересно, добра не бывает умышленного или
неумышленного… Даже если сделать добро нечаянно, оно все равно добро. А вот
зло… гм…
Каин сказал нетерпеливо:
— Отец, это слишком сложно. И непонятно. А главное, не
понимаю, что твои рассуждения дают моему огороду! По-моему, ничего не дают, не
так ли? Потому не забиваю и не буду забивать голову такой ерундой. Мое племя
растет стремительно, для меня это главный предмет гордости…
Адам вздохнул, потер ладонью лоб.
— Гм, да… мы уже развились куда больше, чем я ожидал…
Но не стоит забывать, что этот мир создал Творец… и все здесь принадлежит Ему.
Мы на этой земле всего лишь… арендаторы, так это можно назвать. Мы пользуемся
Его землей, Его растениями, Его животными. Потому нам нужно… поставить
жертвенник. Авель!.. Авель, иди сюда!.. Сава, сбегай позови брата!
Когда Авель прибежал, запыхавшись, Адам повторил идею насчет
жертвенника, Авель тут же кивнул, а Каин спросил в полном непонимании:
— Как скажешь, отец. Но что это хоть такое?
Адам развел руками:
— Не знаю, но мы должны это придумать, не откладывая.
Слишком долго пользуемся тем, что создал Творец, но пока еще ни разу не сказали
Ему спасибо. Я хоть и в ссоре с Ним, но не хочу быть свиньей. Мы подготовим
большой камень, обязательно с плоской и ровной поверхностью, а туда положим
свои дары.
Каин поморщился.
— Вообще-то Творец землю вскапывать мне ни разу не
помог. И сорняки со мной вместе не пропалывал.
Адам покачал головой.
— Каин… Мы бунтари, но не воры! Мы ушли от Него, но все
еще на Его земле, все еще питаемся тем, что создал Он… Потому должны Ему хотя
бы часть из собранного нами. Думаю, Ему будет достаточно того, что мы понимаем
это. Для этого и нужен жертвенник. Никто же не заставляет тебя возлагать на него
весь твой урожай зерна! Или половину…
— А сколько? — спросил Каин.
Адам поморщился.
— Каждый сам решит. А теперь давайте ставить
жертвенник.
Глава 8
Авель тут же сказал, что он готов: показывай, отец, что и
как делать, Каин поморщился, но ответил, что ладно, притащит любые камни, на
которые укажет отец, а там уж думайте, как их прилаживать один к другому.
Даже сестры носили мелкие камни, а братья, гордясь силой,
приволокли большие глыбы. Адам все еще превосходил их по крепости рук, именно
он поднимал и укладывал глыбы так, чтобы наверху оказалась самая широкая и
ровная плита.
