Разумеется, он блестяще справился с такой непростой задачей – хотя пришлось призвать на помощь не только свой многолетний опыт международного журналиста, но и неотразимое личное обаяние, потрясающее умение нравиться женщинам всех возрастов, и даже определенный шарм. Гера «не смог отказаться» от рюмочки сливовой настойки, которую, смакуя, выпил за круглым столом в уютной горнице, чем окончательно завоевал доброе сердце женщины, и оставил ее на теплом и мягком диванчике, погрузившуюся в приятные воспоминания о такой далекой и восхитительно небезупречной веселой молодости.
После этого Талеев вернулся к машине, и они вдвоем с Толей быстро незаметно перевели обоих бандитов в дом. Здесь Гера объяснил Торпеде, что завтра в течение дня ему привезут сюда несколько фотографий для опознания неожиданных посетителей вагончика в Исакогорке. Пусть и сын тогда напряжет свои не до конца пропитые остатки мозгов, чтобы узнать кого-нибудь из четверки, непосредственно работавшей с грузом. Бывший главарь бандитов в знак согласия кивал, но было заметно, что интересовали его сейчас совсем другие проблемы. Талеев прекрасно это понимал, но еще и сам не решил, как поступить с плененными уголовниками. «Ладно, утро вечера мудренее. И ребята что-нибудь посоветуют», – решил он. Поэтому с легким сердцем пообещал вполне благоприятный исход дела – правда, не уточняя подробностей, – в случае, если Торпеда и его сын без малейших эксцессов проведут полсуток в, увы, не очень комфортных условиях, без пищи, но в ожидании незаслуженной свободы.
Потом, недолго поспорив с Анатолием о конкретном месте содержания «временно задержанных», они по очереди спустили бандитов в подпол дома, укрепили и без того прочные путы на руках и ногах длинными жгутами, найденными в кладовке, и примотали обоих к толстым вертикальным стоякам. «Поте€рпите!»
* * *
В номер гостиницы друзья вернулись уже поздним вечером и, к своей радости, застали там не только Алексееву, но и Вадима. Все искренне обрадовались встрече, обнялись, похлопывая друг друга по плечам; потом Талеев сказал:
– Нам здорово не хватало тебя, Вадик! Ладно-ладно, не оправдывайся. Судя по специфичному загару, неотложные дела задержали тебя на каком-то высокогорном курорте. Сейчас... Давос?
– Ну, командир, по курортам, великосветским презентациям и фешенебельным отелям специализируешься исключительно ты. А у нас «и дым пожиже, и труба, то есть гора, пониже». Хотя нет! Вот тут я тебя точно перещеголял: горы на Памире – это тебе не пейзанские Альпы или вылизанный Монблан. Красотища дикая! А тебе, Галчонок, честное слово, хотел обязательно привезти какой-нибудь экзотический сувенир с твоей предполагаемой Родины. Да вот... – Он с сожалением развел руками. – А ведь под самым Гератом были, где тебя когда-то нашли. Только покидать тот гостеприимный край пришлось... э... в экстренном порядке. Да и я знал уже к тому времени, что в какой-то архангельской глуши меня нетерпеливо ожидают друзья, начал спешить... А хозяева уперлись: побудь еще, да побудь еще!..
– Это они тебя так настойчиво упрашивали, что даже на лице следы остались?
Вадим машинально провел ладонью по правой скуле.
– А я думал, что уже и незаметно. Так старательно замазывал! Нет, такого рукоприкладства я вовек бы не потерпел. Понимаете, хозяевам настолько не хотелось нас отпускать, что они, узнав о намерении покинуть их максимально спешно на «быстрокрылой птице», попрятали все парашюты, а в двигатель, «на посошок», что-то взрывательное пристроили. Разумеется, в качестве прощального подарка. Очень своеобразное гостеприимство.
Вадик покрутил головой и едва заметно поморщился:
– И тогда я понял, как не люблю горы! Торчат, понимаешь, внизу. Каменные, острые, снегом засыпанные. Бр-р-р! Абсолютно некуда прыгнуть. Да-а-а... Так потом и пришлось катиться по склону не одну сотню метров... Что это я все о своем, о прекрасном? Давайте выкладывайте вашу «чернуху», будем разбираться.
Анатолий, который за время короткого рассказа друга успел раздеться и вымыть руки, теперь уселся за стол:
– А покормить нас с патроном вы не собираетесь? Сами-то небось и пообедали вовремя.
Вадим обиженно возразил:
– Я вот, например, обедал еще в самолете. Да не изображай ты руками «штопор»! – Это было адресовано Анатолию, который проделал такую замысловатую фигуру. – Не в том самолете, а на обычной авиалинии Москва – Архангельск. Но кормили так, будто летим из Урюпинска в Петушки.
– Так вкусно?
– Нет, так мало. А эта, – он кивнул в сторону девушки, – раскрепощенная женщина Востока категорически запретила мне прикасаться к ее сумкам до вашего прихода.
– Правда, мальчики. Я еще в заводской столовой прикупила кое-какой еды. Там, говорят, снабжение лучше, чем где-либо в городе. А я подумала, что вам, уставшим, не захочется тащиться даже в ближайший ресторан, – вот и набрала готового мяса да всякой кулинарии...
– Ох, кормилица, спасибо! – Талеев звонко чмокнул Галю в щеку. – А тебя, йети, к человеческому питанию теперь нужно приучать постепенно.
– Да-да, – тут же согласился Анатолий, – и оч-ч-ч-ень маленькими порциями!
– За собой последи! Я килограммов на двадцать тебя... стройнее.
– Да вы оба просто как манекенщицы у Лагерфельда!
За таким невинным трепом девушка сноровисто разбирала две плотно набитые сумки, освобождала продукты от оберток, упаковок и коробочек, нарезала, перемешивала, что-то подливала, раскладывала по тарелкам. В самом скором времени гостиничный стол если и не ломился от яств, то вполне мог удовлетворить разыгравшийся аппетит трех взрослых мужчин.
До последней крошки о делах не говорили. Только когда стол совершенно опустел, Талеев, перебравшись в кресло, предложил:
– Давайте, друзья, сделаем перерыв на полчасика перед кофе и выслушаем пока Галину. – Сытые и довольные, все были настроены добродушно и не возражали. – У тебя, Галчонок, была масса канцелярской работы. Что удалось выудить?
Девушка устроилась в углу мягкого дивана, раскрыла пухлую папку и, перекладывая отдельные листы, сосредоточенно начала:
– Действительно, пришлось потратить много времени, чтобы разобраться во всей документации. В принципе, электронный учет у них не так плохо налажен, как, например, в экспедиции на Шпицбергене. – Все понимающе согласились, вспомнив последнее общее дело на этом северном острове, связанное с поисками и ликвидацией фашистского наследия времен Второй мировой войны, которое попало в руки террористов. – Но мне хотелось взглянуть на подлинные фотографии, ознакомиться с рукописными заявлениями и анкетами. – Она смущенно поглядела на журналиста. – Сама не знаю почему, но именно такие подлинники позволяют мне лучше понять, какой человек за ними стоит. Если уж нет времени или возможности побеседовать с ним лично.
Сидящий на стуле Анатолий несильно толкнул в бок молчащего Вадима и негромко спросил:
– Что же ты никак не комментируешь такое соблазнительное заявление?
