Москва, 17 июня, четверг
Лугано приехал на Белорусский вокзал в десять часов ровно. Возле прицепного вагона поезда «Москва – Варшава» собралось около двадцати человек, остальные уже находились в вагоне. Менеджер турфирмы, молодой человек в темном костюме, встречал клиентов вместе с курьером. Поздоровавшись с Лугано за руку, он слегка попенял ему: «Ждем только вас. До отправления поезда осталось десять минут».
Соседкой Лугано по нижней полке оказалась полноватая женщина лет тридцати пяти.
– Первый раз в Польшу? – спросила она.
– Второй.
– Я тоже. После первой поездки перестала бояться самолетов. Полетела в Турцию, затосковала по поездам. Выпьем за Российские железные дороги?
Лугано не стал отказываться и поддержал словоохотливую соседку. Тогда как мысли его были далеко, в Варшаве...
ГЛАВА 7
«Шпион, который меня любил»
Варшава, Польша, 19 июня, суббота
«Ночь, улица, фонарь, аптека...» Строки из стихотворения Александра Блока восстали из памяти Лугано. Много лет тому назад он в такое же вечернее время стучался в дверь производственной круглосуточной аптеки, что на улице Солидарности... В девять часов вечера двери аптеки закрывались, и дежурный аптекарь открывал их по звонку. Лугано нажал на кнопку и отступил от двери, чтобы его можно было рассмотреть через ее верхнюю застекленную часть.
Внутри помещения горел «бессмысленный и тусклый свет». А витрины были подсвечены изнутри более яркими лампами, так что можно было прочитать названия и цены отдельных медицинских препаратов.
Неприметная дверца с правой стороны центрального прилавка открылась, и в холл шагнула стройная женщина в белом халате. Габриэле Склодовской в сентябре прошлого года исполнилось сорок восемь, но выглядела она лет на пять моложе и как бы не оправдывала своей маститости. Габриэла с отличием окончила медицинский институт в Москве, «доучивалась» (чтобы иметь польский диплом) в краковском институте фармакологии. Стала одной из первых, кто открыл частную аптеку, и не где-нибудь в глубинке, а в польской столице.
Она открыла дверь, хорошо разглядев позднего посетителя, и, посторонившись, поздоровалась с ним, как со старым знакомым:
– Чещчь!
Лугано ответил тем же выражением.
Склодовская нахмурила лоб. Ей показалось, она и раньше встречала этого человека. И уже через стекло витрины пристально вгляделась в посетителя.
Лугано пришел ей на помощь, назвав простой, «просроченный» пароль:
– Я пришел за аспирином для пана директора.
Склодовская ответила машинально:
– Анальгетик влияет на работу сердца.
– На сердце пан директор не жалуется. Здравствуй, Габи!
– Виктор!.. – Склодовская наглядно продемонстрировала, что бывает с человеком, который часто принимает анальгетики: схватилась за сердце. – Ты?! Я думала...
– Ты думала, о тебе забыли? Все не так просто в мире, в котором мы с тобой живем. Я вспоминаю нашу первую встречу. Тогда мы с тобой тоже разговаривали через стекло...
– Ах, да!.. Прости. – Женщина открыла дверцу, однако Лугано отказался пройти в служебное помещение, присев за низкий столик в холле. Склодовская присоединилась к нему, поправляя полу халата. Ей нужно было время, чтобы прийти в себя. Закурить? Но он тогда увидит, как дрожат ее пальцы, держащие сигарету.
– Ты теперь заведующая аптекой?
– Как видишь, да.
– У меня в Москве есть товарищ – бармен в прямом смысле этого слова: управляет баром и не гнушается обслуживать посетителей за стойкой. Я знаю, о чем ты думаешь, Габи: о том, как мы с тобой ухлопали Вуйцека. У тебя найдется что-нибудь выпить?
– Корвалол, валокордин, валериановая настойка.
– На спирту?
Склодовская наконец-то улыбнулась. Конечно, она была взволнована, однако сегодняшний день принес ей облегчение. Габриэла узнала, что человек, с которым ее связывали по крайней мере два важных события, о которых она часто вспоминала, был жив.
Она снова улыбнулась и окунулась в воспоминания.
Ей непозволительно мало лет – двадцать. Она слышит своего советского куратора: «Ты будешь непохожа на остальных». И для нее такие слова были очень важны. Она не будет отличаться какими-то признаками от других, она и будет другой. Единственной и неповторимой? Почему бы и нет, если ее ореолом станет тайна!
Ей дали вкусить один из самых ярких, запоминающихся моментов: обмен паролями. На ее взгляд, это была вершина айсберга. Габриэла была горда и счастлива от соприкосновения с разведкой; словно отгородившись этим состоянием от остального мира, она ждала его, человека, чьим псевдонимом был Швейцарец. Она рисовала перед собой человека лет сорока, с ухоженными усиками и в черных очках, в шляпе и строгом костюме, а если на улице будет дождь, то в длинном светлом плаще. Потом она стирала из образа дурацкие усики и черные очки и прикрывала ладонью свои глаза от пронзительной синевы его глаз. Склодовская ждала своего героя, шпиона, которого она полюбила задолго до встречи с ним. Жизнь без этой мечты казалась ей серой, и она заранее испытывала удовольствие от контакта с новым миром. «Да, это любовь», – как-то раз подумала она. И эта мысль, ставшая почти навязчивой, уже не отпускала ее.
Габриэла прочитала книгу Яна Флеминга о блестяще образованном, безжалостном и смертельно опасном красавце. Ей выпала уникальная возможность взглянуть на бесстрашного «агента 007» глазами влюбленной в него молодой женщины, втянутой в жестокое противостояние разведок. Книга ей не понравилась, зато фильм, который вышел на экраны в 1977 году, сразил ее наповал.
Аптека. Ненавистная работа за прилавком, белый стерильный халат, которым можно было очаровать разве что тяжелобольного. Клиент. Лет сорока. С короткими «гитлеровскими» усиками. Роется в карманах своего плаща, вот-вот достанет шпаргалку и выразительно прочтет: «Я пришел за аспирином для пана директора». – «Нет, кончился аспирин», – была готова ответить этому типу Габриэла. Сердце, бившееся ровно, дало ей точный ответ: не он. И точно. «У вас есть грелка?» Грелка, о господи! Зачем он шарил в карманах и читал записку?.. Нет, покачала головой Габи, он достал из кармана деньги. «Да, у нас есть грелки. Трех цветов: синие, зеленые и коричневые. Возьмите синюю, мне она больше нравится. Спасибо за покупку! Следующий...»
Еще один мужчина средних лет. Без усов. Без очков. С похотливым взглядом. «Две пачки презервативов». Ну вот ты и попался. «Вам какого размера?» – «Мне?.. Ну, побольше среднего». А он молодец, достойно вышел из пикантной ситуации. И, похоже, остался доволен собой.
Следующий.
– Я пришел за аспирином для пана директора.
Бог ты мой! Как мог Директор послать за лекарством такого молодого человека? Можно сказать, юное создание... И Габриэла (неожиданно для самой себя) попробовала себя в роли строгой учительницы: «Молодой человек, а вы приходите на следующий год». И совсем строго, с ледяным взглядом, не отдавая себе отчета:
