8
– Здравствуй, мальчик! Ты что, один дома? А из взрослых кто-нибудь есть?
Красивая молодая женщина быстренько перешагнула через порог, совсем по-свойски улыбнулась растерянному Петьке, так опрометчиво и с ходу открывшему ей дверь.
– Бабушка дома… – махнул в сторону кухни рукой Петька. – Извините, а вы кто? Я вас не знаю совсем…
– А можно мне поговорить с твоей бабушкой? Позови ее, пожалуйста.
– Ну, тогда вы лучше сами на кухню пройдите. Мы там обедаем…
– Можно, да?
Женщина быстро расстегнула «молнию» красивой кожаной куртки, потом как-то тоже очень быстро сбросила ботинки и через минуту уже сидела за кухонным столом напротив Ольги Андреевны, приветливо ей улыбаясь.
– Здравствуйте, меня зовут Марина! – сообщила женщина таким голосом, будто принесла в их дом радостное какое-то известие и снова улыбнулась так лучезарно, что не ответить улыбкой на это ее внезапное и обезоруживающее дружелюбие, казалось, было просто верхом неприличия.
– Здравствуйте… – настороженно растянула губы в ответном приветствии Ольга Андреевна. – А что, собственно…
– А вас как зовут? – предвосхитив ее вопрос, продолжала сиять глазами и улыбкой неожиданная гостья. И столько опять-таки доброжелательного любопытства было в ее простом вопросе, что не ответить на него уже казалось верхом не просто неприличия, а даже безобразного хамства какого-то.
– Ольга Андреевна… А что…
– А молодого человека? – повернула к Петьке голову Марина. – Как у нас зовут молодого человека?
– С утра звали Петром. А к вечеру, может, и Петрушей стану, – заражаясь Марининой приветливостью, шутливо ответил Петька. – А вы все-таки кто? И бабушка вас тоже, вижу, не знает…
– Ну, как не знает, Петр? Ты же слышал, мы уже познакомились. Да, Ольга Андреевна?
– Да, конечно. И все-таки…
– Сейчас, Ольга Андреевна, я вам все объясню. Хотя, знаете, мне очень понятна ваша настороженность – чужой человек в доме… А вы не замечали, Ольга Андреевна, как в последнее время люди отдалились друг от друга, и любой незнакомый человек, пришедший в дом, уже представляется чуть ли не врагом его? А что человек может прийти к вам с миром и даже с помощью, и мысли не допускается? Как грустно все это, правда, Ольга Андреевна?
– А-а-а, понял! – с размаху ударил себя по лбу ладошкой Петька. – Вы, наверное, сетевой маркетинг! Раз заговорили про то, что помочь страстно желаете, значит, точно сетевой маркетинг! Только вы зря, знаете, к нам пришли. Мы все равно ничего покупать не будем, у нас денег совсем нет…
– Так я вам пока ничего и не предлагаю, Петр! – живенько повернулась к нему Марина. – Я пока говорю о том, как люди стали далеки друг от друга…
– Ага, знаем мы ваши штучки… – улыбнулся ей хитренько Петька. – Сначала надо клиента к себе расположить, а потом свой товар достанете, да?
– Петя! Иди-ка ты в свою комнату, пожалуйста! – рассердилась на внука Ольга Андреевна. – Я и без тебя как-нибудь разберусь! Иди-иди…
– Да пожалуйста! – разобидевшись, пожал плечами Петька и направился к выходу из кухни. – Я ведь что, я ведь только помочь хотел… Вот и выкручивайся теперь сама…
– Какая прелесть этот ваш Петя, Ольга Андреевна! – чуть-чуть посмеявшись, задушевно наклонилась к ней гостья. – Внук, да?
– Я вас внимательно слушаю, Марина, – строго произнесла Ольга Андреевна, отметая голосом всяческие такие задушевности. – Так какое у вас ко мне дело?
– Ну что ж, дело так дело… – тяжело вдруг вздохнула Марина. – Давайте по делу поговорим…
Она помолчала немного, окинула быстрым взглядом маленькую кухню, на секунду задержав его на колесиках самодельного кресла-каталки Ольги Андреевны, потом будто подобралась вся и выпалила неожиданно жесткой скороговоркой:
– Так я вот зачем, собственно… Я за мужем своим к вам пришла, знаете ли…
– За каким мужем? – удивленно уставилась на нее Ольга Андреевна. – К нам? За мужем? Вы ошиблись дверью, может быть?
– Ничего я не ошиблась. Я совершенно правильно именно к вам пришла, уважаемая Ольга Андреевна. Вы ведь пустили сюда жильца три дня назад?
– Ах, вот оно в чем дело… – закивала Ольга Андреевна, слегка даже улыбнувшись. – Значит, Саша – ваш муж…
– Да, Саша – мой муж. Гражданский, правда, – с видимым сожалением произнесла Марина последнюю фразу и тут же поправилась: – Но мы уже давно и очень хорошо вместе живем, знаете!
– Ну что ж, я очень рада за вас. А чем я, собственно…
– Да я сейчас вам все объясню, Ольга Андреевна! – снова загорячилась Марина. – Понимаете, мы недавно очень крупно повздорили, и он ушел… Собрал, знаете, свой чемоданчик, ноутбук любимый прихватил и ушел… Только записку оставил, чтобы я его не искала нигде…
– А вы, значит, нашли?
– О, если б вы только знали, чего мне это стоило! Я и на дачу к нему съездила, и к родителям, и всех его друзей и знакомых обежала – никто ничего не знает! Потом только уж догадалась, что он, скорее всего, квартиру снимать будет – идти-то ему, собственно, некуда… Ну, пришлось все городские агентства недвижимости на уши поставить…
– И это всего за три дня? – изумилась уважительно Ольга Андреевна. – Ничего себе…
– Так я же девушка шустрая, что вы! Я же действительно сетевым маркетингом занимаюсь, причем десять лет уже. Умненький у вас внучек, правильно все подметил… А в нашем деле не пошустришь – так и голодной останешься. А у меня уже, знаете, и опыт какой-никакой есть, и клиентура обширная… Только вот квартиры пока нет собственной, я в Сашиной живу…
– Что ж, понятно. Значит, сбежал от вас Саша? Сетевого вашего этого прессинга не выдержал, да? – стараясь не очень выдавать голосом своей иронии, душевно спросила Ольга Андреевна.
– Да… – вздохнула грустно Марина. – Вы прямо в самую точку попали – из-за этого и сбежал… Ну ничего! Как сбежал, так и вернется. Вот скажите – что, что я такого обидного ему сделала? Я же как лучше для него хотела… Сидит, понимаете, все время дома, в обнимку с ноутбуком своим, и молчит, молчит… Я ж просто расшевелить его хотела… Обидно даже…
Марина вдруг всхлипнула отчаянно и в один миг зарыдала, старательно направляя при этом пальчиками с прекрасным маникюром бегущие обильные слезы в нужном направлении: из уголков глаз через крылья носа к уголкам губ. Быстренько таким образом поплакав, она достала из сумки красивую пудреницу и, убедившись, что плакала правильно, что красиво подведенно-накрашенные глаза остались в целости и сохранности, вздохнула глубоко, последний раз всхлипнула и продолжила доверительно:
– Вы знаете, Ольга Андреевна, в этом вся и проблема – мне же тоже жить совершенно негде… То есть я сейчас, конечно, в Сашиной квартире живу… А если он не вернется? Мне что, съезжать надо, значит?
