Так было и на этот раз. Нечто подобное он ожидал и со стороны русского, однако, когда Абу Рахим вошел в ресторан, то был несказанно удивлен, когда увидел Ефимцева сидящим в одиночестве. Причем зал был совершенно пустым, словно русский специально снял его для предстоящих переговоров. По тому, как перед ним возвышались початая бутылка красного вина и два салата, один из которых был наполовину съеден, Абу Рахим сделал вывод, что тот совершенно не скучал и сейчас, заметив вошедшего, слегка приподнял высокую рюмку с вином, как бы тем самым приглашая его разделить трапезу.
Широко улыбнувшись, Абу Рахим поспешил к Ефимцеву, велев охране расположиться за соседним столиком.
– Рад вас видеть, господин Ефимцев, – приветливо проговорил он, протянув руку.
Русский слегка помедлил с пожатием (а может, ему это только показалось), а потом протянул широкую ладонь, оказавшуюся невероятно твердой.
– Вы точны.
– Я адвокат, точность – часть моей работы, – сдержанно ответил Абу Рахим, присаживаясь.
Сейчас, оказавшись от русского на расстоянии вытянутой руки, сомалиец видел, что выглядел тот куда более простовато, нежели на фотоснимках. Однако расслабляться не стоило. В своей адвокатской практике ему приходилось встречать людей с ангельской внешностью, являвшихся в действительности прирожденными злодеями, невероятных хитрецов с физиономией шутов; безжалостных убийц под маской светских красавиц. Жизнь многогранна, о чем никогда не следовало забывать, но опыт подсказывал ему, что расположить к себе собеседника можно широкой улыбкой, а если у того дурные помыслы, так тем самым хотя бы нейтрализовать его. Поэтому, не жалея лицевых мускулов, он широко растягивал в улыбке полные губы, обнажая белые зубы.
– Какая погода в Москве?
Ефимцев задержал острый взгляд на Абу Рахиме. Пришлось проявить некоторые волевые усилия, чтобы его выдержать.
– Хм… Я прилетел сюда совсем не для того, чтобы рассуждать о погоде. Давайте оставим эти светские условности и перейдем к делу. Меня интересуют моя дочь и мой зять. Что с ними?
Лицо Абу Рахима тотчас приняло понимающее выражение. Согласно кивнув, он заговорил:
– С ними все в порядке, можете мне поверить. Сейчас они находятся в заложниках у Юсуфа Ахмеда, но он обращается с ними хорошо.
– Кто такой Юсуф?
– Он глава клана Дарод, одного из самых влиятельных в Сомали. Но самое главное, что он человек слова – если он дал обещание, непременно его исполнит.
– Вам приходилось с ним встречаться?
Подошел официант, Абу Рахим заказал манговый сок и салат из морепродуктов. Ефимцев предпочел капустный салат и нарезки. Разговор продолжился после того, как официант, приняв заказ, удалился.
– Разумеется, приходилось, – сдержанно ответил Абу Рахим. – Это ведь часть моей работы. Я всего лишь посредник, и моя задача заключается в том, чтобы помогать людям. Приходится с ними встречаться и обговаривать какие-то детали выкупа заложников.
– Хорошо. Какие деньги он запрашивает за дочь и зятя?
– Шесть миллионов долларов.
– Деньги немалые.
– Соглашусь с вами.
Разговор на время прервался: официант принес салаты и сок в небольшом стеклянном кувшине. Откланявшись, тотчас удалился.
– А если у меня нет таких денег, тогда что? – спросил Ефимцев, продолжая равнодушно ковыряться в салате.
Следовало отдать должное выдержке русского, ничто не свидетельствовало о его взволнованности, голоса он тоже не повышал и говорил с той интонацией, какой обычно на базаре торгуются за крохотного щенка.
На какой-то момент Абу Рахим всерьез засомневался: а следовало ли затевать всю эту комбинацию с его дочерью? Может, таких, как она, у Ефимцева раскидано по всему миру?
– Я всего лишь посредник, который помогает людям, – разводя руками, повторил он. – Мне придется сообщить ему о ваших словах, и я очень надеюсь, что наш разговор продолжится дальше.
Губы Павла Егоровича растянулись в асимметричной улыбке.
– Но вы ведь занимаетесь этими вопросами не из-за любви к юридическим делам.
– За свое посредничество я беру совсем небольшие деньги. Их хватает только на то, чтобы заплатить за мой офис.
– Судя по вашему костюму и по охране, – кивнул Ефимцев на громил, сидящих за соседним столиком, – я бы этого не сказал.
– Поверьте мне, – умело сохранял должную серьезность Абу Рахим. – В данном случае я просто помогаю людям, а деньги делаю на совершенно других делах… Впрочем, это неважно. Так что мне ответить Юсуфу Ахмеду?
– Скажите ему, что я не так богат, как кажется многим. Все мои деньги сейчас находятся в делах и в акциях; если я вытащу их из бизнеса, образуется дыра, а бизнес не прощает такой халатности.
– Я с вами полностью согласен, – кивнул Абу Рахим. – Так о какой сумме могла бы пойти речь?
– Ее следует уменьшить раза в два. За двоих это не такая уж и маленькая сумма.
– Я уже имел предварительный разговор с Юсуфом Ахмедом, боюсь, что уговорить его на эту сумму будет крайне трудно. Он мне внушал, что вы человек весьма состоятельный и что для вас эта сумма не является чем-то огромным.
– Все это явное преувеличение, вы можете сделать запрос в Россию, и вам дадут полный расклад. В бизнесе я не один, у меня имеется ряд партнеров, с которыми я не только распределяю прибыль, но и разделяю ответственность по ряду вопросов. А личное мое состояние не так уж и велико. И потом, что могут сказать мои партнеры, если мне вдруг вздумается нашу общую прибыль пускать на какие-то свои личные нужды? Им это явно не понравится. Ведь она могла бы пойти на развитие бизнеса.
Павел Ефимцев налил в бокал вина, слегка взболтав его, понюхал, сладко прищурился, оценив тонкий аромат, и выпил единым глотком. Абу Рахим терпеливо подождал, пока он утрет салфеткой влажный рот, после чего ответил:
– Знаете, убедить Юсуфа Ахмеда мне будет непросто. Не знаю, каким образом, но он, оказывается, прекрасно осведомлен о ваших финансовых возможностях. – На какой-то момент его рука оторвалась от тарелки, слегка выставив ее вперед. – Я ничего не смыслю в этих делах, но он утверждал, что вы владеете несколькими металлургическими заводами, месторождениями марганца и никеля на Урале и в Сибири, получаете госзаказы и являетесь едва ли не самым богатым человеком России. Может, все это действительно преувеличение? – Абу Рахим вновь уткнулся в тарелку, как бы давая понять, что предстоящий ответ его мало интересует.
– Хм… Однако вы собрали обо мне подробную информацию.
– Помилуйте! – Руки Абу Рахима прижались к костюму. В какой-то момент Ефимцеву показалось, что он может испачкать дорогую ткань, однако этого не произошло. Аккуратно положив вилку и нож на край тарелки, он произнес: – Я всего лишь обычный посредник. Стараюсь сделать так, как было бы выгодно моим клиентам. Если вы считаете нужным, я обязательно передам ваши условия. Другое дело, что в ходе переговоров могут возникнуть какие-то неприятные вопросы, на которые придется отвечать. А они могут значительно усложнить наше дело.
