«Ну что ж, бой так бой. Мне терять нечего. Только ничего красивого они в нем не увидят», — решил Саня.
* * *
«Мы все — члены одной большой семьи» — эти выведенные вязью слова на пригласительном билете служили пропуском на торжественную церемонию открытия нового «спортклуба». Клуб был легальным прикрытием для гонконгской триады «Уважение и справедливость». Около трех сотен гостей со всего мира приехало в Гонконг. На торжество собрались представители практически всех крупнейших гангстерских кланов Японии, Гонконга, Сингапура, Тайваня, Колумбии, США и Европы, чтобы выработать «мирную конвенцию» о разделе сфер влияния.
Как полагается на форумах мирового уровня, было общее заседание с докладами представителей разных стран и кланов. Затем собравшиеся разделились на группы по интересам, в которых согласовали всевозможные вопросы в самых разных регионах мира. После чего проголодавшихся участников пригласили на обед, плавно переходящий в ужин, где продолжались переговоры и согласования. Вечер же полностью посвящался отдыху.
На вечер для гостей была приготовлена обширная программа на любой вкус и интерес. Обставленная в восточном стиле опиумокурильня, шикарный европейский бильярд, тир с набором стрелкового оружия лучших оружейных фирм мира, сауна с бассейном, выложенным плитами испанского гранита… Обслуживали гостей профессиональные проститутки с Гавайских островов. Гвоздем программы должен был стать бой между лучшими представителями рукопашного боя — «Китайский дракон против русского медведя»…
— У него черный пояс. Будь осторожен! — шепнул Ли Цзы Орлову перед его выходом на арену.
— Да мне, плевать, какой пояс у вашего узкоглазого, хоть рыжий! Вырублю его по-русаки, чтобы забыл свои японские штучки. Сейчас я ему покажу, как дрались в НКВД! — таким своеобразным методом настраивал себя Саня на победу.
Раздался гонг. Бойцы сошлись в центре круга в традиционных белых кимоно. Сквозь щелки глаз китаец внимательно следил за Александром. Тот стоял неподвижно, как гора, готовая в долю секунды извергнуться берсерком. Китаец передвигался неслышно и плавно, кружа перед русским в своеобразном танце, делая какие-то непонятные для Орлова движения руками.
Вот, наконец, он пошел на контакт — атака ногой. Александр как будто ждал и неуловимым движением ушел от удара. Еще одна атака китайца ногой. И опять Орлов уходит от удара. «Ну, давай, давай, смелее! Ты же у себя дома. Атакуй, падла, я жду!» — мысленно разжигал себя Саня. Но вторая его половина, его второе «я» оставалось холодным, как лед, фиксируя все передвижения китайца и действуя в автоматическом режиме, как компьютер. Это особое состояние настоящего бойца.
И китаец «дал». Атака сразу двумя руками. Александр ушел от контакта. Через несколько секунд «китайский дракон» снова атаковал. Последовали одна за другой атаки ногами, и снова Орлов в каких-то трех-четырех сантиметрах от контакта уходит от удара. Так продолжалось не больше трех минут. И все время Александр не давал китайцу даже коснуться себя, только сжатый воздух от резких ударов проходил по его телу.
Зрители, окружавшие арену боя, недовольно зароптали. Шум от возгласов: «русский боится», «этот русский не хочет драться» становился все сильнее. И китайский боец, распаленный бесплодной борьбой, решил показать свой красивый коронный удар двумя ногами в прыжке. «Ну вот и дождался!» — решил про себя Орлов, когда увидел, как китаец оттолкнулся от пола для прыжка. Секунда, вторая… «Дракон» летит в прыжке… Тело неподвластно ему, и лишь когда он на долю секунды коснулся пола, последовал резкий удар Александра. Орлов вложил в этот удар ребром ладони в кадык всю свою силу, злость и ненависть и к «китайскому дракону», и к этому обществу в смокингах и декольте, и все отчаяние от своей неудачной судьбы-злодейки.
Не все сразу поняли, что произошло. Резкий, как молния, удар многие попросту пропустили и теперь ошарашенно глядели на распростертого китайского бойца, изо рта которого потоком текла кровь. «Ему конец», — подумал Александр хладнокровно. Жаль было только себя, оказавшегося здесь, на другом краю света. Он победно вскинул голову и горделиво, с презрением глядел на окружавшую его публику с чуждым, непонятным ему мировоззрением.
Луис Альмейдо, представитель колумбийских наркокартелей, внимательно следил за ходом боя с бокалом шампанского в руке. Он был идеологом и организатором службы безопасности. И Большой Луис не пропустил смертельный удар Орлова. «В этом парне что-то есть. Он не так прост, как кажется, — подумал он. — Не забрать ли его к себе в службу безопасности? Человек без будущего, без родины — то, что нам надо. Но сначала наведу-ка о нем справки…»
Горькое вино
— Вас интересует этот русский? — спросили Большого Луиса, когда он сидел за традиционным китайским чаем в узком кругу верхушки гонконгской триады.
Альмейдо в ответ лишь кивнул головой. «Эти китайцы — большие хитрецы, — подумал он, раскуривая сигару. — Не поймешь сразу, кто же у них главный». Трое китайских мужчин и одна женщина не переставали улыбаться ему, сидя за низким чайным столиком. «Все-таки, наверное, она», — решил Альмейдо, видя, с каким уважением и почтением китайцы обращались с женщиной.
— Так что же это за парень? — обратился он к ней.
Китаянка мило улыбнулась колумбийцу и поставила на столик изящную фарфоровую чашечку.
— У нас с ним теперь большая головная боль. За ним тянется кровавый след из Афганистана, где он воевал за русских. Здесь, в Гонконге, он уже успел убить полицейского патрульной службы, поэтому по законам нашей страны ему грозит смертная казнь, если его, конечно, поймают.
Альмейдо с удовольствием затянулся гаванской сигарой: «Они хотят отправить его отсюда или устранить. Он стал опасен и не нужен».
Китаянка, нисколько не поморщившись от клубов сигарного дыма, продолжала:
— Как передали наши друзья из полиции, на него, как на европейца, убившего гонконгского полицейского, подали в розыск в Интерпол. Теперь же этот бывший парашютист на ваших глазах, уважаемый Луис, убил нашего лучшего бойца-рукопашника, хотя его предупреждали, что это просто показательный бой. Наши люди очень недовольны, — она развела в стороны свои миниатюрные ручки, выглядывающие из рукавов расшитого золотыми драконами кимоно. — И мы пока не знаем, что с ним делать.
«Знаете вы, что делать, — подумал Альмейдо. — Еще ни один не всплыл со дна Южно-Китайского моря». А вслух сказал, улыбаясь собеседникам:
— Отдайте его нам, мы найдем ему достойную работу.
Китаянка обвела взглядом своих коллег. Те в ответ еле заметно кивнули.
— Он — ваш, — улыбнулась она Альмейдо.
Тот наклонил голову по-китайски, в знак признательности, все засмеялись.
«Гость на Востоке — подарок Аллаха… или Будды», — почему-то вспомнил Луис Альмейдо.
* * *
Орлов тупо глядел в идеально белый потолок, лежа на кушетке в своей комнате-камере. «Теперь мне хана», — думал он, вспоминая злые взгляды китайцев из «почтенного общества». Они уже не улыбались ему, как прежде, без всякого на то повода.
