– Спасибо. – И генерал пожал Николаю Филипповичу руку.
2
Следующие два дня для группы полковника Кирпичникова прошли стандартно. Из общей привычной картины занятий по расписанию выпадало только обсуждение вопроса о гипнозе, которому Департамент «Y» желал подвергнуть оперативную группу смежного Департамента. После некоторых дебатов было решено отказаться от гипноза всем, кроме тех, кто сам пожелает. Таким оказался только майор Старогоров. Если уж он сделал первый шаг, второй, как считал сам майор, сделать необходимо. Все остальное было привычно. Занимались по своему расписанию и тренировались в «ведении» друг друга по территории базы с помощью ноутбуков профессора Огурцова и браслетов с микрочипами. С новой техникой осваивались всей группой на принципах взаимозаменяемости.
Через два дня профессор Огурцов позвонил напрямую Кирпичникову и затребовал к себе в Департамент «Y» майора Старогорова и майора Ставрову. Вовочка словно забыл о том, что полковник Кирпичников сказал ему о невозможности инструктажа его бойцов без присутствия командира группы. Напомнить Владимир Алексеевич не постеснялся. Огурцова напоминание не смутило. Он высказал согласие с тем, чтобы полковник присутствовал на операции по вживлению Старогорову микрочипа. Ставрова должна быть там же как человек, грамотный в вопросах медицины, и даже при том, что она не хирург, тем не менее, ее обучат методике вживления микрочипа в человеческое тело. Это на тот случай, если придется вживлять прибор кому-то из террористов банды Газалиева. Инструктаж Тамары Васильевны должен свестись только к этому плюс небольшая консультация по вопросам гипноза – на тот же самый случай. Против такого развития событий Кирпичникову возразить было нечего, и он дал согласие на поездку без него.
Вернулись майоры уже через три часа; Старогоров – на своих ногах, хотя слегка прихрамывал. Тамара Васильевна привезла с собой небольшой чемоданчик, который передала на хранение Гималаю Кузьмичу Слепакову. «Старшина роты» привычно держал все оборудование оперативной группы в своей «каптерке», и любое пополнение обязательно стекалось к нему. В ответ на вопросительный взгляд Владимира Алексеевича Ставрова пояснила:
– Полевое хирургическое оборудование. Лазерный скальпель с блоком питания и сопутствующими инструментами типа насадок, регулируемых головок и гибких хирургических валов привода. Хорош тем, что работает без крови и обеспечивает заживление операционного шва в течение двух часов. Правда, оставляет коллоидный рубец, который рассасывается только в течение полугода. Вот Станислав Юрьевич после операции, мне кажется, готов уже участвовать в тренировке по «рукопашке».
Тренировки по рукопашному бою имели место ежедневно, и проводил их подполковник Лукошкин. За время тренировок он сумел дать если не другим спецназовцам, то хотя бы Старогорову со Ставровой много дельных советов, в основном касающихся психологии рукопашного боя в условиях Северного Кавказа, где население имеет свои характерные особенности. Но в этот день тренировка уже проводилась, и Старогорову не довелось продемонстрировать свою физическую форму. И вообще лучше было бы пока к этому не стремиться.
– О сроках ничего нового не слышали? – поинтересовался командир.
– Мы Огурцова лишь мельком видели, – объяснил Станислав Юрьевич. – Он обижен на группу за отказ от гипноза. Это ломает все его планы на эксперимент. Огурцов нас только медицинскому куратору представил – и ушел. Сам он, как я понял, только электронщик или вообще непонятно кто. Может быть, завхоз в ученой степени, если такие бывают. Куратор проекта, или как это еще называется...
– Санитар, – пошутил полковник Денисенко.
– Вот-вот... Может быть, и так, – согласился Старогоров. – С его комплекцией только санитаром в дурдоме и работать. Самое подходящее место.
Эта фраза заставила двух полковников переглянуться, но, как показалось, пограничник сказал ее без подтекста. И продолжения не последовало.
Ответ на вопрос о сроках, прояснить который майор был не в состоянии, дал генерал-лейтенант Апраксин, который вскоре вызвал Кирпичникова к себе в кабинет.
– Ну, Владимир Алексеевич, ты готов?
В данном контексте «ты» относилось, понятно, ко всей группе, а не лично к Кирпичникову. И потому полковник ответил за всех:
– Группа готова, товарищ генерал. Сомнения вызывает только майор Старогоров. Ему сегодня вживили микрочип. Я еще ничего не могу сказать о его функциональном состоянии. Сам он, кажется, рвется в бой, но я с удовольствием оставил бы его на базе. Если это возможно. Не по состоянию здоровья, а по понятным вам причинам.
– В принципе и это возможно, – вяло сказал генерал. – Но это будет выглядеть откровенным саботажем испытаний. И скорее всего, именно таким образом и будет рассматриваться. Департамент «Y» и так имеет некоторые неприятности с испытаниями. Они вживили микрочипы некоторым сотрудникам Департамента «Z», и это закончилось плачевно. Одного на днях застрелили люди из федеральной службы охраны... Не просто так застрелили, а наказали за излишнее любопытство. И это достаточно крупная неприятность. ФСО возбудило против Департамента «Z» серьезное дело, уголовное и политическое одновременно, и разбираться в этом предстоит двум первым лицам государства. Понимаешь, на какой уровень вышли некоторые общие проблемы? «Зет» сейчас вообще сильно прижали, хотя они работают больше в политической, нежели в боевой плоскости, и есть основания думать, что прижмут еще более основательно, вплоть до расформирования. Ходят такие разговоры. По крайней мере, намеки звучат откровенные. Для Департамента «Y» это сильный удар: теряется возможность продолжения работы сразу по нескольким направлениям. Там, во-первых, сами сотрудники «Зет», во-вторых, люди, которым «Зет» вживил микрочипы. Они тоже потеряны.
Теперь вся надежда на нашу оперативную группу и ее успешную деятельность. Но твои люди имеют только браслеты и отказались от гипноза, то есть согласились на отслеживание, но отвергли управление по командам. Если в такой обстановке убрать из группы Старогорова, который гипноз прошел, то у тебя остаются бойцы только с браслетами, а это, как говорит профессор Огурцов, лишь частичные испытания, потому что разница в управлении людьми слишком велика. В дополнение есть два бандита, которым микрочипы вживили уже неделю назад. Но этого мало. Для полноты эксперимента всегда требуются более широкие испытания. Многократность повторения служит доказательством практической пригодности для применения. Без этого «Игреку» никто в ученом мире не поверит. И нет возможности доказать свою правоту, хотя Огурцов в ней уверен. Если майору Ставровой удастся вживить микрочипы и другим бандитам, это сделает испытания, как Огурцов считает, более доказательными. А «Игреку» сейчас нужно в испытаниях что? Главная их, грубо говоря, «фишка». Им нужно доказать возможность абсолютного управления человеком. В настоящий момент они рассматривают и декларируют свои микрочипы как предмет для вживления только выпускаемым на свободу преступникам. По крайней мере, так говорят официально. А неофициально... Каждый человек, по их мнению, – потенциальный преступник. Любой может оказаться недовольным властью, и тогда он станет преступником. Следовательно, в близком будущем чипы планируется вживлять всем. И испытания должны показать, есть ли смысл вкладывать в это деньги. Если человек не будет управляемым, то они обойдутся простыми универсальными электронными картами, которые тоже можно усовершенствовать до того, что они в чем-то заменят и микрочипы... Пока же, повторяю, последние рассматриваются только для вживления преступникам в целях активизации борьбы с терроризмом. Если ты лоялен, если ты утверждаешь, что не террорист, – соглашайся, иначе подозрений с тебя не снимут.
