"Шантажируют! Орлова, конечно же, шантажируют! Как я
раньше не поняла? — удивлялась она. — Но кто? И чем?
В любом случае начинать надо с больницы, — решила она. —
История с этими крабами какая-то темная".
Пришлось в понедельник звонить Шульгину — не спрашивать же у
самого Орлова, в какой он больнице лежал.
Шульгин по телефону давать информацию наотрез отказался.
— Вы ведете себя несерьезно, — посетовал он. — Приезжайте,
поговорим.
Далила (черт знает зачем) старательно принарядилась и
поехала.
И, к ее досаде, он старания эти заметил.
— Сегодня вы неотразимы! — воскликнул Шульгин.
И Далила себя прокляла: «Дура! Еще начни с ним кокетничать!
Вот нелепость!»
От нелепости заспешила: выяснила про больницу и сразу ушла.
А в больнице ее поджидал сюрприз в виде тещи Свиридова,
уютно сидевшей на диванчике у телевизора в холле под пальмой.
— Марьванна! Опять «помираете»?! — поразилась она.
Марья Ивановна с гордостью сообщила:
— На этот раз в самом деле из жизни едва не ушла. Вчера
после встречи с тобой аллергия у меня приключилась. На «Скорой» сюда привезли.
Еле осталась жива.
Далила, опуская упрек, подумала: «Бог ее наказал за мучения
домочадцев».
А теща мученика Свиридова с патетикой изрекла:
— Ты здесь! Я здесь! И это судьба!
— Не иначе, — усмехнулась Далила.
— Ирония неуместна. Сегодня все разрешиться должно. Послушай
про Лену.
— Марьванна, место неподходящее, вы больны, я спешу, —
застрекотала было Далила, но Марья Ивановна ее решительно остановила:
— Послушай, много времени не займу. Заметив досаду на лице
Самсоновой, она добавила уже с мольбой:
— Послушай, деточка. Мне надо это решить, а говорить могу
только с тобой.
— Почему?
— Ты же у нас психолог.
— Так и быть, — присаживаясь на диванчик, согласилась
Далила. — Только, пожалуйста, коротко, а то я «главного» жду.
— «Главный» сам подождет, — безапелляционно заявила Марья
Ивановна и начала свой рассказ:
— Понимаешь, Ленка сама рвалась замуж. По уши влюбилась она.
Правда, не сразу. Эти оба, два друга, со школы ее обхаживали, долго добивались
ее. А она рисовала как проклятая. Бывало, из дому ее не выгнать, вся в красках,
сидит, малюет. А они, что те черти, упертые, сперма в голову бьет. Ленка
поначалу и глядеть на них не хотела, на этих дружков, но кобели добивались. То
один портфельчик до дома ей донесет, то другой. Букетики там, мороженое. Не
устояла Ленка, влюбилась…
— В обоих? — уточнила Далила.
Марья Ивановна с осуждением отмахнулась:
— Да какой там в обоих. В одного. В одного, но намертво.
Так, что про краски, про картины свои забыла. «Замуж, — кричит, — и все!»
— Как же замуж, когда речь о портфельчиках шла?
— Ой! — рассердилась такой бестолковости Марья Ивановна. —
Да эта компания портфельчики на кейсы давно сменила. Годы-то шли. Я ж говорю,
долго они ее обхаживали. Оба дружка в институтах учились уже, а от Ленки моей
не отставали. И Ленка училась, но замуж как выскочила, так сразу и бросила
учебу свою. Он-то, зараза, не бросил…
В холл выбежала девушка в белом халате и громко спросила:
— Кто ждет главврача?
— Я жду! — встрепенулась Далила.
— Пойдемте!
— Ну вот, опять не договорили, — расстроилась Марья
Ивановна.
— Выздоравливайте, и обязательно договорим, — заверила
старушку Далила, устремляясь за медсестрой.
Главврач встретил ее настороженно.
— Вы Самсонова? — сердито спросил он.
Далила поспешно кивнула:
— Да. Вам звонили?
— Звонили. Чем могу быть полезен?
Она положила заготовленную записку на стол и бесстрастно
сказала:
— Мне нужно знать все об этом больном и особенно — кто
дежурил, когда его привезли.
Главврач потянул на себя записку и строго осведомился:
— Вы из милиции?
— Нет, частное расследование. За информацию я хорошо плачу.
— Вы думаете, что говорите? — рассердился главврач.
— Простите, — слегка поклонилась Далила, — обидеть вас не
хотела, но время сейчас такое: за все надо платить.
— Мне государство платит.
Он вздохнул, посверлил взглядом записку и произнес уже
мягче:
— Кто дежурил, сказать вам могу, а про больного — нет. Не
имею права, врачебная тайна.
Далила напомнила:
— Потому вам и звонили, чтобы тайну как-нибудь обойти.
Главврач опять рассердился:
— Вы понимаете, о чем просите? Меня из-за вас уволят!
Наткнувшись на ее взгляд, он осекся и согласился:
— Ну, хорошо, сделаем исключение. Вам срочно?
— Более чем.
— Тогда подождите в холле, вас вызовут.
Далила вернулась в холл, но свиридовской тещи под пальмой
уже не нашла и совсем не расстроилась. Вскоре ей принесли короткий список
врачей и детальный диагноз Орлова — не Орлова, конечно, он тогда еще был
Матюком.
Список она сразу в карман затолкала, а диагноз внимательно изучила
и вновь потревожила главврача, на этот раз очень решительно. Ворвавшись к нему,
она зло спросила:
— Вы что, издеваетесь?
— А в чем дело? — опешил он.
— Что из этого можно понять? — потрясая диагнозом, закричала
Далила. — Я в убийстве Матюка подозреваю, а вы мне про аллергены и гистамины!
Психическая атака подействовала, главврач как миленький
заговорил.
— Понятия не имею, чего вы хотите, — затравленно глядя на
дверь, сказал он. — Что просили, я дал.
— Мне надо точно знать, мог ли Матюк симулировать?
Главврач подскочил:
— Симулировать?! Да он под капельницей лежал! Три дня в
реанимации!
— Три дня, — сникла Далила.
— Три дня!
— Скажите, а могло случиться такое, что он хотел
симулировать, но немного не рассчитал? Лишнее съел.
