– А я не тороплюсь, святой отец, – заявила Ольга.
И священник понял, что все это время заключенная просто издевалась над ним и вовсе не думала раскрывать перед ним свою душу.
– Напрасно вы так, дочь моя, – едва сдерживая греховную ярость, произнес священник. – Бог, он все видит…
– Ну я тоже не слепая, – ответила ему на это Ольга. – Ступайте лучше к заблудшим овечкам, которые откроют вам свою душу, чтобы потом вы смогли отчитаться перед тюремным начальством об успешно проделанной работе.
– Я держу отчет только перед Господом Богом! – изобразил на своем лице возмущение святой отец. – А вам, – он строго посмотрел на Ольгу, – еще воздастся за грехи ваши!
– Не сомневаюсь, – ответила Ольга. – Но… позже.
Путаясь в рясе, священник вышел из камеры. Что ж, он обязательно доложит начальнику тюрьмы о своенравном и безбожном характере заключенной из камеры «С 33».
* * *
Каждому заключенному, дожидающемуся суда, был положен адвокат. В России таковые назывались присяжными поверенными и осуществляли защиту своего подопечного в суде. Они либо нанимались, либо предоставлялись обвиняемому прокуратурой.
Здесь адвоката Ольге привел прокурор. Тот самый, с усиками. Он представил его и, сославшись на спешные дела, ушел. Разговор происходил в дознавательской, и у Ольги не было уверенности, что их не подслушивают. Поэтому она говорила осторожно и тщательно следила за словами.
– Я вас буду защищать в суде, – сказал Ольге Григорьевне адвокат. – Поэтому вы должны мне рассказать все.
Адвокат был довольно молод, хорош собой, смотрелся эдаким уверенным в себе бодрячком, и это совершенно не понравилось Ольге.
– Что вы имеете в виду под словом «все»? – спросила она.
– Все, что вы сказали бы на исповеди, – ответил адвокат.
– Ко мне уже приходил святой отец, – заявила ему Ольга. – Тоже просил покаяться в грехах.
– И что?
– Я покаялась, – сказала Ольга. – Только мысленно.
Адвокат сдержанно хохотнул и потер ладонью о ладонь.
– С вами, похоже, не соскучишься, – произнес он весело.
– Вот это верно, – заметила Ольга. – Еще никто никогда не говорил, что со мной ему было скучно.
– Я понял вас, – сделавшись серьезным, произнес адвокат. – Однако для вашей защиты… успешной защиты, – подчеркнул адвокат, – мне потребуется знать о вас все. Ну, – он немного замялся, – или почти все.
– Хорошо, – ответила Ольга. – Спрашивайте.
– Итак, вас зовут…
– Амалия Карловна Шульц, – ответила за адвоката Ольга.
– Вы вдова магдебургского пастора?
– Разумеется.
– Бывали в России?
– Ну, если Царство Польское можно назвать Россией, то – да.
– Вы проживали в Петербурге?
– Нет. И никогда в нем не была.
– А в Москве?
– Тоже не доводилось.
– Вы знаете Ольгу Григорьевну фон Штайн?
– Нет, – ответила Ольга. И, помолчав, добавила: – Хотя имя это я уже где-то слышала.
– Когда и при каких обстоятельствах?
– Вспомнила! При моем арестовании, – ответила Ольга с легкими нотками возмущения. – Комиссар полиции заявил, что я не Амалия Шульц, а некая аферистка и мошенница Ольга Григорьевна фон Штайн. И обвинил меня в проживании под чужой фамилией.
– А на каком основании он так заявил, как вы думаете? – поднял глаза от блокнота адвокат.
– Надо полагать, я на эту фон Штайн очень похожа, – не сразу ответила Ольга Григорьевна. И доверительно посмотрела в глаза адвоката, придав глазам влажность и блеск: – Но в жизни же случается, что люди друг на друга похожи, ведь правда?
– Правда, – не сразу ответил адвокат и отвел от Ольги взгляд.
«Задело», – подумала она и кротко вздохнула.
Адвокат еще что-то записал в блокноте и отложил карандаш.
– Ваше дело не очень сложное, – сказал он. – И оно стало бы совсем простым, если бы вам удалось достать еще какие-либо документы, подтверждающие вашу личность.
– Ну где же я их достану? – развела руками Ольга. – Тем более находясь здесь.
– Поручите это мне, ведь я ваш адвокат, – услышала она ответ.
– Да, собственно, у меня больше никаких бумаг и нет, – раздумчиво сказала Ольга.
– Жаль, – промолвил адвокат. – Ну а знакомы вам какие-нибудь известные в Вене люди, которые могли бы подтвердить под присягой, что вы – Амалия Шульц?
– Есть! – встрепенулась было Ольга, но затем ее взгляд померк: – Вернее, был.
– Что значит, был? – не понял поначалу адвокат.
– Он умер, – тихо произнесла Ольга.
– Вот ведь незадача, – казалось, искренне огорчился адвокат. – И кто это был?
– Барон Готшильд, – ответила Амалия-Ольга и вздохнула. – Мы были с ним большими друзьями еще по Варшаве.
– Ясно, – сказал адвокат, закрывая блокнот; затем поднялся, посмотрел на Амалию. – Хочу заверить вас, что сделаю все, что в моих силах, – с чувством произнес он. – Можете не сомневаться.
– Я не сомневаюсь, – ответила Амалия и протянула руку для поцелуя.
Глава 15
ПОБЕГ
Ницца – Французская Ривьера – это земной Рай. Греки, основавшие Ниццу, знали толк в наслаждениях. Не зря они поставили город на берегу залива, зовущегося бухтой Ангелов. Ведь ангелы – это такие существа, которые живут в раю сплошь в нескончаемых удовольствиях и неге. И не дуют в ус.
Ницца – это замечательный мягкий климат и теплые зимы, которые назвать зимой русскому человеку будет не с руки.
Ницца – это безбрежное море, изумрудная вода, ласковое солнце, лазурно-голубое небо, контрастирующее с красными черепичными крышами вековых зданий города, которых не счесть.
Это широкие пляжи, шумные рынки и знаменитый Цветочный базар в так называемом Старом городе, попав на который можно буквально опьянеть и потерять голову от благоухающих запахов гвоздик, жасмина и весенней мимозы.
Это сад Альбера Первого, примыкающий к Английской набережной, и террасные сады с пальмами и розариями; это великолепный парк на самой маковке Замковой горы; это широкие площади с древними храмами и тесными улочками меж стен кричащих разноцветьем старинных домов.
Ницца – это еще строящийся на месте виллы Бермон величайший в Европе православный собор во имя святителя Николая Чудотворца: это Английская набережная с многочисленными магазинчиками, кафетериями и ресторанчиками, наполненными хорошенькими баронессами, маркизами и кокотками, статью и повадками мало чем отличающимися от настоящих барон и маркиз.
