Николишина ответила не сразу. Я уже подумывал было отключиться от вызова, когда она все же сняла трубку.
– Здравствуйте, – сказал я предельно вежливо, старательно копируя тот легкий акцент, который имеют русские, проживающие на Кавказе. – Я хотел бы поговорить с Джалалом.
– Я бы тоже хотела с ним поговорить, – слегка раздраженно ответила Маргарита Валентиновна. – К сожалению, я не знаю, где его искать. Он не ночевал дома, и никто его не видел.
Ее, кажется, даже не интересовало, кто спрашивает ее сожителя.
– Извините, пожалуйста, а Магомед Гасанович к нему не заходил?
Последовала непродолжительная пауза. Потом короткий ответ:
– Заходил.
– Они сейчас не вместе?
Снова пауза. Даже на расстоянии я ощутил настороженность женщины.
– Извините, а кто это спрашивает?
– Понимаете, мы с напарником приехали по приглашению Магомеда Гасановича. Он должен был нас встретить, но почему-то не встретил. У нас в Москве никаких других координат нет, кроме номера Джалала. Не знаем, куда и податься.
– Это не номер Джалала, – резко возразила Маргарита Валентиновна. – Это мой номер. А Джалал, если не хочет со мной считаться, может…
– Извините, – сказал я примирительно, и это на нее подействовало. – Мы просто не знаем, где искать Абдуллаева. Как-то не обговаривали такой вариант, что он может не встретить… Запишите на всякий случай мой номер. Если Джалал или Магомед Гасанович появятся, пусть позвонят.
– Говорите, – Николишина уже стала совсем мирной.
Я звонил ей на городской телефон, у которого не было определителя номера, и потому номер Александра Селиванова пришлось назвать по памяти. Но она меня не подвела.
– Вас как зовут? – спросила женщина.
– Александр. Саша Селиванов. А со мной Володя Крутояров. Мы одним поездом приехали. Не забудьте, пожалуйста.
– Я записала. Не забуду, – пообещала она.
На этом разговор закончился. Слушали его все, в том числе и генерал, который одновременно что-то писал на листке бумаги. Убрав трубку, я вместе со всеми дожидался, когда генерал закончит. Но долго ждать не пришлось. Николай Владимирович поднял глаза и поочередно оглядел каждого.
– Я тут решил поменять профессию. Как та рубрика у журналистов называется – «Репортер меняет профессию»? А у меня «Генерал меняет профессию» – и становится репортером. Расписал с отдельными акцентами сегодняшнее происшествие на перроне. Только господин Абдуллаев у меня получился не пассажиром, а встречающим. Дальше все почти правда. Только – правда в глазах не знающих сути. А репортеру и не положено знать сути. Они никогда ее не знают, однако пишут.
Никто не спросил Лукьянова, репортером какого издания он решил стать. Мы заранее обговорили, что подготовим текст для размещения на интернет-сайте новостей, куда у генерала есть доступ. Он взял эту работу на себя – наверное, чувствовал тягу к перу. Наверное, и тогда, когда готовилось первое покушение на меня, текст для интернет-сайта от имени моего бывшего солдата, якобы узнавшего меня на видеозаписи, готовил он же. И хорошо сработал, надо сказать.
Сам Николай Владимирович читать текст вслух не стал, а просить его сделать это было бы нарушением субординации. Просто мы приняли как должное, что генерал сам выполнил часть общей работы, и никто не выразил сомнения в том, что работа эта может быть сделана не так, как нужно.
– Воскобойников… – напомнил я. – Его не сменили. Боюсь, что он уснул. Надо разбудить. Пусть внимательно следит за всеми звонками Николишиной.
– Ему звонили, обещали сменить вечером, – сказал генерал. – Его должен был менять какой-то Василий Лукич; не знаю, кто это такой…
– Майор, который нам все организовывал. Начальник отдела Воскобойникова.
– Так вот, у этого Василия Лукича была беспокойная ночная смена; он попросил нашего старшего лейтенанта потерпеть до вечера, а потом его сменит. Видимо, кадров в космическом управлении ГРУ не хватает.
– Не хватает подходящих кадров, товарищ генерал, – поправил я. – Компьютерщиков у нас в стране наплодили множество. Каждый второй относительно грамотный компьютерщик мнит себя программистом и хакером. А настоящие хакеры предпочитают быть вольными людьми. Они даже гордятся своей вольностью. И редко можно найти подходящего по всем параметрам человека. При этом один из главных параметров отбора – полное исключение космополитического сознания, что среди хакеров считается признаком расы. Василий Лукич жаловался мне однажды, что перебрал больше ста кандидатов при подборе одного человека. Только у одного не оказалось никакой связи с заграницей. Естественно, через Интернет. Но большинство такие связи имеют. А военная разведка – система особая, и подобные вещи там следует контролировать постоянно.
– Значит, наш Воскобойников человек редкий? – спросил старший лейтенант Сережа.
– Редкий, – согласился я. – И потому Василий Лукич, когда посылал его, просил особо беречь от всяких передряг типа пролетающих мимо шальных пуль. По неумению подставиться может. Это не боевой офицер… Разрешите, товарищ генерал, сходить к нему.
– Иди, дай задание. Если есть что интересное, сразу сообщи. Я пока отправлю свою информацию на новостной сайт. Чем раньше она появится, тем лучше. Другие сайты в течение часа перехватят новость и будут давать ссылки. Это уже проверено. Любая информация таким образом разлетается по Интернету быстрее, чем может разнестись по радио. Новости в Интернете читает в среднем в три раза больше людей, чем слушает радио. Это нам только на руку. Иди…
Я быстро нашел кабинет, временно оккупированный старшим лейтенантом Управления космической разведки. Воскобойников напряженно смотрел в монитор и не слышал, как открылась дверь, потому что на ушах у него были большие наушники. Мне пришлось обойти вокруг стола, чтобы обратить на себя внимание. Только после этого Анатолий снял наушники, кивнул и ткнул пальцем в монитор.
– Есть три записанных разговора. Вернее, два записано, третий пишется. Я как раз хотел идти докладывать генералу.
– Докладывай мне, поскольку тебя прислали непосредственно в мое распоряжение.
– Все разговоры свежие, произошли в последние минуты. До этого если между ними и было общение, то только посредством сотовых телефонов с не контролируемыми нами абонентами. А началось все недавно. После вашего звонка, товарищ капитан, – старший лейтенант никак не хотел переходить на «ты», – Николишина не сразу стала звонить. Несколько минут подумала, потом все же набрала номер Гайдарова. К сожалению, опять городской номер, и мы не можем таким образом пока узнать номер его трубки. Сообщила ему о вашем звонке…
– А ты откуда знаешь, что это я звонил?
– А кто же? – удивился Анатолий. – Голос я узнал. У меня слух, можно сказать, музыкальный.
– Ладно, учтем твой слух на будущее, – согласился я. – Что дальше?
