С точки зрения владельцев, это было значительно выгоднее, чем проводить наверх трубы с горячей водой: колонки нагревались газом, коксом или нефтью, за которые платили жильцы, стоимость же самой колонки была невелика. Сами жильцы такой любви к колонкам не испытывали: это были дорогие и шумные устройства, которые, к тому же, иногда взрывались. Мы знаем со слов Уотсона, что впоследствии миссис Хадсон благоговела перед Холмсом, к тому же он хорошо платил ей, поэтому вместе с установкой ванны она могла провести и трубы с горячей водой (стоило это в 1880-х годах 50–60 фунтов). В 1890-х стало доступно такое новшество, как душ, но он был еще очень несовершенен, подсоединялся напрямую к крану и норовил облить моющегося то кипятком, то ледяной водой, поэтому в доме 221-б во времена проживания там Холмса он вряд ли прижился.
Душ. Рисунок из книги «Illustriertes Haushaltungs-Lexicon». 1890
Следует добавить, что уже к 1870-м годам считалось, что ежедневно нужно мыть с мылом лицо, подмышки, ноги и область паха, также рекомендовалось каждый день обтираться губкой, но уже без мыла, поскольку такое обтирание делалось не ради чистоты, а чтобы взбодрить организм. Регулярное мытье головы рекомендовалось как «превосходное средство для предотвращения периодической головной боли». Купание в ванной тоже рассматривалось скорее как тонизирующее, а не гигиеническое средство, поэтому мылись обычно отдельно от приема ванны, поздно вечером перед сном. Причем до конца века существовал различный подход к купанию: в нашем случае Холмс с Уотсоном постоянно использовали ванну, а вот миссис Хадсон и женская прислуга предпочитали ей теплые обтирания губкой у себя в спальнях.
Первый этаж дворовой пристройки занимала кладовка, служившая, скорее всего, одновременно и прачечной, и туалетом. В гигиеническом отношении, с современной точки зрения, Лондон в царствование королевы Виктории не был образцовым городом, хотя здесь в самом широком ходу были ванны, ватерклозеты и другие блага цивилизации. Диспепсия (т. е. расстройство желудка) мучила горожан самым неприличным образом, и если у нас в России в ходу было выражение «старый пердун», британцы предпочитали другое — «old» или «aged dyspeptic». Поэтому можно предположить, что обитатели квартиры на Бейкер-стрит — хотя Уотсон нигде не пишет об этом — пользовались ретирадным местом чаще, чем мы можем предположить.
Согласно закону об общественном здоровье от 1848 года, любой домовладелец обязан был иметь какой-нибудь постоянный резервуар для фекалий, будь то выгребная яма с золой, отхожее место или ватерклозет. Когда наступал ответственный момент, ставилась на бронзовую подставку недокуренная трубка, откладывалась в сторону скрипка или лупа, закрывалась так и не дочитанная статья в «Британской энциклопедии» или курс патологии, и раздавались торопливые шаги великого детектива-консультанта или его верного друга. Куда они направлялись, мы знаем, но что ожидало их там, куда они так стремились?
К тому времени ватерклозет прошел уже довольно длительный путь развития. Ватерклозет «Аякс», изготовленный в 1596 году для установки в Ричмонд-Палас сэром Джоном Харингтоном, крестником королевы Елизаветы I (известной тем, что принимала ванну раз в месяц «вне зависимости от того, нужно это было или нет»), был первым нужником (necessary) в английской истории. Однако сэр Джон был высмеян другими пэрами за такое абсурдное устройство и никогда больше не строил ничего подобного, хотя и он сам, и королева продолжали пользоваться этими ватерклозетами вместо ночных горшков. Первый патент на «современный» туалет принадлежал Александру Каммингу, который в 1775 году изобрел S-образный сифон. Он имел сдвижной клапан внизу для удержания воды.
Три года спустя Джозеф Брама, слесарь и инженер, запатентовал улучшенную версию с двумя шарнирными клапанами — один клапан закрывал днище чашки, а второй (предтеча современного поплавкового клапана) — слив в бачке (оригинал до сих пор используется в палате лордов; он также стал прототипом клозетов на кораблях и в поездах). В 1782 году было изобретено «U-образное колено», или сифон с водяным запором. В 1852 году Дж. Дж. Дженнингс представил смывную систему с неглубокой чашкой, опорожняемой в S-образный сифон. Он сделал популярными общественные уборные, установив их в Хрустальном дворце в Сиднеме для Великой выставки 1851 года; и свыше 827 000 человек (14 % всех посетителей выставки) заплатили за пользование ими.
Клозет с U-образным сифоном. Из книги «Our Homes, and How to make them Healthy» Ширли Мерфи. 1883
Туалетные чашки ватерклозетов системы Брамы изготавливались литыми из металла, красились и не имели бортика на ободе. Чтобы понять принцип их действия, достаточно вспомнить известные всякому, кто ездил на поездах, системы, в которых при нажатии на педаль открывается дно и вода смывает содержимое горшка в отверстие. В системе Брамы вода из чашки попадала сперва в особый резервуар внизу, а потом уже в выгребную яму или сточную канаву. У этих ватерклозетов было много недостатков. Металл ржавел и швы между чашкой и нижним резервуаром протекали. Поскольку клапан был ненадежен и часто застревал, бачок нередко переполнялся. Кроме того, при смыве приходилось рассчитывать исключительно на силу спускаемой воды, а лондонские правила запрещали использовать за один смыв более двух галлонов, чего было недостаточно для полного удаления фекалий. Хотя вся конструкция помещалась в деревянный корпус, клозет все равно ужасно вонял и не годился для применения внутри дома, поэтому уборную старались размещать во дворе у задней стены дома так, чтобы над ней не было никаких окон.
К 1870 году Томас Туайфорд модернизировал клозет Брамы, заменив подверженные коррозии металлические части фаянсовыми. Хотя ему не удалось кардинально избавиться от основных недостатков клозета Брамы, примерно с этого времени в новых домах уже при строительстве стали устанавливать туалеты внутри дома. Однако хозяева старых строений не спешили переносить сортиры со двора внутрь. Новые и неудачно расположенные водосточные трубы, указывал Ширли Мерфи, приводили к тому, что «каждый раз, когда содержание бачка спускалась, звук воды, мчащейся вниз по трубке, был отчетливо слышен в гостиной». Была и еще одна проблема, мешавшая быстрому распространению внутридомовых туалетов: страх эпидемий тифа и холеры, которые свирепствовали в 1860-х годах, унося тысячи жизней. «Сколько смертных случаев, — спрашивал в 1877 году санитарный инженер С. Стивенс Хелльер, — были вызваны… грязной водосточной канавой, зараженным ватерклозетным сифоном, переполненной канализационной трубой…?»
Организация в 1870-х годах системы канализации покончила с эпидемиями, но не везде она была устроена должным образом, как это показывает письмо уже известного нам анонимного доктора редактору «Таймс». В цитируемом ниже отрывке для нас интересны две вещи: доктор жил где-то неподалеку от Бейкер-стрит (я предполагаю, что он занимал бывший дом Стивенса Хелльера, но точно это установить не удалось), а письмо было написано 17 апреля 1881 года, то есть чуть больше месяца после появления Холмса и Уотсона в меблированных комнатах у миссис Хадсон.
