В этом подразделении вечно существовали какие-то «тайны мадридского двора», с которыми приходилось считаться и до которых рядовых исполнителей просто не допускали. Ясно одно, что постановление не прошло через Главный информационный центр МВД, и Владлен Лозовский не был объявлен в федеральный розыск.
Приходится начинать все сначала, проводить мероприятия, связанные с местным розыском: опрашивать знакомых, делать запросы в места, где мог бы появиться Лозовский, совместно с участковым инспектором проверять известные адреса, через московский информационный центр рассылать по органам полиции сведения о Лозовском, включая его приметы и основания для розыска.
Неужели им невдомек, что за это время тот мог просто съехать куда-нибудь в соседний регион, а то и просто находится где-то на пути к границе.
– Что у нас по Шатуну? – спросил Илья Никольский вошедшего Кузнецова.
– Здесь все, – положил тот на стол толстую папку. – Собран материал за последние десять лет. Он и сейчас находится под наблюдением.
– А в двух словах? – потребовал Никольский, открыв первую страницу.
С фотографии на первой странице на него глянул худощавый мужчина с тонкими и правильными чертами лица. Ровным счетом ничего такого, что могло бы указывать на его преступную сущность. Взгляд упрямый, прямой, отличающий человека с большой волей. Такой человек больше напоминает диссидента, чем вора.
– Павел Петрович Шаталов, сорок пять лет. Погоняло Шатун. Почти двадцать пять лет провел в местах лишения свободы.
– Вор?
– Статус неопределенный. Одни говорят, что он законный, другие, что он был развенчан сразу после того, как получил корону. Однако авторитет среди арестантов у него всегда был высоким. Однажды зэки разморозили зону, когда хозяин надумал устроить ему правилку и посадил в пресс-хату. Заключенных пришлось успокаивать спецназом.
– Чем он сейчас занимается?
– Контролирует столичный антиквариат.
– Для вора это весьма необычно.
– Согласен, но и человек он неординарный. Вечерами обычно просиживает в ресторане «Метелица». Нередко выступает в роли третейского судьи.
– А где живет?
– На Петербургской с какой-то молодой девицей.
Илья Никольский посмотрел на часы – большая стрелка подбиралась к восьми часам утра. Пробило время для больших дел.
– Вызывай спецгруппу, и выезжаем на Петербургскую.
– Прямо сейчас?
– Чего тянуть? Хочется вытряхнуть его из теплой постели!
* * *
Еще одной страстью Шатуна оставалась живопись. Обладая редкой коллекцией красочных альбомов, многие из которых были выписаны из-за рубежа и представляли собой антикварные издания, он, когда на него накатывала бессонница, любил полистать их в одиночестве, под светом настольной лампы, погружаясь с каждой перевернутой страницей в мир красок. Особенно нравилась ему флорентийская живопись, славившаяся своей реалистичностью. Ему приходилось бывать во Флоренции, иначе как музей под открытым небом ее не назовешь, так что совершенно неудивительно, что там творили гении: Леонардо да Винчи, Микеланджело, Бартоломео, Орканья, Мазаччо, Альбертинелли. Однако среди них был еще один художник, не уступавший в славе самому Микеланджело, а может, даже в чем-то превосходивший его.
Звали этого мастера Доменико Мантиси.
Перевернув страницу, Шатун внимательно всмотрелся в его портрет, лик которого обессмертил великий Бартоломео. На него взирал юноша ангельской внешности с длинными вьющимися русыми локонами, в камзоле, расшитом золотыми нитями. В кроткой внешности весьма удачно уживались дьяволы. Пожалуй, во всей Флоренции трудно было найти более разгульного и порочного человека, чем этот юноша. Доменико Мантиси соблазнял монашек, убивал соперников на дуэлях, бесчестил знатных матрон, смеялся над его святейшеством и презирал герцога. Не однажды перченый язык приносил ему существенные неприятности, он бывал неоднократно бит, имел пару серьезных ранений и несколько раз попадал в каземат. Казалось, его жизнь должна была закончиться бесталанно, где-нибудь на плахе в тюремном дворе. Однако всякий раз находился влиятельный покровитель, который ручался за него, а то и просто выкупал из узилища за большие деньги.
Возвращаясь к живописи после разгульной жизни, он рисовал такие невероятные по красоте полотна, как если бы его руками водил сам господь. Доменико Мантиси сумел дожить до глубокой старости, познав бремя славы и почив в окружении многочисленного потомства. Видно, ангел-хранитель был невероятно могущественен, если сумел уберечь его во всех передрягах, что выпали на его долю.
Губы Шатуна слегка дрогнули. В чем-то они были похожи. У него тоже невероятно сильный ангел-хранитель – если бы не его заступничество, он давно был бы растерт в лагерную пыль.
– Иди ко мне, – услышал Шатун голос Веры.
Посмотрев на кровать, он увидел, что девушка откинула одеяло и, слегка раздвинув ноги, манила к себе белизной тела.
– Ах ты, бесстыжая моя девочка, – закрыл Шатун альбом, невольно задержав взгляд на длинных стройных ногах.
С Верой Шатун познакомился с полгода назад в ресторане «Метелица», куда она зашла пообедать со студенческой подругой. В тот вечер они прекрасно провели время – он был легок, остроумен и невероятно щедр. На второй встрече Шатун подарил девушке кольцо с бриллиантом величиною в крупную горошину, а на третьей – пригласил ее к себе. Чего не позволял ни с одной из прежних подруг.
С тех пор они жили вместе, что удивительно, она не сумела ему надоесть, наоборот, Шатун невероятно скучал, когда Вера уезжала к родственникам в Тулу. Вот только он никак не мог предположить, что необязывающая встреча может перерасти в нечто серьезное.
Поднявшись, Шатун пошел прямо в раскинутые девичьи объятия. За окном громко хлопнула дверца автомобиля. На правом плече ангел тревожно махнул крылом, заставив насторожиться.
Посмотрев в окно, он увидел, как из мини-автобуса выскочили шесть вооруженных людей в темной камуфляжной форме и устремились к его подъезду.
Гости пожаловали!
– Черт! – поднял он телефон. – Кирзач! – отчаянно закричал он в трубку. – Ко мне цветные пожаловали! Сваливай! И предупреди всех! Ну, чего лежишь! Поднимайся! Сейчас к нам гости пожалуют, – и, уже тише, заметив, как девушка сжалась от страха, натянув на подбородок одеяло, добавил: – Они тебя не тронут. Если будут спрашивать, от всего отпирайся. Ты поняла меня?
– Да. Чего они от тебя хотят?
На лестнице послышались громкие торопливые шаги, через секунду начнут барабанить в дверь. Шатун невольно усмехнулся: наивности девицы следовало удивляться.
– Упрятать за решетку, надолго.
– Но за что? Ты же бизнесмен.
– Я вор. Ты не при делах, ты ничего не знаешь.
В дверь заколотили. В какой-то момент Шатуну показалось, что петли не выдержат.
