Саня почти задремал, когда кто-то слегка стукнул его по подошве ботинка. Приподняв голову, он увидел высокого блондина, с интересом разглядывающего его.
— Russian? — спросил блондин.
— Ага, — ответил Саня.
— Пошли, — по-русски сказал блондин с непонятным акцентом и, протянув руку Орлову, назвал себя: — Юзеф.
Саня пожал руку и представился тоже неполно:
— Александр.
В большой армейской палатке с десяток парней-европейцев в камуфляжной форме уставились на вошедших. Кто-то из них валялся на койке, почитывая журналы, четверо играли в карты. На бамбуковой перегородке аккуратно висело оружие, бинокли, приборы ночного видения, компактные радиостанции. В углу негромко пел что-то на испанском транзисторный приемник. «Спартанская обстановка», — подумал Саня.
— Кофе будешь? — спросил Юзеф.
— Давай, — не отказался Александр.
— Лучший в мире. Сорт «Медельин», — сказал Юзеф, наливая из огромного кофейника в маленькую чашку.
Саня отпил глоток и согласно кивнул:
— Годится.
Юзеф тоже налил себе кофе. Попыхивая сигаретами, несколько минут молча смаковали напиток. Орлов, в своем безукоризненном европейском костюме, на фоне парней в пятнистой маскировочной форме смотрелся как инопланетянин.
— Ты что, украинец, что ли? Акцепт у тебя какой-то, не пойму, — спросил Юзефа Саня.
— Нет, я поляк.
— Из Польши, что ли?
Юзеф усмехнулся:
— Нет, я с Брайтона.
Саня не понял:
— Это где?
Поляк терпеливо объяснил:
— Брайтон-Бич. Нью-Йорк. Соединенные Штаты.
Саня все равно ничего не понял, удивляясь про себя, но вида не показал:
— А русский откуда знаешь?
— Да ты что, с Луны упал? Там же русских полно! — Юзеф чуть не поперхнулся кофе. Подавив смех, объяснил: — Тут, Александр, все с разных мест, полный интернационал — англичане, французы, немцы, даже еврей один есть с Израиля. Короче, «Медельинский иностранный легион». Солдаты удачи. Кстати, по-русски они ни хрена не понимают. А ты по-английски говоришь, понимаешь?
— Мало.
— Ничего — жизнь научит. Я здесь старший. Бывший морской пехотинец армии Соединенных Штатов. Если что, все вопросы ко мне. Усек?
— Ага, — Саня стал вспоминать, что он где-то читал про «диких гусей» — солдат удачи. Профессионалы, они воевали за кого угодно, только ради денег. «Это еще не самый худший вариант», — подумал он.
— Воевал? — спросил его Юзеф уже без улыбки.
— Да, немного, в Афгане.
При слове «Афган» парни переглянулись друг с другом. Интерес к новоприбывшему в этих бескрайних джунглях у них не ослабевал. «Поняли слово „Афган“», — решил Саня.
— В каких войсках служил? — Юзефу тоже стало интересно узнать побольше о русском.
— В десантных. Air Born Force, — добавил Саня по-английски, чтобы поняли все.
— Ну что ж, годится, — удовлетворительно кивнул поляк. — У нас тут тоже парни не хилые. Прошли Анголу, Мозамбик, другие интересные места, а Давид вон даже повоевал на Ближнем Востоке. Он тоже бил моджахедов, воинов ислама, как и ты, — Юзеф добавил еще что-то на непонятном для Александра языке.
Услышав это, парень с типично еврейской внешностью, соглашаясь, кивнул головой. Поляк продолжил опять по-русски. Тон его речи изменился с благодушного на металлический.
— Теперь ты в нашей команде. Это приказ Альмейдо. Дисциплина у нас железная. Невыполнение приказа карается смертью. Пошли, подберешь себе оружие и снаряжение. Завтра со мной пойдешь в патруль.
Пробираясь по лагерю среди зарослей бамбука, увитого лианами, они неожиданно наткнулись на девушку, которая шла в сопровождении вооруженного пистолетом-пулеметом индейца. Та бросила взгляд на Орлова и еле заметно кивнула поляку в знак приветствия. В девушке, с черными как смоль волосами, явно проглядывали индейские черты. Красота ее была так же величественна и недоступна, как и красота покрытых снегом гор.
Пройдя десятка два шагов после встречи с ней, Юзеф пояснил:
— Долорес. Дочь Альмейдо. Не из нашего сада.
Орлов поправил его:
— Не нашего поля ягода…
Охранник, индеец-чибча, молча пропустил их в низкий длинный сарай, сколоченный из бамбука, который оказался складом оружия и снаряжения. «Значит, Юзеф — старший не только над белыми наемниками, но и над индейцами», — решил Саня. Ему нравился этот блондин. Он не кичился властью, а просто выполнял порученное дело, был спокоен и деловит, как водитель-дальнобойщик со стажем, уверенно ведущий многотонный грузовик по трассе.
Юзеф махнул рукой на покрашенные зеленой краской явно армейские деревянные ящики:
— Выбирай, что понравится. Как говорится, по душе и возможностям.
Орлов открывал ящик за ящиком. Выбор был богатый, но он колебался недолго. Только увидев СВД
[75]
, задумался на секунду. Ему очень нравилась эта винтовка, но Саня понимал, что в джунглях она практически бесполезна, и положил на место… Наконец ему попался АКС-74. Родной, можно сказать. Саня ласково, как по женщине, провел по нему ладонью.
Юзеф молча наблюдал за ним, понимая, что в таком деле профессионал профессионалу не советчик. Из всей кучи пистолетов и револьверов неизвестных фирм и стран Орлов выбрал ТТ югославского производства. Подобный был и у Шарова когда-то. Он никогда из него не стрелял, но знал со слов старших офицеров, что это машина надежная и убойная.
Прикинув на себя французскую камуфляжную форму, Саня остался доволен: одежда сидела на нем просторно и не сковывала движений. С сожалением примерил Орлов американские военные ботинки, не найдя полусапожек или хотя бы сапог, похожих на советские армейские. Сложив форму, ботинки и пистолет в большую парашютную сумку, Саня удовлетворенно похлопал по ней рукой:
— Вроде все.
— О’кей, — согласился Юзеф и поманил за собой: — Иди сюда.
Он открыл ящик, на котором сидел. В нем в куче лежали боевые ножи, бинокли, компасы и другая мелочь, нужная солдату современной войны.
Покопавшись, Саня выбрал длинный нож в чехле. На конце рукоятки зеленью меди проступала фашистская свастика. Вынув нож из чехла, Орлов полюбовался отточенностью формы и линий, спросил Юзефа:
— А это откуда?
— Не знаю. Говорят, нож диверсантов из группы Скорцени.
«Связь времен», — подумал Саня.
Они уже шли к выходу, когда Юзеф остановил его.
— Подожди.
Он снял со стены бронежилет и протянул Орлову.
