За прошедшие сутки мне не пришлось поспать ни минуты, посему, покинув роскошные апартаменты Аристарха, я добрался под конвоем громил до собственной каюты, рухнул на кровать и тотчас отрубился…
Глава вторая
Борт круизного лайнера Voyager Of The Seas Архипелаг Фиджи; остров Вити-Леву — остров Тотоя Настоящее время
Проспав сном младенца без малого двенадцать часов, я продрал глаза и кое-как принял сидячее положение. Голова гудела, во рту было сухо, пальцы слегка тряслись. К тому же побаливали отбитые вчера ребра и почки.
— Как же мне хреново, — помассировал я ладонями виски.
— Горазд ты спать, — послышался чей-то голос.
Я с трудом повернул голову. У входной двери на диванчике сидели два охранника. Один, глядя на меня, посмеивался; другой поднял портативную радиостанцию и кому-то доложил о моем пробуждении.
Спрятав рацию в нагрудный карман светлой рубашки, он объявил:
— Собирайся. Хозяин приглашает тебя в ирландский паб.
— Приглашает или приказывает прибыть?
— Это одно и то же.
— Наверное, туда завезли свежее пиво, — направился я в ванную комнату.
Из большого зеркала над умывальником на меня смотрел замученный алкоголем и физическими нагрузками азиат: узкие глаза над объемными мешками, опухшая рожа, подгоревший на солнце лоб…
— Надо меньше пить, — вздохнул я, вставая под тугие струи холодного душа.
* * *
В паб я шел подобно важному мафиози — под охраной все тех же четверых телохранителей. Один двигался впереди, рассекая толпу отдыхающих, трое вышагивали сзади. Встречавшиеся на нашем пути пассажиры «Вояджера» робко жались к стенам коридоров и провожали нашу компанию недоуменными взглядами.
Ирландский паб в утренние часы пустовал — видимо, кроме русских на лайнере пивом никто не лечился.
Аристарх сидел на высоком барном табурете у стойки и встретил меня как родного.
— Ну и силен ты спать! — тряс он мою руку. — Присаживайся. Как себя чувствуешь?
— Отвратительно, — честно признался я.
— Эй, налей-ка кружечку моему парню! — приказал вор бармену.
Передо мной как по волшебству возникла высокая запотевшая кружка янтарного напитка, накрытая пушистой пеной.
Осушив ее залпом, я почувствовал долгожданное облегчение.
— Пей! Наслаждайся, Евгений! — балагурил Аристарх. — Жизнь, дружок, летит быстро! Кажется, юношеская дурь не успела выветриться, а уж старческий маразм топчется на пороге…
Дабы не вступать в философскую дискуссию, я попросил бармена налить еще одну кружку и принялся плавно растягивать удовольствие…
* * *
— Завтра прибываем на Фиджи, — напомнил Аристарх Петрович.
Поедая крубинс — традиционную ирландскую закуску в виде обжаренных свиных ножек, он прихлебывал из кружки крепкий стаут.
Эта информация, озвученная вчера поздним вечером, прочно отложилась в извилинах моего мозга. Холодное пиво благотворно подействовало на больную голову, и та начала работать в полную силу.
— Ты хотел узнать подробности «Регаты», — глянул на меня собеседник.
— Хотел. А ты обещал рассказать.
— Сейчас… — тщательно вытер он салфеткой жир с пальцев.
Затем достал из пачки сигарету, щелкнул зажигалкой, выпустил клуб дыма. И, откинувшись на короткую спинку барного табурета, приступил:
— Для начала несколько слов о «Регате». Во-первых, регата «Баттерфляй» — закрытое соревнование для клуба избранных. Чтобы стать членом этого клуба, нужно иметь приличное состояние, выраженное как минимум суммой с семью нулями. Во-вторых, надо отстегивать ежегодные взносы для содержания организаторов, охраны, а также для оплаты «серого налога» неким официальным лицам из столицы Фиджи. Надеюсь, понимаешь, о чем я говорю.
Я кивнул. Тем, кто прожил последние двадцать лет на территории Российской Федерации, не следует дважды объяснять, что такое взятка и для чего она необходима.
— В-третьих, — продолжал Аристарх, — члены клуба обязаны держать в тайне все, что связано с «Регатой». Это в их же интересах.
— Почему? — удивился я. — Зачем эта секретность? Или там происходит что-то противозаконное?
— Да, есть такое дело. В процессе соревнований не обходится без гибели участников. И огласка несчастных случаев, как ты понимаешь, клубу не нужна. Клуб вообще не стремится себя рекламировать, светиться в прессе и на телеканалах. Далее… В-четвертых, члены клуба, желающие выставить на очередной «Регате» участников состязаний, должны сделать вступительные взносы, из которых складывается призовой фонд…
По мере того как Аристарх рассказывал об организации регаты «Баттерфляй», в моей голове формулировалось довольно четкое понимание того, что я вляпался в очередную историю: авантюрную, жестокую и циничную. До сего дня в сознании брезжила некая догадка. Теперь сомнений не осталось. Кучка богатеньких мудаков, страстно желающих развлечься и разнообразить свою унылую жизнь среди роскоши, собирается в солнечном раю на краю света и устраивает какие-то мутные состязания, суть которых еще предстояло выяснить.
— Ясно, — допил я остатки пива из кружки. — Хотелось бы услышать пару слов об отборочном туре.
— А вот об этом я расскажу завтра — как только пересядем на мою яхту.
* * *
В первой половине следующего дня «Вояджер» пришвартовался к одному из причалов порта в столице Республики Островов Фиджи.
Порт был скорее грузовым, чем пассажирским. А Сува с высокой палубы лайнера показалась небольшим провинциальным городком: в меру зеленым и в меру застроенным высотными зданиями.
Рядом с причалом уже выстроилась вереница такси в ожидании желающих прокатиться по городу. Наша компания с ходу зафрахтовала пять автомобилей и отправилась в Королевский яхт-клуб, расположенный к северу от порта.
После привычных московских пробок здешние улицы выглядели пустынными и удобными для передвижения. Ехали минут десять, ни разу не повстречав светофор и ни разу не остановившись в заторах.
Свернув с хорошей трассы влево, мы оказались на берегу между двух длинных пирсов, вдоль которых было пришвартовано не менее полусотни яхт — от самых скромных до роскошных и весьма внушительных.
Вереница таксомоторов остановилась у крытого дока. Я выполз из салона и в сопровождении охранников поплелся к ближайшему пирсу…
— Как тебе мое судно? — светясь от гордости, Аристарх указал на трехпалубную моторную яхту.
Я окинул ее взглядом. Общая длина метров сорок, водоизмещение — тонн двести с хвостиком. Стремительные формы белоснежного корпуса, перечеркнутого оранжевыми и черными полосами; тонированные стекла, высокая мачта с антенной современного радара, хромированная отделка металлических элементов… И вычурные буквы названия «Арик».
