Глава 3
Первая афера
В гостинице Всеволод Долгоруков снял лучший номер с ванной комнатой, залой, спальней и кабинетом. Да и как иначе, ежели он записался в гостиничном журнале для приезжих как «сиятельство», то бишь князь, Всеволод Аркадьевич Долгоруков? А сие обязывало соответствовать.
В нумере он внимательно осмотрел себя перед зеркалом и спустился в ресторацию. Он хорошо помнил ее. За семь лет здесь мало что изменилось. Вот разве что появились газовые фонари…
Откушав золотистой ушицы с гренками, шниц по-венски и жареных чирков, запив все это стаканом благородного «бордо», Всеволод Аркадьевич неторопливо закурил папиросу с золотым ободком и спросил у полового свежие газеты.
– Какие желаете-с? – поинтересовались у него. – Столичные, московские, местные?
– Местные, – ответил Сева и невольно усмехнулся.
Именно с этого вопроса и началось его первое дело, первая крупная афера, принесшая ему «действительное» членство в «клубе червонных валетов» и уважение товарищей…
* * *
А дело было восемь лет назад, в 1873 году, правда, не в знойный июль, как ныне, а в прохладном мае. Так же, как сейчас, остановившись в «Европейской» и отобедав в ресторации, Всеволод Аркадьевич, а по документам дворянин Вольдемар Аркадьевич Панченко, неторопливо закурил «дукатовскую» папиросу тогда еще ручной крутки и спросил себе свежие газеты. Афера уже была тщательно подготовлена, на ее исполнение была затрачена весьма изрядная сумма, и оставалось только найти фигурантов для «разводки». То есть подходящую цель. А еще лучше – цели!
– Какие газетки желаете-с? Столичные, местные? – поинтересовались у него.
– Местные.
– Какие изволите наименования?
– Такие, чтобы было побольше разных объявлений, – уверенно ответил молодой человек.
Его устроил «Казанский телеграф», в котором две страницы из четырех были посвящены разного рода рекламным и иным объявлениям и предложениям всяческих услуг.
Всеволод внимательно вчитывался в объявления.
ЩЕТКИ
Зубные, головные, платяные, ногтяные, сапожные и проч., всевозможные гребни и расчески
в БОЛЬШОМ ВЫБОРЕ предлагает
Аптекарский магазин
Г. В. Майзельс
МАГАЗИНЫ 1. Рыбнорядская, д. Галкина.
2. Проломная, д. Жадиной, близ церкви Богоявления.
Вольдемар сделал какие-то пометки в своей памятной книжке с серебряным переплетом и принялся изучать объявления дальше.
Мебельный магазин, столярные
и обойно-драпировочныя мастерские
К. И. Мальмберга
Переведены
Казань, Угол Большой Проломной и Гостинодворской, д. Щербаковой. Большой выбор мебели. Цены умеренны.
Врач
И. К. КЛИМОВИЧ
М.-Лядская, д. Лисовского.
Прием по внутренним болезням от 5–7 веч.
«Панченко» снова сделал пометки в памятную книжку, а следующее объявление записал с особой тщательностью.
ВСЕ НОВОСТИ ЛЕТНЕГО СЕЗОНА
Модели шляп, сак-жакеты.
Последняя новинка сезона фасон «Люкенс»,
получены в магазине
Н. Н. Циммерлинг
Воскресенская ул., д. Семинарии.
Колоссальный выбор шляп, модели французских и варшавских фабрик. Богатый выбор цветов, лент и перьев. Прием заказовъ и переделки, изящная работа. Цены гораздо дешевле других магазинов. Готовые жакеты, саки, блузки; для заказов солидный выбор материи. Дешево продается готовое мужское платье; для заказов лучшие материи. Цены дешевые.
Готовый къ услугам Циммерлинг.
P. S. Покупатель, купивший платье и шляпу, пользуется скидкой 10%.
Молодой человек спросил себе кофею, докурил папиросу, потом сложил аккуратно газету, расплатился и пошел осматривать город.
* * *
Ной Нахманович Циммерлинг, бывший портной, весьма быстро сколотивший хороший капитал скупкой и перепродажей краденых драгоценностей и открывший не так давно на самой центральной улице города магазин тканей и готовой одежды, ставший вскоре модным у казанской элиты, имел привычку говорить медленно, глядя прямо в глаза собеседнику. Вот и сейчас он, снисходительно глядя на юношу в крохотном котелке, плотно облегающем фигуру сюртуке поверх атласного жилета, узеньких модных брючках и лаковых штиблетах с белым верхом, медленно изъяснялся, отделяя иногда одно слово от другого многозначительной паузой:
– Ты, Зилик, пока что еще слишком (короткая пауза) молод, чтобы заниматься такими (многозначительная пауза) коммерческими операциями. Попробуй вначале что-либо попроще, Зилик.
– Что же? – покрываясь пунцовым румянцем, спросил собеседник (по всей видимости, Зилик).
– Существует, и это тебе, конечно, известно, Зилик, такое полезное заведение, как ломбард…
– Но дядя…
– Не перебивай (паузу можно было воспринимать за недовольство) меня, Зилик… Так вот: в это заведение люди несут всякие хорошие вещи на время и получают за них деньги, тоже-таки на время. И заметь, Зилик (просто пауза, безо всякого значения), человек, заложивший вещь в ломбард, получает за нее только часть (многозначительная пауза) ее стоимости. Ему выдается квитанция, по которой вещь, заложенная в ломбард, может им быть получена обратно, если он, конечно, вернет деньги.
– Все это я знаю, дядя, но ведь…
– Я знаю, что ты знаешь, но дослушай-таки меня, Зилик, до конца… Итак, подходит срок выкупа заложенной вещи. Но у человека нет денег, чтобы выкупить ее. Глупый человек просрочит срок выкупа, и его заложенная вещь станет собственностью держателя ломбарда. Умный человек (пауза выглядела очень красноречивой), чувствуя, что ему не выкупить заложенную вещь, чтобы хоть частично компенсировать свои потери, продаст квитанцию другому, заинтересованному в этом лицу. А заинтересованное лицо, Зилик, идет в ломбард, предъявляет квитанцию и (пауза) выкупает заложенную вещь за цену, которая часто (значительная пауза) намного ниже реальной стоимости вещи. А затем он продает эту вещь за ее настоящую цену и остается с наваром, который, заметь, ему ничего не стоил. Понял, Зилик?
– Понял, – заулыбался Зилик. – А еще есть такие люди, дядя, которые, закладывая вещь, и не думают ее выкупать?
– Такие вещи очень часто есть вещи ворованные, Зилик. Но я вижу, что ты меня хорошо понял…
Дверной колокольчик звякнул дважды. Это значило, что в магазин, открыв и закрыв за собой дверь, вошел посетитель.
