Перекусив и отдохнув, четверка снова двинулась в путь. Вскоре перед ними открылась небольшая долина, в центре которой высилась каменная скала, по форме напоминавшая столб.
– Это она, Борис? – увидев скалу, спросила девушка.
– Похоже, очень похоже. Сейчас разберемся.
Путники подошли к скале. Рублев прикинул ее высоту и достал из рюкзака топор:
– Ребятишки, быстренько срубите дерево. И выберите такое, у которого ветки растут почаще, чтобы по нему можно было подниматься, как по лестнице.
– Ноги в руки и вперед! – приказал Замес Москиту.
– Только смотри, глубоко в лес не заходи, я тебя должен держать на мушке, – напутствовал Москита Борис.
Тот, пыхтя от напряжения, вскоре приволок срубленное дерево.
– Годится, – осмотрев его, заключил Рублев. – Теперь, ребятишки, ложитесь, я вас свяжу. Не хочу, чтобы вы тут находились без присмотра, пока я буду на скалу карабкаться.
Подробный план Комбат уже выучил наизусть. Внимательно осмотрев скалу с земли, он поставил дерево с южной стороны и начал осторожно подниматься. Он старался ставить ногу впритык к стволу, но ветки то и дело жалобно похрустывали под весом его могучего тела. Наконец Борис подобрался к вершине скалы, пошарил руками и хладнокровно сказал:
– Света, лови.
– Как, вы уже его нашли? – удивилась девушка.
– Найти было легко, вот спуститься будет труднее. Лови, говорю!
Сверху полетел пакет. Светлана быстро подняла его с земли, разорвала, и в ее глазах заплясали сумасшедшие искорки.
– Куда нам дальше? – спустившись, поинтересовался Комбат.
– Домой, Борис, в Москву! – тут Светлана дала волю своим чувствам и радостно закричала: – Мы нашли его, дядя Боря! Мы его нашли! Больше никаких таежных странствий, никаких ночевок на земле, никакого гнуса и никаких бандитов!
– Насчет бандитов ты ошибаешься, вот они, в двух шагах, – сбил ее восторженный пыл Рублев, но тут же добавил: – Я тебя поздравляю, девочка. Теперь ты – законная наследница своего отца! А там в пакете рядом с завещанием нет указания, как нам выйти к ближайшему населенному пункту?
– Нет, к сожалению.
– Жаль. Ведь где-то здесь рядом точно есть какая-нибудь деревня, только как ее найти? Неужели топать обратно к озеру?
– А что на озере?
– Договоримся с охранниками, если они не уехали. У тебя же деньги остались?
– Почти все. Мы же совсем мало израсходовали! В основном на перелет. Он хотел переложить деньги себе, – Светлана указала на Замеса, – но раздумал и оставил в нашем рюкзаке.
Рублев не учел изощренной хитрости людей, прятавших завещание. Они старались, чтобы при любом раскладе странников ожидал рояль в кустах. Москит, до сих пор не проронивший ни звука, вдруг подал голос:
– У меня слух хороший. Я разобрал с той стороны что-то типа шума автотрассы.
– С какой стороны?
– Щас! У меня же руки связаны, как я покажу, – вздумал дерзить Москит, почувствовав собственную значимость.
Рублев проигнорировал его вызывающий тон и освободил бандита. Москит указал рукой туда, откуда различил шум. Комбат сделал несколько шагов, прислушался:
– Тишина. Возможно, машины здесь редко ездят или тебе померещилось. Ладно, сейчас разберемся.
Он взялся развязывать Замеса. Неожиданно раздался возглас девушки. Комбат тут же подхватился, опасаясь, не случилось ли что. Светлана безмятежно указывала на высокое дерево:
– Посмотрите, какая прелесть! Наверное, это и есть знаменитый сибирский соболь.
– Больше на куницу похож, – проворчал Борис, и тут сзади донесся испуганный крик.
Комбат мгновенно развернулся, выхватывая оружие. Он увидел, как топор, который они неосмотрительно оставили на земле, вонзился в грудь Москита. Замес тут же поднял руки вверх:
– Все, убери пушку! И не смотри на меня, как солдат на вошь. Лучше поблагодари за то, что я выполнил твою работу.
– Ты что, Замес, на солнышке перегрелся?
– Не надо, Борис, ты отлично все понимаешь! Москит был человеком Метиса, который, узнав, что вы снова уцелели, обязательно еще раз попытался бы вас мочкануть. Тебе нельзя было пускать Москита в Читу.
– Для этого есть другие способы. Я мог его снова связать, только на этот раз получше.
– Я понимаю, – Замес понизил голос. – Не хочешь перед девчонкой выглядеть хладнокровным убийцей. А то бы ты его с огромным удовольствием пустил в расход. Вот я и сделал это за тебя.
Рассуждения Замеса были типичны для большинства уголовников. Он делил всех людей на охотников и добычу. Добычей были слабые, охотниками сильные. Он не понимал, что по-настоящему сильный человек всегда добр и великодушен.
Комбат даже не попытался его разубедить, знал, что до совести такого типа не достучишься. Он достал лопатку, кинул ее Замесу:
– Ты его убил, ты его и похоронишь.
А Москит оказался прав. Пройдя метров триста в указанном им направлении, путешественники наконец различили едва слышный шум проезжающих автомобилей. Они прибавили шагу и вскоре оказались у трассы.
– Тут мы расстаемся, отдавай наше барахлишко, – приказал Рублев Замесу.
Тот не без удовольствия освободился от поклажи.
– Денег мы тебе не дадим, извини. Чем позже ты доберешься до города, тем спокойнее нам будет.
– Да я не в обиде. Ты, Борис, хороший человек, поступаешь со мной по справедливости, – говорил Замес, медленно отступая за деревья.
Бандит опасался, что Рублев ведет коварную игру и в последний момент пристрелит его.
Взяв рюкзаки, заметно полегчавшие с того дня, когда Комбат с девушкой начали свою одиссею, Борис вышел на дорогу.
– Ничего, если я слегка посорю твоими деньгами? – спросил он.
– Как вы можете так говорить! Если бы не вы, не было бы ни этих денег, ни меня! Делайте, как считаете нужным! – воскликнула Светлана.
Комбат достал три стодолларовые купюры и, заметив приближающуюся легковушку, замахал рукой. Около него остановилась «тойота».
– В Читу отвезешь? – спросил Комбат.
– Большеватый получится крюк.
– А за триста баксов?
– Триста баксов? Мне за такие деньги больше двух недель горбатиться надо! Конечно, отвезу!
– Тогда поехали.
Глава 60
Михаил проснулся, ощущая легкую головную боль. Вчера они с этой… как ее звать… короче, девочкой по вызову дали копоти. Сексом занимались до изнеможения, ну и выпили, конечно. Ополовинили литровую бутылку вискаря. Девка поначалу выкобенивалась, намекала на шампусик, но Михаил быстро поставил ее на место, заявив:
