— Я говорю — эти туфли ужасно неудобные! — повторила Аннабель, слегка повысив голос, чтобы привлечь его внимание.
— Так сними их, — предложил Арман, ненадолго останавливаясь. — Босые ноги выглядят очень сексуально.
— О, нет, только не это! — шутливо простонала Аннабель в надежде вызвать у него хоть тень улыбки. — Ни за что не поверю, что ты фетишист, который тащится от женских ножек.
— А тебя бы это остановило? — спросил Арман, испытующе глядя на нее.
Аннабель немного подумала, потом прислонилась к нему и стащила с ног туфли на здоровенных шпильках. Фетишист или не фетишист, Арман Джордан должен принадлежать ей, и точка.
Арман в свою очередь воспользовался возможностью, чтобы впиться в губы Аннабель грубым поцелуем. Его язык проник ей в рот, а рука нырнула под платье и устремилась по ногам вверх. Аннабель от неожиданности вздрогнула — Арман застал ее врасплох, но сопротивляться она не стала. По крайней мере, он ею заинтересовался, а значит, все идет по плану. Теперь главное, чтобы Арман не остыл так же быстро, как возбудился. Это было бы очень некстати, так как некоторое время назад у нее возникли серьезные проблемы финансового свойства. Сразу после того, как Аннабель опубликовала свою скандальную «Исповедь…», отец прекратил выплачивать ей содержание. Гонорары за книгу таяли не по дням, а по часам, и теперь Аннабель остро нуждалась в новом источнике финансирования — в таком, как Арман. Этот человек мог дать ей все: финансовую независимость, влияние, высокий социальный статус. А когда он купит «Ключи», у нее появится шикарное место, где она сможет развлекать своих друзей. Чего же ей еще желать?
— Не спеши, — прошептала она, когда его настойчивые пальцы сдвинули в сторону стринги и проникли глубже. Аннабель, разумеется, была еще не готова, но ради собственного будущего она могла и потерпеть.
Ведь, что ни говори, Арман Джордан был завидной добычей.
* * *
Всего за пятьдесят долларов дежурный администратор не только согласился довезти Пегги до виллы Армана на гольф-каре, но и отпер входную дверь служебным ключом-«вездеходом». Это, конечно, было серьезным служебным проступком, но молодой человек почти не колебался. Только законченный параноик мог сомневаться в том, что эта ухоженная немолодая женщина, увешанная дорогими ювелирными украшениями, действительно та, за кого себя выдает, а именно — родная мать мистера Армана Джордана, которой срочно понадобилось забрать у сына какие-то важные бумаги. Администратор параноиком не был, поэтому слова пожилой леди не вызвали у него ни малейших сомнений. На матерую уголовницу она нисколько не походила, к тому же он был уверен, что если бы мадам Джордан («По мужу я Данн, мой дорогой!») замыслила что-то противозаконное, предложенная ею плата за риск была бы в несколько раз выше.
— Вас подождать, миссис Данн? — спросил администратор.
— Это было бы очень любезно с вашей стороны, — ответила Пегги, которой вовсе не хотелось возвращаться в отель пешком. — Мне понадобится всего пара минут, не больше!..
Но на вилле ее ждало настоящее потрясение. Едва перешагнув порог гостиной, Пегги увидела двух девиц весьма подозрительного вида, которые сидели на табуретах у барной стойки, сосали коктейли через соломинки и дымили как два старинных паровоза Тихоокеанской железнодорожной компании.
Впрочем, Сладкая и Плюшевая были потрясены не меньше.
— А где Арман? — оторопело спросила Пегги. Она уже поняла, что перед ней не воровки — уж слишком вольготно девицы чувствовали себя в чужом номере, но вот кто они такие, ей никак не удавалось сообразить.
— Какой еще Арман? — удивилась Сладкая, машинально поправляя свои огромные груди, которые снова вывалились из-под короткого — на пару размеров меньше, чем нужно — топика.
Плюшевая, которая соображала быстрее напарницы, первой догадалась, о ком идет речь.
— Он уже едет сюда, — ответила она. — А ты кто?
Пегги выпрямилась, не особенно стараясь скрыть свою тревогу. Неужели ее сын общается с такими… с такими… Нет, перед ней совершенно точно были не леди. Дешевые уличные девки — и это еще мягко сказано. Таких, как эти две, Пегги как-то видела по телевизору в полицейском сериале «Закон и порядок», но тогда ей показалось, что режиссер несколько сгустил краски. Теперь она убедилась, что подобные персонажи существуют и в реальной жизни.
— Я — мать Армана, — величественно сказала Пегги, направляясь к двери, за которой, как она предполагала, находилась спальня.
— Как-то странно… — пробормотала Сладкая, пожимая плечами.
— Тише ты! — шикнула Плюшевая. — По-моему, старая перечница сейчас свалит.
— Ну а нам-то чего делать? — Сладкая мизинцем отодвинула в сторону соломинку и одним глотком допила коктейль. — Выходит, этот долбаный извращенец путешествует с мамочкой?
Плюшевая пожала плечами. Она сама ничего не понимала.
Через несколько секунд Пегги появилась из спальни и сразу направилась к выходу. Она нашла то, за чем приходила, и не испытывала ни малейшего желания столкнуться с Арманом, в особенности — в присутствии этих ужасных женщин. Она испытывала к ним такое сильное отвращение, что даже не попрощалась и вообще не произнесла больше ни слова. Завтра, пообещала себе Пегги, выскальзывая из дома, завтра она поговорит с сыном о его странных вкусах. Быть может, он и взрослый мужчина, однако ей было совершенно очевидно, что кто-то должен объяснить ему кое-какие элементарные истины.
А кто, если не она?
В конце концов, она его мать.
Глава 46
— Можно поехать в другой клуб, — предложил Кевин.
— Зачем? — равнодушно отозвался Билли.
— Да что с тобой сегодня?! — воскликнул приятель. — Такое впечатление, будто ты ничего не хочешь.
— Может, и не хочу, — отозвался Билли. Желания веселиться у него действительно не было, к тому же чем больше времени он проводил со старым другом, тем сильнее тот действовал ему на нервы. Существует определенный тип людей, которые навсегда застревают в детстве или в ранней юности, думал он. Кев, по-видимому, был из таких.
— Но это же Вегас, дружище! — с досадой сказал Кевин. — Здесь девчонки дают ковбоям на каждом углу, и в любом казино можно за пару минут выиграть миллион.
— Так иди и выиграй два, — едва сдерживая раздражение, ответил Билли. — Что до меня, то я возвращаюсь в отель.
— Но почему?! — возопил Кевин, в отчаянии всплескивая руками. — Неужели тебе не хочется поставить этот город на уши?
— Ты и один прекрасно справишься, — сказал Билли. — Зачем тебе я?
— Как это зачем? — расстроенно проговорил Кевин. Он чувствовал, что его надежды покуролесить тают с каждой минутой. — Ты притягиваешь баб, как чертов магнит. Девчонки начинают кипятком ходить, стоит им только тебя увидеть.
— Спасибо за комплимент, Кев, — промолвил Билли мрачно. — Я — то думал — я актер, и при этом не без способностей, а оказывается, я просто чей-то сексуальный фетиш. Идол с членом вместо мозгов.
