Ванек застыл — даже занесенную над ступенью ногу не опустил,
так и держал ее в воздухе.
Граблин тоже оцепенел. Проливая водку мимо стакана, он глухо
спросил:
— Ты что сказала?
— Я отыграюсь! — храбро повторила Далила.
Мужчины переглянулись и ликующим хором воскликнули:
— Что же ты раньше молчала!
Граблин опрокинул в себя стакан и нетерпеливо воззвал:
— Быстро садимся!
— Садимся, — согласилась Далила, радостно ощущая под ногами
твердь пола.
Ванек, освободившись от ноши, вдруг усомнился в успехе
мероприятия, сделав открытие:
— Она же баба!
— Ну и что? — рассердился Граблин. — Я либерал!
Чех похвастал:
— А я демократ!
— Тогда не кобенься. Между прочим, слово «карта» женского
рода. «Игра» — тоже.
— Точно, — вынужден был согласиться Ванек. — И «ставка»
женского рода, а «кон» мужского.
Граблин засуетился:
— Садимся! Время идет!
Первым сел чех. Энергично тасуя колоду, он мелочно напомнил
Далиле:
— Ты на кону два раза подряд. Если себя отыграешь, второй
раз по новой ставишь себя.
«Какая разница, сколько раз мне проигрывать?» — скептически
подумала она, надеясь расслабить мужчин игрой и, выбрав момент, улизнуть. Но
Ванеку деловитейше подтвердила:
— Да-да, я на кону два раза.
Граблин, азартно потирая ладони, вдохновенно воскликнул:
— Эх! Впервые с бабой сажусь! Сейчас посмотрим, как бабы в
«очко» режутся!
— В какое «очко»? — деловито осведомилась Далила.
Граблин и чех растерянно переглянулись и друг друга
спросили:
— Она что, не играет?
Далила себя похвалила:
— Почему же, на фортепиано отлично играю, на аккордеоне могу
и на баяне, а в «очко» не умею. А может, умею. Не знаю, не пробовала.
Ванек насторожился:
— А во что ты точно умеешь?
— Точно? Ни во что. Даже в «дурака». Издержки строгого
воспитания.
— А как же ты собралась играть? — поразился Граблин и нервно
хлебнул из горла.
Далила пожала плечами:
— Я думала, вы научите.
Чех заартачился:
— Я не буду учить! Отправляемся в спальню!
«Опять двадцать пять!» — огорчилась Далила и жалобно
пропищала:
— А может, научите? Я спо-соб-ная.
Неожиданно Граблин взял ее сторону.
— Учить буду сам! — категорично изрек он и, протянув даме
бутылку, выдал совет:
— Хлебни-ка для храбрости. Дело отчаянное.
Отшатнувшись, она промямлила:
— Издержки строгого воспитания. Я не пью.
— Что, совсем? — изумился Граблин, обалдело уставившись на
Далилу.
— Крепких напитков — совсем.
Чех с уважением осведомился, вдруг интеллигентно переходя на
«вы»:
— А что вы пьете?
Она застенчиво пояснила:
— Шампанское изредка или вино.
— А ликер? — поинтересовался совсем уж с любезной улыбкой
чех.
Далила с такой же улыбкой ответила:
— Не пью и ликер. Иногда наперсток наливочки.
— Бабушка моя готовит сливовую наливочку божественного
вкуса, — мечтательно поведал всем Ванек.
Граблин зло сплюнул:
— Тьфу! Совсем охренели? По душам разговор завели! Вы еще
про хобби свои расскажите! Буду я с вами тут время терять!
Жестом, не терпящим возражений, он сунул Далиле бутылку и
приказал:
— Хлебни, и поехали!
Она потрясла головой:
— Не могу! Я не пью!
Граблин пожаловался:
— А я не могу с трезвым партнером играть! — И философски
заметил:
— Надо же когда-то и тебе начинать.
Чех сочувственно посоветовал:
— Хлебните, не отвяжется.
Далила обреченно хлебнула и в тот же миг опьянела, но не
огорчилась.
«Во всем есть плюсы, — решила она. — Нависшая угроза уже как
бы и не угроза, а легкое приключение. Подумаешь, спальня! Да и что такое игра?»
Рискованно качнувшись на стуле, она капризно воскликнула:
— Мужчины, учите меня!
Граблин с одобрением взглянул на нее и с доброй усмешкой
определил:
— Ну вот, теперь хоть на человека похожа. А то
выпендривалась как неродная.
И начал учить:
— Банкует традиционно Ванек.
— Почему традиционно? — осведомилась Далила.
— Потому что он традиционно выигрывает, — кисло промямлил
Граблин и бодро продолжил:
— Из банка каждому даст по карте, потом будешь добирать.
Стоимость валета — два очка, дамы — три, короля — четыре, туза — одиннадцать.
Бери до тех пор, пока не наберешь очко!
— Какое очко? — удивилась Далила.
Чех поразился:
— Ну и безграмотность!
— Двадцать одно очко. Переберешь, проиграла, — презрительно
процедил Граблин и, потирая руки, скомандовал:
— Задело! Остальное станет ясно по ходу!
— А ставки?! — возмущенно подпрыгнул Ванек. — Какой мне
резон с вами играть?
Далила воскликнула:
— Я ставлю себя.
— И я ставлю ее, — подписался чех и пояснил:
— Она моя собственность, пока не отыграется.
Граблин почесал в затылке и с достоинством согласился:
— Принято. Я ставлю вопрос.
Ванек восстал:
— Что принято? На кой черт мне с вами играть? Если ты
выиграешь, получаешь два раза ее. Если она выиграет, получает себя и вопрос. А
что я получаю?
Граблин немедленно сообщил:
— Два раза ее и вопрос.
— Да она и один раз мне не нужна, — уныло поведал чех. — А
вопрос и подавно.
