– Князь вернулся!
– Вещий Олег жив!
– Слава Олегу!
Толпа тащила Ингвара и Ольху, как щепки в половодье. Наконец
крепкая рука схватила Ольху за руку. Лицо Рудого было мокрое от пота, глаза
блестели.
– Куды прете? Вон там на опушке наши кони!
Асмунд придержал Ингвара, пришлось даже ухватиться рукой за
дерево, толпа несла неудержимо. Взмокший, запыхавшийся, он с удивлением мотал
головой:
– Во, безумные… Если бы знал раньше!
Ингвар не стал узнавать, что бы Рудый сделал, будь он таким
же вещим, как великий князь, ухватил Ольху за руку и потащил к коням. Отроки с
испуганными глазами уже бегом тащили к ним храпящих и упирающихся коней.
– Теперь ходу! Надо обогнать.
Кони вздрагивали и прядали ушами. Рев толпы был оглушающим.
Рудый помог замешкавшейся Ольхе вскочить в седло, она украдкой оглянулась на
Ингвара. Асмунд был уже в седле. Ингвар взапрыгнул на своего жеребца:
– Ходу!
Они вынеслись из леса, как гремящие тени. Впереди скользила
едва заметная тень в лунном свете, а над крепостью вздымалось слабое багровое
зарево. В этот час еще топили печи, готовили ужин.
Впереди показались массивные ворота, залитые призрачным
светом, над ними висел узкий серп месяца. Ингвар оглянулся: темная масса леса
внезапно озарилась яркими огоньками, и тех с каждым мгновением становилось все
больше.
– Отворяй ворота! – закричал он еще издали. –
Побыстрее!
Сверху раздался довольный голос:
– Это наш воевода… Отворяйте, хлопцы.
Грюкнул тяжелый засов. Без скрипа массивные створки быстро
пошли в стороны. Блеснули широкие наконечники копий, гридни хватали коней под
уздцы. Один вскрикнул испуганно:
– Что там за вами? Погоня?
И сразу несколько голосов:
– Дулебы?
– Дурень, это хазары!
– Хазары вовек в лесу не были.
Асмунд и Рудый проехали во двор, увлекая за собой Ольху.
Навстречу бежала челядь. Ингвар бросил отрывисто:
– Сменить скатерти! Выкатить все бочки с вином. Все! И
все запасы – на стол. Олег вернулся!
Ингвар ждал, что простой народ останется пировать во дворе,
а знать уединится наверху в тереме, но Олег покачал головой в своей обычной
загадочной манере. «Нет простого народа, – сказал он взглядом. – Все
мы непростые».
Потом сколько Ингвар ни пытался восстановить в памяти тот
невероятный ночной пир, он мог вспомнить только горящие восторгом глаза,
раскрытые в приветственных криках рты, дым и чад от разложенных вблизи костров,
где на углях спешно жарилось мясо, оглушительные крики, здравицы, толпы народа
за воротами, повеселевшие глаза великого князя…
Лишь к утру, когда самые жаркие восторги начали тонуть в
вине, медовухе и браге, Олег поднялся. Его мощный голос без усилий перекрыл
разноголосый шум:
– Продолжайте, друзья мои! Время забот и тревог
подходит к концу. Веселитесь!
Он кивнул Ингвару. Тот жестом пригласил воевод и князей, они
все вместе ушли наверх в терем. Там снова пили, Ингвар ощутил, как наконец
захмелел, перед глазами мир начал покачиваться. Воеводы провозглашали здравицы.
Он видел, как Ольха смятенно смотрит в невозмутимое лицо Олега, тот молчит о
царстве мертвых, и никто не решается спросить, как там, но когда-то кто-нибудь
не утерпит…
Когда за окнами забрезжил робкий рассвет, под стол сполз,
цепляясь за скатерть, самый стойкий из гуляк, Кремень. За столом как
несокрушимые утесы возвышались трое: Олег, Асмунд и Рудый. Ольха несколько раз
отлучалась, но сейчас вернулась усталая, но с сияющим лицом.
Ингвар добрел в дальний угол, там поблескивал начищенными
краями медный таз. Отрок примчался с кувшином воды. Ингвар разделся до пояса, с
наслаждением вымылся, фыркая и разбрызгивая воду. Все время чувствовал
насмешливый взгляд Ольхи, все еще не понимает, как можно мужчине вымыться над
тазом, когда есть их славянские бани.
Асмунд все еще ел и пил. Ингвару стало нехорошо, когда
представил, сколько кабанов ухомякал воевода за ночь. Асмунд поймал его взгляд,
прорычал с набитым ртом:
– Не видишь, мне поправляться надо. Я исчо слабый.
Рудый только пил. С Олегом, с ночными звездами, поднимал
кубок вслед пролетающим кожанам, обращался со здравицей к загадочно мигающим
звездам. Он улыбался блаженно, словно сбросил с плеч огромную тяжесть. Ингвар и
сам чувствовал себя так, будто свалил с плеч горный хребет.
Он зябко передернул плечами, вспомнив рассказы дружинников,
как с мечами наголо искали Гульчу. Если бы попалась навстречу, изрубили бы на
куски… Нет, с живой бы содрали кожу, сжигали на медленном огне… Хотя, похоже,
Олег и тут все предусмотрел. Гульча исчезла так надежно, что уж начинают
подумывать всякое.
– А Гульча? – спросил он напрямик. – Куда
делась?
Улыбка Олега была печальной.
– Теперь она далеко.
– У Ящера? – спросил Ингвар. – Не в вирии же?
Олег посмотрел удивленно:
– С чего бы? Рано еще вроде… Пока доедет до родного
племени, черед придет. Ей родить надо среди своих, тогда ребенка признают. У
них дети идут по матери.
Ингвар молчал как громом прибитый. Ольха посматривала на
грозного князя другими глазами. Да, он не юный Ингвар, пламенный и порывистый,
но в нем та зрелая мощь, что привлекает даже сильных женщин, ибо только с
такими матерыми волками могут сладостно ощутить себя слабыми и беззащитными.
– Ей не опасно ехать через леса и степи… в Хазарию,
если я угадала? – спросила она.
– Вся жизнь опасна, – ответил Олег невесело.
– Ты о ней не тревожишься?
– Теперь меньше, – ответил он просто. – Вот в
первый раз места себе не находил. И во второй издергался… Даже в третий было не
по себе. А потом уже свыкся.
Ингвар прошептал, сбитый с толку:
– Ничего не понимаю. Или то была не Гульча? Тогда вовсе
чудно… ты же вещий… как допустил, чтобы укусила какая-то паршивая змея?
Он увидел, как усмехнулся Рудый, а добрый Асмунд отвел
глаза. Олег переспросил рассеянно:
– Змея?
– Ну да, – сказал Ингвар. – Даже я знаю,
какие травы приложить. Или то была особенная змея?
– Ах, змея, – повторил Олег. – Да никакой
змеи не было. Ты в самом деле решил, что меня тащили из вирия?.. Кстати, Рудый,
бес бы побрал тебя с твоими намеками! Если из вирия, то что ты все время мелешь
про темных богов? И послышалось мне или ты кому-то обмолвился, что Ящер на том
свете воду на мне возит?.. Ингвар, надо было дать славянам пожить без нас, без
власти русов. Я не только сам скрылся, но и, как ты знаешь, даже войска отвел
подальше.
