– Да, у меня уже промелькнула такая мысль, – согласился полковник. – Не так много самолетов летело из Дагестана в Москву за эти ночные часы. Проверить пассажиров реально.
– Вполне реально. Только бы результаты экспертизы подтвердили идентичность и дали толчок розыску. В ФСБ много людей без дела шляется, занимаясь никому не нужной ерундой. Пусть садятся за работу.
– Согласен. Это их прямая обязанность.
– Сыну звонил?
– Только утром. Вскоре после разговора с вами.
– Твою трубку уже взяли на контроль, я распорядился. Как выйдешь от меня, позвони сыну, заодно проверят и его трубку. Может, сумеют найти оператора, осуществляющего прослушивание. Это даст нам еще один шанс выяснить, кто против тебя работает. Или же, что мне кажется более вероятным, против нас. Даже не против Департамента, а против России.
– Обязательно позвоню, товарищ генерал.
– А теперь приступим к нашим основным делам. К тем самым, вести которые, как мы с тобой предполагаем, нам кто-то пытается помешать.
– Я готов...
ГЛАВА ВТОРАЯ
1
– Что ты знаешь о ГЛОНАСС?
– Мало. Главное, что я знаю и что для меня самого важно, через ГЛОНАСС кое-кто намеревается осуществлять контроль за всем населением страны. Контроль и управление. С помощью микрочипов или универсальных электронных карт, без разницы, но намерения такие есть.
– Да, эта сторона в деятельности ГЛОНАСС несет нам всем мало приятного. Но есть и много других сфер применения – как открытых, так и закрытых.
– Открытые – это автомобильные навигаторы?
– И они тоже.
– Кстати, навязывание наличия в каждой машине навигатора системы ГЛОНАСС тоже является звеном в системе всеобщего контроля. Мне кажется, здесь нарушаются сразу несколько законов – и о конкуренции, и о конституционных свободах. Навигатор ГЛОНАСС в каждой машине – это такой же ошейник раба, как и микрочип, вживленный в тело.
– Хорошо, что ты о навигаторах сам вспомнил. Потому что именно с ними – вернее, с некоторым их подобием, – твоей группе предстоит работать.
– Справились с микрочипами, справимся и с навигаторами, товарищ генерал, – уверенно ответил Кирпичников.
– Здесь не нужно справляться в том смысле, в каком ты работал с микрочипами. Здесь совсем другое. Можно сказать, прямо противоположное. Навигатор – он, кстати, именно так и называется – стал частью прицельного оборудования миномета. Пока такие прицелы испытывают только с минометами «Поднос»
[4]
, как с самым распространенным оружием малой артиллерии в нашей армии. Там, если знаешь, был собственный прицел, с которым приходилось на одно попадание истратить добрый десяток мин для пристрелки
[5]
. Теперь этот прицел меняют на новый. Если конкретнее, то не меняют, а пока только пытаются сделать новый и более совершенный.
– С навигатором?
– С навигатором, – подтвердил генерал.
– Я бы сказал, что интересно было бы посмотреть, если бы не понимал, что именно для этого и начат сегодняшний разговор; посмотреть удастся многократно, даже опробовать. А моему сыну уже удалось. Я слышал от него не конкретный, но восторженный отзыв.
– И даже опробовать удастся, – согласился Виктор Евгеньевич. – У нас в оперативной группе есть бойцы, умеющие обращаться с минометами?
– С простыми, без навигаторов, умеет каждый бывший офицер спецназа ГРУ, а таких у нас большинство. Не могу ничего сказать про Станислава Юрьевича. Тамара Васильевна, скорее всего, не умеет – у нее боевой опыт начал приобретаться уже на службе в Департаменте. Все остальные справятся с большинством существующих систем разных стран мира, не говоря уже о российских. Но, естественно, отсутствие постоянной стрелковой практики скажется на точности стрельбы в сравнении с профессиональными минометчиками. Это, я думаю, естественно.
– Вот и прекрасно. Значит, можно сократить количество часов по изучению материальной части. И с навигаторами, надеюсь, работать все умеете.
– Автомобили есть у всех, права есть у всех. Что касается навигаторов, не могу этого гарантировать. Хотя, наверное, интересовались все и так или иначе пробовали. Но там система интуитивная, научиться недолго.
– В принципе, современное оружие создается с таким уклоном, чтобы солдаты могли за кратковременный период обучения...
– Неоправданно кратковременный, – добавил Кирпичников. – Невозможно за год подготовить полноценного бойца.
– Соглашусь, – сказал генерал. – Тем не менее за этот период обучения солдат должен получить устойчивые навыки, и потому все нынешние системы управления стараются делать предельно простыми. До примитивизма. Подготовленному офицеру с ними справиться вообще просто. Думаю, освоятся даже те, кто никогда не общался с минометом. Тамара Васильевна то есть. Старогорова же ты не берешь...
– Это вы его не пускаете. Я бы взял, пожалуй, – решился Кирпичников.
– Серьезно? Если вопрос стоит так, я тоже возражать не буду. Главное, чтобы он успел набрать физическую форму после операции. Хотя он не подвергался тяжелым формам воздействия, ему легче будет... Скажи ему сам, чтобы не расстраивался и не расслаблялся. Хотя он вроде бы непьющий...
– Понял, товарищ генерал. Пьющих у нас нет и быть не может. Когда начнем занятия?
– Сейчас чем заняты?
– Занятия согласно расписанию. В настоящий момент группа находится в классе психологической подготовки. Старогоров в медсанчасти.
– Сразу после обеда меняй расписание занятий. Я приглашу специалиста. Тренажер для вас уже должны привезти, сейчас монтируют...
* * *
По дороге к своему кабинету Кирпичников, как и обещал генералу, позвонил сыну. Тот разговаривал с придыханием; сообщил, что вместе с группой солдат совершает учебный марш-бросок с полной выкладкой. Что это такое, отец хорошо знал. Полная выкладка имеет вес в пять десятков килограммов, и ровно дышать во время марш-броска, а тем более разговаривать при этом, сохраняя дыхание в невозмущенном состоянии, невозможно.
– Не буду мешать. Я коротко. Интерпол дал данные по стволу, из которого в тебя стреляли. Из этой винтовки был убит сначала кандидат в сенаторы в США, потом какой-то заместитель министра в Венесуэле. По выстрелу в меня пока данных нет. Будь осторожен.
– Понял. Стараюсь, хотя постоянно находиться под землей не могу. Передо мной поставлена другая задача.
– Хорошо. Продолжай выполнение задачи. Будет время, позвони. Я на службе.
Этого разговора должно было хватить, чтобы проверить, прослушиваются ли телефоны Кирпичниковых.
