Книга Начало всех Начал, страница 74. Автор книги Юрий Никитин

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Начало всех Начал»

Cтраница 74

Хемуэль засмеялся, подпрыгнул и ухватил стрелу на лету. В ладони зашипело, запахло горелой плотью, Хемуэль вскрикнул от неожиданности, но не выронил, хотя стрела была накалена так, будто ее только что вытащили из горящего горна.

Советники застыли в ужасе, а Хемуэль в великом изумлении, даже не поморщившись от боли, рассматривал вернувшуюся стрелу. Она быстро остывала в его руке, все осторожно приблизились и в испуге смотрели на острие.

Там запеклась кровь, ярко-алые капли на глазах медленно застывали и на древке.

Хемуэль смотрел на стрелу в радостном изумлении.

— Свершилось? — спросил он изумленно. — Я поразил Бога?

Слуги молча пятились, на их лицах был ужас. Воины невольно отступили на шаг, бледные и потрясенные, копья и щиты в их руках мелко вздрагивали. Хемуэль расхохотался громче, он закинул голову и тыкал пальцем в небо.

— Свершилось! — прокричал он. — Я его поразил!

Советники склонились в поклоне.

— Да, великий царь.

— Вы все видели?

— Да, величайший, мы все подтвердим.

Он хохотал, поднимал стрелу, потом слизнул каплю запекшейся крови с наконечника.

— М-м-м, кровь Творца… Она солона, но для меня сладка!.. Я герой из героев! Я бог героев!.. Кто сказал, что Творец настолько уж силен? Ты, Харлаф?

Воин вздрогнул, вытянулся:

— Я лишь служу тебе, царь. А кто из вас сильнее, выясняйте сами.

— Достойный ответ, — крикнул Хемуэль. — Да, это спор героев, простые воины должны быть в стороне… Тем более когда идет спор героя с Богом! Но вы все видели, как я Его ранил стрелой? Может быть, даже убил?

Воины молчали, смотрели в каменный пол. Советники безмолвствовали. Хемуэль закричал, разгневавшись, так, что от его мощного голоса вздрогнули далеко внизу люди, а кони забились на привязях в страхе:

— Я всегда поражал насмерть! И сейчас повелеваю… Ввиду того, что Бог убит, отныне я буду именоваться богом! Отныне мне будете ставить храмы, мне приводить в жертву самых красивых девственниц! Мне принадлежит весь мир, все живое и неживое…

Он дико захохотал, лик его был страшен. Воины молчали, Хемуэль увидел, что все смотрят поверх его головы. Он резко оглянулся, в груди потяжелело. Небо быстро и страшно темнело. С запада появились тяжелые массы туч, косматых и мятущихся.

Советники склонили головы и обреченно переглядывались. Для Творца, создавшего мир, любой человек мельче муравья, ибо даже весь мир, в котором живем, для Всевышнего мельче песчинки на берегу моря.

И гнев Его будет ужасен.

Однако прошел день, тучи все так же неслись над городом, потом прошла неделя, месяц, год, и ничего не случилось. Хемуэль был объявлен богом, везде из камня высекали его статуи, сперва в рост человека, потом начали возводить гигантские, все больше и больше.

Города соревновались, у кого статуя живого бога Хемуэля будет крупнее, тем самым привлекая его милость, и перед таким изваянием жертвенник всегда был больше. И девственниц расчленяли не десятками, а сотнями.

Не говоря уже о военнопленных.

И даже советники перестали строить догадки, что же за кровь оказалась на острие стрелы Хемуэля, а стали говорить всюду, что старый бог убит, пришло время нового молодого бога.

Глава 4

Люцифер покачивался в восходящих потоках воздуха. Могучие крылья поддерживали его легко и давали странное чувство свободы и одновременно зависимости от этого мира. Он понимал, что если сложит крылья, то камнем упадет вниз, плоть разобьется о каменистую землю, а он снова окажется сгустком незримой силы.

Плоть любого живого существа хрупка и непрочна, но сколько дает дивных ощущений и как сладостно даже просто вот так парить в небе, чувствуя движение воздуха, что шевелит перья, пытается поднять или просто сдвинуть с места, как ликующе видеть на земле даже мельчайших мышей…

Он встрепенулся, на горизонте появилась темная полоска, а еще там начали подниматься желтые клубы пыли. Прежде чем успел остановить себя, его пронесло к тому месту, он успел пожалеть, что оставил тело такой большой и красивой птицы, и хотел было войти в плоть другой, чтобы длить наслаждение быть в телесности, но увиденное отвлекло от прочих мыслей.

Огромная армия на мохнатых конях мчалась в сторону большого города. Оттуда через распахнутые ворота уже выходила навстречу другая, поменьше, но Люцифер сразу определил, что горожане лучше вооружены, все в доспехах из плотной кожи буйволов, а выстраиваться начали так, чтобы впереди оказались люди с длинными копьями, которые сразу уперли тупыми концами в землю, обратив острые в сторону неприятеля. Следом встали в несколько рядов вооруженные мечами и топорами, а сзади собирались нестройные толпы лучников.

Он спросил:

— Ты видишь?

— Вижу, — ответил Голос настолько устало, что Люцифер даже подумал, как нелегко быть всевидящим и все понимающим, — это люди… увы, люди… животное начало в них берет верх над другой половиной…

Люцифер хмыкнул.

— Половиной?

— Другой частью, — уточнил Всевышний. — Пусть ее меньше, но Я замышлял, что она будет главной…

— Я вижу, — сказал Люцифер саркастически, — насколько главная… Смотри, с каким ожесточением набросились друг на друга!.. Ни одни звери так не истребляют себе подобных!.. Ликуют, посмотри… Как хорошо быть свободными!

Голос прозвучал глухо:

— Свободой надо уметь пользоваться. Чем свободнее держится человек, тем он ниже как человек и ближе к животному. Человек только тогда человек, когда соблюдает запреты!.. И чем запретов больше, тем он больше человек. А настоящие свободы совсем в другом… на высоком уровне их больше, чем у этих двуногих, которые предпочли возвратиться в разумных животных.

Люцифер сказал:

— Значит, у Тебя не получился Великий Замысел?

Голос Всевышнего прозвучал так, словно доходил из далеких-далеких мест, куда более далеких, чем известные ангелам Брий и Ацилут:

— Знаю, никто из ныне живущих не придет ко Мне. Как и дети их. Все, что Я говорил, будет забыто, а что запомнят — истолкуют по-своему да еще и переврут, как им удобнее. Сменится много поколений, прежде чем снова начнут вспоминать обо Мне и пытаться понять, зачем они, в чем смысл бытия…

Люцифер спросил с подозрением:

— Почему такая горечь в голосе? Говоришь так, будто Сам все это прошел…

На дальнем берегу реки, откуда не видать это сражение, мальчишка легким взмахом руки запустил плоский камешек по реке, и тот понесся, подпрыгивая на волнах, пока не вылетел, обессилев, на противоположный берег.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация