Наверное, был и четвертый. Я уже не воспринимал действительность и ничего не чувствовал. Я был в нирване…
* * *
Что происходило после подводных взрывов гранат, я не знаю.
Совершенно не помню, как меня нашли, как поднимали и затаскивали на борт одного из катеров.
Помимо замутненного сознания у меня что-то похожее на вертиго. Знаете, что такое «вертиго»? Это не заболевание, а всего лишь симптом. Приступообразно возникающее вестибулярное головокружение. Насколько я силен в медицине, оно развивается при поражении периферического и центрального отделов вестибулярного анализатора. Меня не кисло тряхнуло при взрывах гранат, вот у аппарата и поехала крыша. Как правило, сильное головокружение сопровождается тошнотой, рвотными позывами, учащенным сердцебиением, повышенной потливостью…
Приступы отпускали, а сознание медленно возвращалось, когда флотилия катеров подходила к берегу. Звуков я не различал, но сквозь приоткрытые веки стала пробиваться расплывчатая полоска света. Что-то неузнаваемое хаотически перемещалось вблизи, постоянно меняя форму и обличие. Подернутое пеленой зрение никак не могло восстановить былую резкость и остроту, но пока я не понимал и этого.
Прошло не менее пяти минут, прежде чем мозг отогнал наваждения и приступил к восстановлению функции, поочередно включая в работу чувства, память, способность мыслить…
«Что произошло? Что со мной случилось?..» — непонятно у кого спрашивал я.
Ответов не было, однако постепенно беспорядочно разбросанные в затуманенной голове обрывки беготни по ночному городу и отдельные эпизоды подводной схватки начали склеиваться в строгую последовательность. Счастливая находка золотой цепи с бриллиантами, слежка, облава, погоня, схватка под водой в пятистах метрах от берега…
Я лежал на мягком диване лицом вверх. В тело возвращалась чувствительность, однако не успел я этому обрадоваться, как ощутил боль в висках, ухающую при каждом ударе сердца. Вида я не подал, так как до слуха донеслись чьи-то слова…
— Мы у причала. Ты связался с боссом?
— Да.
— Что дальше?
— Он приказал доставить его к нему домой.
Кто-то прикрикнул:
— Ну чего рты раззявили?! Взяли и понесли на берег!..
Несколько человек подхватили меня, неловко перетащили с катера на причал и понесли…
* * *
Когда причал остался позади, а под ногами парней зашуршала галька, я окончательно пришел в себя. В висках все еще ломило, но способности мыслить и двигаться полностью вернулись.
— Дайте-ка я сам, — отпихнул я «санитаров».
Те отпустили мои ноги, позволив идти самому, однако руки по-прежнему оставались в их плену. Двое сопровождали по бокам, третий подталкивал сзади, четвертый шагал впереди.
Мы пересекли полоску пляжа, поднялись к стоявшим на пешеходной улочке автомобилям. Возле них отирались молодые парни. Вероятно, именно они некоторое время назад гонялись за мной по городу, перекрывая улицу за улицей.
Проходим мимо группы молодых людей. Узнаю среди них тех, кого уложил в короткой схватке на пляже. В руках сигареты, на лицах одухотворенное выражение типа «щаз бы по пиву, потом по морде дать-получить».
Меня подводят к здоровому черному «мерину», пригнув голову, заставляют сесть на заднее сиденье. Подчиняюсь, ибо мышцы пока не в форме — ноги ватные, в теле ощущается общая слабость.
Слева и справа подсаживаются конвоиры. Впереди устраиваются еще двое.
Несколько фраз по поводу маршрута движения, и «мерс», поелозив по брусчатке, плавно набирает скорость. Мы выезжаем на Курортный проспект, поворачиваем на восток и мчимся в неизвестность…
* * *
Хамить молча — настоящее искусство. Особенно его весело применять к людям, уверенным в своем праве хамить и дерзить другим. К примеру, школьным учителям, разного рода начальникам, чиновникам всех мастей и рангов. Ну и, конечно, полицейским. Куда же без них?
Данное искусство требует собственного достоинства, умения сохранять невозмутимость, а также хорошо развитых мимических мышц. Главное — четкий психологический настрой и вера в то, что твой оппонент — идиот, сволочь и полное ничтожество. У него над тобой власть. Но она временна…
Когда этакий субъект начинает на тебя наезжать, а ты волею обстоятельств не можешь съездить ему в рыло, то ни в коем случае нельзя злиться. Надо четко выражать мимикой лица определенную последовательность эмоций.
К примеру, в первом случае можно «нарисовать на лице удивление: «Ой, блин, ОНО говорящее!»
Во втором — недоумение и брезгливость: «Экая мелкая противная тварь. Поглядите, она еще что-то бубнит!..»
В третьем случае ваша мимика должна выразить всеобъемлющее любопытство: «Ого! Смотрите, как интересно, — кусок говорящего дерьма!»
В четвертом — терпение и снисходительность: «Раз уж оно прилипло к моей обуви, то давайте послушаем, что оно там тявкает?»
В пятом случае следует на минутку представить себя врачом-психиатром: «Да-да, продолжайте, пожалуйста, я внимательно слушаю!» При этом хорошо бы смотреть не в глаза оппоненту, а на его рот, с пристальным научным интересом изучая действие артикулирующего аппарата. Ну, типа проктолога, к которому на прием пришла говорящая жопа.
Если у вас все получится, то собеседник будет уничтожен в своих собственных глазах. Он может угрожать вам чем угодно: штрафом, уголовным делом, высылкой из страны и даже гильотиной, однако внутри будет чувствовать себя именно говорящей какашкой. И ничем иным.
К чему я об этом вспомнил? Да к тому, что меня привезли в элитный жилой район, расположенный рядом с санаторием «Искра» — есть такой к юго-востоку от Сочи по соседству с Мацестинской долиной. Раньше тут функционировал санаторий имени Орджоникидзе, а теперь — чуть ближе к отрогу — обосновались новые русские. Трех— и четырехэтажные виллы, похожие на миниатюрные дворцы; ровные дороги из свеженького асфальта, голубые бассейны, пальмы, дорогие лимузины, охрана… Одним словом, местная «Рублевка».
В одну из таких вилл мы и приехали.
Подталкиваемый в спину местными охранниками, я проследовал по идеально выложенной брусчатке, поднялся по ступенькам мраморного крыльца. Вошел в огромный холл на первом этаже…
Посматривая по сторонам, я пытался понять, кто является хозяином «скромного шалаша». Кто-то из московских чиновников? Или один из воров в законе, облюбовавших Сочи для постоянного проживания?.. Гадать было бессмысленно.
«Сейчас все прояснится, — решил я про себя. — Лучше сделать пару глубоких вдохов, успокоить нервную систему и приготовиться к разговору…»
Впрочем, и этого сделать не получалось. Я попросту не знал, зачем и к кому меня сюда привезли и о чем пойдет речь…
Миновав просторный холл, я с конвоем поднялся по роскошной лестнице. Второй этаж поразил еще большим великолепием: широкие коридоры, уставленные вазонами и статуями в полный рост; высокие потолки с лепниной; паркет из ценных пород дерева…
