Губернатор расхаживал перед Александром, довольно потирая
руки с толстыми розовыми пальцами. Лицо его раскраснелось, глаза блестели.
Засядько слушал, сдержанно улыбаясь. Сразу отказываться от
приглашения неудобно, все равно придется заводить знакомства и общаться с
«лучшими людьми» города Полтавы. Репутация чудаковатого отшельника его не
устраивает.
– Сердечно благодарен вам за заботу, – сказал он как
можно любезнее, – я непременно воспользуюсь вашим советом, но как-нибудь в
другой раз. Нужно обвыкнуться, осмотреться. К тому же парадные костюмы
прибудут позже. Я намного обогнал карету, ибо поскакал верхом.
Согласитесь, что в старом мундире являться на бал будет неуважительно по
отношению к графине.
– Гм, если так… – сказал озадаченный губернатор.
– И кроме того, – продолжал Засядько, не давая
губернатору обдумать ситуацию и заставить его все-таки прийти на бал, –
мне хотелось бы начать здесь жизнь с работы. Есть идея, как еще больше
прославить нашу губернию.
– Слушаю вас! – воскликнул губернатор.
– Моя цель – усовершенствовать артиллерию.
– Но она и так сильнейшая в мире! Так полагают и западные
специалисты…
– Предела совершенствованию нет и быть не может. К тому
же я собираюсь не улучшать пушки, а дополнить артиллерию совершенно новым
оружием.
– Что же это такое? – насторожился губернатор.
– Ракеты! – ответил Засядько торжественно.
Он нарочито произнес это слово в высокопарном тоне. Хорошо
было бы, если бы губернатор хоть немного проникся значимостью момента. Ведь и
от умнейших людей, и от самых преданных друзей не раз приходилось слышать смех
и нелепые остроты на этот счет. Забрасывать ракетами противника? Так лучше уж
шапками!
– Ракеты… – повторил губернатор ошеломленно. –
Шутихи, фейерверки… Дорогой мой, надеюсь, вы шутите?
– Для шуток момент неподходящий, – ответил Засядько. –
Дитя уже родилось, я покажу чертежи. Нужен крестный отец, ваше
высокопревосходительство. Хоть младенец еще в колыбели, но это могучий
младенец. Это дитя Марса, которое превзойдет родителя!
– И что же вы… хотите? – спросил губернатор,
приходя в себя.
– Средств на опыты. Пятнадцать лет я не покидал бранное
поле, но ничего не стяжал, кроме чести и славы во имя Отечества. А сейчас
мне необходимо хоть немного денег, дабы закупить порох, селитру и прочие
материалы на постройку первых образцов.
Губернатор пытливо окинул взглядом фигуру полковника.
Мундир на герое был из дешевого сукна и весьма потертый, штиблеты изрядно
поношенные… Ровесник, а вот поди ж ты… Он богат и влиятелен, но уже развалина,
а этот бравый вояка беден как церковная мышь, однако свеж как огурчик. Словно
бы и не ел солдатскую кашу из общего котла, не голодал в Италии и Швейцарии, не
замерзал в Альпах… А тут ел до отвала самые изысканные блюда, пил
французские вина, веселился на балах, а здоровье не сохранил.
– …Ракеты – грозное оружие, – вернул его к действительности
голос полковника. – Мы привыкли к иллюминационным огням, забывая, что
свойства реактивной отдачи можно использовать и для несения зажигательного или
боевого заряда. В 1799 году английский генерал Конгрев испытал на себе действие
ракет, когда под Серангапатамом у него произошло сражение с индийцами. Да зачем
далеко ходить: на нашей украинской земле казаки гетмана Ружинского за сто
восемьдесят три года до этой битвы применили намного более совершенные ракеты.
Лишь благодаря им была уничтожена орда крымского хана. Жаль, что с гибелью
изобретателей секрет изготовления ракет утерян. Однако я надеюсь создать еще
более мощное оружие, благодаря которому наша армия станет непобедимой.
Взгляните на этот чертеж…
Засядько вынул из кармана лист бумаги, расстелил на столе:
– Я обдумывал это еще в походах Суворова, разрабатывал
в перерывах между боями с Бонапартом и твердо уверился, что боевые ракеты
создать можно! Я в состоянии это сделать. Мне нужна лишь небольшая
материальная поддержка.
Губернатор стряхнул невеселые думы. Все это время он
прислушивался к ощущениям в желудке: начиналась мучительная изжога –
расплата за вчерашний кутеж у предводителя дворянства. Если вовремя не принять
меры, то остаток дня придется провести в постели, глотая пилюли и выслушивая
нравоучения домашнего врача о вреде чревоугодия.
– Завидую вашему энтузиазму, полковник. С подобной
энергией можно и в самом деле творить невозможное. Однако сия затея совсем уж
безнадежна. Скажу честно: ко мне иногда захаживают прожектеры, но никто еще не
приносил более несбыточного проекта. Подумать только – ракеты! – Он
быстро взглянул на посеревшее лицо Александра и по-дружески добавил: –
Дорогой мой, доверьтесь моему опыту. Здравый смысл подсказывает, что лучше оставить
химеры. Это ничего не даст, только время потеряете. А вам его терять не
стоит… Имею в виду молодую графиню Колядовскую!
Стараясь смягчить отказ, губернатор сам сложил чертеж,
аккуратно прогладил сгибы бумаги.
– Не обижайтесь за откровенность… Думаю, что будущий муж
юной графини будет располагать немалыми средствами, чтобы устроить приличную
лабораторию и проводить там свободное время. Однако вряд ли ему этого
захочется. Молодая Колядовская – первая красавица в городе, и любой
мужчина будет счастлив постоянно находиться у ее ног, позабыв о науках и делах.
Бог его знает, может быть, это и есть истинное счастье? – Губернатор
проводил Александра до дверей кабинета, всячески выказывая ему свое
расположение. Только на краешек чертежа, выглядывающий из кармана, косился опасливо,
словно тот мог взорваться. – До свидания! Всегда рад вас видеть. Если что
понадобится – заходите.
Это был удар, ибо Засядько в глубине души надеялся на помощь
со стороны местных властей. Что стоило губернатору выделить на постройку
лаборатории средства, которые он собирался истратить на очередной бал?
Александр вспомнил слова Кенига: «Вы один в чужом мире.
У вас нет ни богатых, ни знатных покровителей… В таких условиях нужно
быть гением труда и упорства, чтобы не дать затушить в себе искру таланта…»
– Буду искать! – сказал он вслух.
Итак, война не кончилась. Наоборот, началась. Жестокая,
изнурительная война в одиночку за возможность творить. И в этой борьбе не
будет никого, кто шел бы с ним плечом к плечу. Ведь даже самые близкие из
друзей не понимают его стремлений, зато поняли и одобрили бы намерение поскорее
и повыгоднее жениться, приобрести имение, охотничьих собак.
Дома он сел за рабочий стол, но к чертежам не притронулся.
Ракеты? Межпланетные сообщения? Да ведь не только неграмотное забитое крестьянство,
но и люди так называемого высшего круга уверены, что Земля стоит на трех китах,
а Луна, Солнце и звезды прибиты к небу хрустальными гвоздиками!
Александр оперся подбородком о кулак и застыл в мучительном
раздумье. История знает немало примеров, когда замечательные открытия
появлялись преждевременно. Еще древние греки знали, что Солнце – обычная
звезда, что Земля – обычная планета, что и Солнце, и Земля имеют форму
шара… Они же вычислили расстояние до Луны и Солнца, определили их массу. Но и
сейчас эти знания – удел одиночек. Древние египтяне создали календарь
намного совершеннее нынешнего…
