А рядом уже стояли оба оклемавшихся бойца. Один надел на Сергея наручники и, ухватив за шиворот, рывком поставил на ноги. Второй наводил марафет: белым платком стирал обильную кровь с рассеченного телефоном виска и поврежденного уха. Спереди подошел полковник и внимательно оглядел лицо Редина.
– А ты шустрый, капраз! Очень правильно выбрал момент. Уважаю! Но повторять не советую. Давай-ка мы задрапируем наручники твоим пиджачком... так... поправим галстук... рубашечку одернем... Отлично. На улице жарко, можно и без пиджака в родных-то стенах. Ну что, готовы, бойцы? Тогда двинулись.
Плотной группой они проследовали вниз со второго этажа. Сергей посматривал по сторонам, но понимал, что для второй попытки у него уже нет сил. Болела вывернутая рука и немилосердно кололо в животе, отчего еле-еле переставлялись ноги. Вот и турникет на проходной. Чуть на расстоянии от поручней застыл охранник. Увидев спускающуюся группу, он наклонился и без разговоров открыл проход.
«Ну и правильно, Сашок. Не хватало мне еще потом всю жизнь мучиться, если с тобой что случится. А эти – могут. Им свидетели не нужны. И ведь уверены на сто процентов, что их надежно прикроют! Значит, так был отдан приказ».
Однако и у чекистов железным был один только Феликс. Вон как напряглись на подходе! А теперь шумный вздох облегчения раздался сзади, едва миновали проходную... А это уже вестибюль, совсем расслабились... Даже за скованные руки перестали держать... Да куда ж я денусь? «Полкан» впереди вышагивает, и никаких тебе преград! Оглядывается...
Тут же откуда-то из-за плеча Редина вылетела рука и, как показалось, очень аккуратно и мягко соприкоснулась с темечком попытавшегося оглянуться полковника. Чекист без единого звука опустился на плиточный пол. Сергей повернул голову налево. В шаге позади него стоял Виталий. Теперь направо... Там улыбался Вадим Аракчеев.
– Быстренько, быстренько! Господин офицер, экипаж ожидает вас за углом.
– Ребята...
Снайп уже снял наручники.
– Мне надо вернуться в кабинет и взять из сейфа бумаги. Ну а остальное можно и потом из дома по телефону решить.
Вадим быстро оглядел вестибюль: на полу, по пути следования конвоя с Рединым, лежали тела двух чекистов.
«Вот что означал вздох сзади!» – сообразил Сергей.
Потом Аракчеев перевел взгляд на часы.
– Хорошо. Идите в кабинет вместе со Снайпом. Минут пять у вас есть. А я тут... приберусь немного.
– Вадик, там у входа их машина должна стоять. Наверняка в ней шофер...
– Стоит. Но шофер отдыхает. Наверно, устал ждать. Бегите, бегите!
К тому моменту, когда Редин и Вит спускались по лестнице обратно, в вестибюле уже не было ни одного чекиста. На стуле у турникета сидел штатный охранник Саша, низко опустив голову на грудь.
– Как он? – поинтересовался Редин.
– Да заснул просто. Переволновался, стресс. Бывает. Скоро проснется и ни о чем не вспомнит, потому что ничего не видел.
– Ладно, я ему по телефону позвоню, успокою, что не заметил, как я с чекистами вышел из здания. Больше из персонала никто не «заснул»?
Не отвечая, Циркач направился к выходу. За ним последовали Снайп и Сергей. Чуть в стороне от ступеней, ведущих к центральному входу в Комитет, стояла незнакомая черная автомашина – устрашающих размеров сплошь затонированный «Кадиллак».
– Ну и мастодонт! – удивился капитан 1 ранга.
– Вот видишь, на чем «органы» за тобой приезжают? Гордись. Почет оказывают.
– Да в таком целый взвод может поместиться.
– Ну, взвод – не взвод, а четверо было.
– Фью-ю ю!
– Никаких проблем. Даже наоборот, в чем-то выгода.
– Это в чем же, интересно?
– Так мы со Снайпом, как только посчитали их там, внутри, так сразу и решили не связываться. Поодиночке, разумеется. Брали «пучком». Две «дымовушки» с двух сторон – и «спите, воины». А там и до сих пор не проветрилось. Так что я туда сейчас и этих троих перетащил. Проспят хором до вечера. Безо всяких «добавок».
– А я ж спрашивал: «Кто еще «спит»?»
– Э э э, нет! Ты спрашивал, кто еще из ПЕРСОНАЛА «спит». А с каких это пор чекисты твоим персоналом стали?
Друзья прошли с полквартала по улице, завернули за угол и сели в незаметный «Опель». Уже в пути Редин, наконец, поинтересовался:
– Вадик, рассказал бы хоть, как вы вообще в Комитете оказались? А то ведь из Снайпа слово не вытянешь!
Аракчеев обернулся с переднего сиденья:
– Что, даже пока вы вместе в кабинет ходили, ничего не рассказал?
Сергей отрицательно покачал головой.
– Ну, Вит, ну, кремень! Я б так не смог. А по существу вопроса поясняю. Как говорил один наш кинематографический персонаж: «...ты, конечно, вор авторитетный», но... Мы вторые сутки за тобой по пятам ходим, даже ночевали под домом, и страхуем от каждой пылинки. А ты и не заметил! Хотя простительно: такую закрутил карусель с беготней по министерствам и ведомствам, что не до страховки было. Вот это наш командир и предугадал гениально...
– Ну, Талеев, ну, сукин сын!
– Точно! Сработало.
– Могли бы и не допускать этих... до моего кабинета.
В голосе капитана 1 ранга чувствовался упрек и даже обида. Болезненно скривившись, он помассировал ладонью живот.
– Ну, прости! Во первых, не разобрались вовремя. Во вторых, далековато были, не поспевали, а устраивать тарарам в твоей конторе Гера запретил.
«Сурово, но правильно для дела, – подумал Редин. – После открытого противостояния могли тут же пойти псу под хвост все мои труды. А значит, и планы Команды».
– Ладно уж.
Неожиданно из-за руля послышался голос Снайпа:
– Я был готов решить проблему, но командир не согласился.
– Серьезно? – удивился даже Вадик. – А я и не знал.
Снайп спокойно продолжал:
– Я ночью позвонил командиру, потому что предчувствовал, что если попытаются что-то предпринять против капитана 1 ранга, то сделают это именно в здании Комитета. Я даже одно окошечко подходящее напротив присмотрел. Всего-то 450 метров. Две секунды, три выстрела. – Он замолк.
Сергей вспомнил высотное здание, которое находилось довольно далеко, но напротив окон Комитета. Потом представил, что сделали бы специальные пули из любимой Виталием новейшей бесшумной крупнокалиберной снайперской винтовки «хеклер» с телами всех трех чекистов в его кабинете...
– Ну и правильно! Лучше так. Спасибо, ребята!
– Не за что. С тебя «поляна».
– Договорились. В самое ближайшее время. Причем поляна конкретная, в дальневосточной тайге. Потому что у меня все готово, можно отправляться хоть сейчас.
