– Да-а-а, порадовал Максик. Это оружие из моей коллекции. Никто посторонний из него не выстрелит. Я имею в виду, конечно, прицельно. Изготовлены строго под мои левую и правую руки. Да и глушители специальные, не толще сантиметра с небольшим.
– Наш олимпиец как раз к таким и привык. Серега, а его олимпийскую медаль не передали? Для приобщения, так сказать, к сонму… и для нужного идеологического настроя других участников, а? Хотя на фига нам теперь другие участники? С таким реквизитом запустите внутрь нас с Толяном – и принимайте потом через десяток минут освобожденных узников террористического произвола!
– Конечно, непременно так бы и поступили, я не сомневаюсь. Вот только длина нашего кораблика больше трехсот метров, семь обитаемых палуб плюс трюмы и надстройки, больше тысячи помещений. Достаточно перечислять?
– Башку бы открутил этим конструкторам современных «Титаников»! Эх, то ли дело какая-нибудь элегантная морская яхточка!
– Ладно, ребята. Я коротенько введу вас в курс дела, потому что, несмотря на вашу географическую близость к эпицентру событий, Москва, бесспорно, обладает большей информацией в режиме онлайн и непрерывно держала нас в курсе происходящего. Благо на протяжении всего пути техника нам такую возможность предоставляла.
– Да уж! А мы тут ноги сносили по самые… отыскивая на побережье подходящую посудину, чтобы до точки встречи добраться, не утонувши. А уж о стоимости оказанной нам услуги я и не говорю.
Редин даже обиделся:
– А всем нам каково пришлось, доставляя сюда эту «малютку»? К Шпицбергену вынуждены были аж от Северного полюса на спецсамолете заходить, там единственно безопасный путь. Потом гнать сюда под водой, как спринтеры, чтобы уложиться в десять часов. А?!
– Да ладно, ладно. Не будем мериться… Вводи уж в курс.
Сергей передохнул и уже спокойно продолжил:
– Из отведенных нам двенадцати часов прошли девять. За перемещениями захваченного судна постоянно ведется спутниковое наблюдение, так что мы располагаем точными координатами его местонахождения. Выявилась одна закономерность: террористы дрейфуют не просто как бог на душу послал, а весьма целенаправленно. Судно неторопливо смещается в сторону архипелага с характерно говорящим названием Тысяча Островов. Это диаметрально противоположное направление тому, которое декларировали захватчики при первых контактах: Гебридские и Шетландские острова. Впрочем, конкретно для нас это не имеет существенного значения, пусть над таким фактом ломают себе головы мудрые теоретики в кризисно-антитеррористических штабах. Мы-то знаем, что все равно возьмем их здесь и сейчас. Вообще, нам это даже на руку: сокращается расстояние до точки рандеву. Но все равно часа три на переход придется потратить. Еще час уйдет на проникновение…
– Вот здесь, пожалуйста, поподробнее, профессор! – Вадим сделал характерный жест указательным пальцем.
– Не кушайте чужой хлеб. Методики такого проникновения отрабатывались на наших отечественных кораблях и даже на подводных лодках. А у нас прочность корпусов как минимум в полтора раза выше. И моряки, и спецназ – настоящие профессионалы в этом вопросе. Так что, Вадик, тебя позовут, когда уже будет расстелена ковровая дорожка и зазвучит марш Мендельсона.
– Эй-эй, ожидать, не вмешиваясь, – это я с удовольствием, но к чему эти неуместные аналогии с Мендельсоном?
– Видишь ли, Серега, – пояснил Анатолий, – у нашего горячего друга идиосинкразия ко всему, связанному с бракосочетанием. Так что нельзя ли сменить музыкальную тему? Ну, например, на марш тореадора.
– Ладно, уговорили, пойдете в полной тишине. У ребят из спецназа есть свой детально разработанный план действий на захваченном судне. Только я раньше времени не стал с ним даже знакомиться, потому что не сомневаюсь, что с вашим появлением в него придется вносить существенные коррективы…
– Разорвать и забыть эти их академические писульки! Мы пойдем другим путем.
– Ладно-ладно, времени у нас еще предостаточно, чтобы точно обговорить действия каждого участника операции. А пока давай посмотрим небольшую «фильму». – С этими словами Редин раскрыл перед приятелями плоский красный ноутбук. – Понятно, что, сосредоточенные на поисках плавсредства, вы были лишены возможности общения с телевизором. – Вадим огорченно развел руками. – А вот весь мир уже неоднократно просмотрел эти кадры в новостях. Правда, в весьма урезанном виде. Вам же представляется полная версия. Съемку вели Талеев и Гюльчатай. Во-во, это вы правильно оживились. Гера попытался выжать из разрешенной съемки все максимально возможное и, главное, полезное для нас. Обстановка на захваченном судне, размещение и содержание заложников, работа на своих постах членов экипажа – не бандиты же кораблем управляют, хотя и внимательно следят за действиями команды. Обратите особое внимание на кадры, подтверждающие серьезность минирования лайнера. Тут террористы явно решили похвастаться, но и до предела ограничили самодеятельность наших операторов. И все-таки для специалиста-взрывника есть над чем серьезно подумать. Наконец, сами бандиты. Ни одного открытого лица, полное молчание, за исключением главаря, озвучивающего их требования. Но и он в маске. Хорошо видно их вооружение. Можно примерно судить о количестве захватчиков. Вообще для захвата столь высокого уровня их число минимально – благодаря нескольким факторам: высочайшему профессионализму террористов, детально разработанному плану и его неукоснительному соблюдению. Отдельно о жертвах: вы увидите четыре мертвых тела. Два члена команды, которые попытались оказать сопротивление, еще один – из обслуживающего персонала этого главного лазерного шоу и случайная жертва – бизнесмен из Японии. Сердечный приступ, вероятно, обширный инфаркт. А вот наша главная задача – не допустить, чтобы этот список расширился. Хотя в речи главного террориста вы услышите обязательные в таких случаях угрозы возможных убийств заложников в случае невыполнения требований бандитов, внимание на этом не акцентируется. Ну, теперь, как говорится, все взоры на экран. Кстати, наиболее ценные кадры кратковременны и располагаются преимущественно по самым краям экрана, как удалось захватить объективом. Так что сразу дайте мне знать, если хотите что-то внимательно разглядеть: остановим, приблизим, воспроизведем покадрово.
«Фильму» с повторами, замедлениями и горячими обсуждениями крутили минут тридцать. Все заложники – ну, или, по крайней мере, их большинство – были размещены в одном довольно просторном помещении: то ли в концертном зале, то ли в спортивном комплексе. Несчастные сидели или лежали на полу, связанные по рукам и ногам, с натянутыми на головы капюшонами из плотной серой ткани. По периметру зала располагались канистры с легковоспламеняющимся топливом, а в нескольких местах укреплены заряды большой мощности.
– Крематорий какой-то! – не удержался Вадим. – Десять секунд – и ни одного живого не останется. А заряды наверняка радиоуправляемые.
Редин согласно покивал:
– И основные «болевые точки» корабля не оставили без внимания. – Он указал пальцем в экран, где был четко виден взрывной заряд, установленный на одной из донных захлопок. – И о главных механизмах позаботились: это – главный энергетический щит, а вот вал одного из движущих винтов, соединительная муфта, турбозубчатый агрегат, – палец Сергея скользил по дисплею, – причем все это в разных отсеках. Наверняка и рубки, и ходовой мостик тоже заминированы.
