В этот момент неожиданно прозвучал выстрел, пуля просвистела в двух сантиметрах от головы журналиста. Он низко присел и поискал глазами новую угрозу. Стрелял пришедший в себя «оранжевый». Он продолжал лежать на полу, его лицо заливала кровь, поэтому выстрел и оказался неточным. «Теперь вряд ли промахнется, – подумал Талеев, заметив сгибающийся указательный палец на спусковом крючке пистолета. Он быстро откатился по полу с возможной линии огня. Прогремел второй выстрел, и громко завопил бандит, нападавший на Геру с ножом: пуля из пистолета «оранжевого» попала ему в ногу чуть выше колена. – Не вовремя ты между нами оказался!»
Талеев продолжал укрываться за телом опустившегося на корточки раненого, а глазами подыскивал подходящее убежище. Прятаться, однако, больше не потребовалось: «освободившись» от одного нападавшего и загнав другого высоко на лестницу, Анатолий сзади подкрался к стрелку и нанес ему убийственный удар в основание черепа. Потом подошел к лестнице и поманил пальцем оставшегося бандита:
– Ну а теперь спускайся, родной. Если ты вынудишь меня подниматься наверх, я очень рассержусь. А это может плохо для тебя окончиться.
Этот последний субъект оказался парнем лет двадцати, который, трясясь от страха, начал медленно спускаться вниз под одобряющие восклицания Толи и неумолчный вой раненного в ногу. Внизу Анатолий связал ему руки за спиной подобранным рядом обрывком веревки, усадил на пол, прислонив к штабелю ящиков, и приложил палец к губам:
– Полная тишина, ясно?
Испуганный парень в ответ только закивал.
Друзья тихо переговаривались:
– Вот тебе, командир, и производственное совещание!
– Сейчас быстренько уточним некоторые подробности.
Журналист оценивающе посмотрел сначала на связанного парня, потом на раненого и, приняв решение, двинулся в сторону последнего. Бандит, полулежа, тихо скулил. Подойдя к нему вплотную, Талеев сильно наступил ногой на кровоточащую рану. Несчастный заорал так, что Гера тут же ослабил нажим, но ногу с раны не убрал.
– Почему вы напали на нас? Мы никого не трогали, а лишь хотели спокойно разобраться в потере своего груза.
Бандит на секунду замешкался с ответом, и журналист тут же усилил нажим. Когда стихли очередные стоны, он наставительно произнес:
– Отвечать быстро, не раздумывая. Ну!
– Это Лешак приказал...
Гера взглянул на уткнувшегося в пол «оранжевого».
– Я ничего не знаю... Я вас даже не видел никогда. А Лешак приказал...
– Слушай сюда внимательно. Твой Лешак, так же как и ты, никогда нас не видел и не знал. Почему он так приказал?
Раненый только собрался недоумевающе пожать плечами, как нога Геры зашевелилась на его ране.
– Не надо! Пожалуйста! Перед вашим приходом ему сообщили по рации. Я сам слышал.
– Кто сообщил?
Раненый молчал.
– Последний раз спрашиваю: кто сообщил о нашем приходе?
– Я не могу! Он меня обязательно убьет!!
– Я это сделаю еще до него, но умирать ты будешь очень мучительно. – Талеев жестоко надавил на рану, потом огляделся и подобрал валявшуюся рядом финку. – Ты бы мог спокойно умереть от заражения крови или чудом выжить, но не успеешь: я сейчас медленно отрежу тебе ногу вот этим ножом.
И он действительно полоснул лезвием чуть выше колена.
Раненый, дернувшись, скороговоркой зачастил:
– Это Торпеда! Торпеда! Он здесь главный. Вы были у него в вагончике, а потом ушли. Я не знаю, о чем вы говорили, но Торпеда сразу приказал нашему Лешаку разобраться с вами по-серьезному. И еще выпытать, откуда вы тут появились и зачем. А потом все равно замочить.
– Неужели не страшно? – Гера даже всерьез заинтересовался. – Если не за убийство, так за свою судьбу: поймают ведь обязательно.
– Тут болото рядом за путями. А вы – не нашенские, никто и знать не будет, где искать.
Что-то прочитав в глазах раненого, журналист тихо спросил:
– Что, не мы первые уже, да?
Раненый промолчал, отвернув голову. Талеев отбросил нож и подошел к Анатолию.
– Это уже не рабочие-железнодорожники. – Он медленно оглядел место побоища. – Это вполне сформированная криминальная банда. И довольно опытная, судя по готовности применить любое оружие. Но это не те, кто нам сейчас нужен. Думаю...
В это время послышалось шипение рации в кармане «оранжевого» и раздался приглушенный голос:
– Лешак! Лешак! Какого черта ты там копаешься? Почему не докладываешь?.. Лешак!..
Гера бросился к выходу, на бегу прокричав Анатолию:
– Нельзя позволить ему скрыться! Надо захватить врасплох!
ГЛАВА 4
Из пакгауза они выскочили вдвоем и что есть сил бросились к «штабному» вагончику. У входа в него Талеев, добежавший первым, остановился на секунду перевести дыхание. Тут дверь вагончика распахнулась, и прямо на журналиста шагнул мужчина в бушлате и тельняшке. Неожиданной встреча оказалась только для него, Гера к ней был готов. Поэтому, ни секунды не колеблясь, нанес сильный удар коленом в промежность мужику, а затем грубо впихнул его обратно в помещение. Там к пытавшемуся подняться с пола бандиту подскочил Анатолий, заломил за спину руки, заставив распластаться на животе, вдавил ему в спину колено и огляделся в поисках какой-нибудь веревки. Журналист протянул ему длинный кусок прочного шпагата, который обнаружил в раскрытом железном гардеробном ящике. Толя ловко связал руки мужика. Потом, подумав, крепко спутал и его ноги. Только затем он рывком посадил бандита на длинную скамейку.
Торпеда выглядел старше остальных своих подельников, ему было лет пятьдесят. Массивный торс бандита и короткая толстая шея говорили о его недюжинной силе. Он продолжал кривиться от боли, но одновременно бросал из-под густых нависающих бровей взгляды по сторонам, лихорадочно отыскивая малейшую возможность для нападения или побега. Так что связанные ноги вовсе не выглядели излишней мерой предосторожности.
Талеев сразу почувствовал эту силу и понял, как нелегко будет добиться от такого главаря каких-нибудь признаний. Ничего похожего на «сыворотку правды» – скополамина – под рукой не было. Об этом же, наверное, подумал и Анатолий, решив взять на себя нелегкие обязанности «дознавателя».
– Ты лучше погуляй за дверью, патрон, пока мы тут по-мужски побеседуем.
– Вы трупы, ублюдки!.. – Дальше в речи Торпеды был один мат. Толя подобрал с пола грязную промасленную тряпку и с силой засунул импровизированный кляп в рот бандита. Поток словесных нечистот сменился утробным рычанием.
Журналист отошел к двери, а его напарник вытащил из-за пояса пистолет с длинным стволом и нанес бандиту несколько точно рассчитанных ударов рукоятью в область заушной впадины. Это было очень болезненное место, но Торпеда лишь дернул головой и напряг все мускулы в попытке разорвать путы на руках и ногах. Он даже привстал вперед со скамейки, и тогда Анатолий что есть силы ткнул стволом пистолета снизу вверх в нос бандита. Удар разорвал одну ноздрю и сломал носовую перегородку, отчего фонтаном хлынула кровь. Но, вероятно, ствол зацепил кляп и ослабил его, потому что Торпеде удалось вытолкнуть языком тряпку, и он всерьез попытался вцепиться зубами в лицо своего палача. При этом громогласный вой потряс стены вагончика. Анатолию с трудом удалось уклониться от нападения и ударом в висок временно обездвижить бандита.
