— Зачем? — всполошился Сибирцев. — Вам надо забыть об этом
звонке и никому о нем не рассказывать. Чего вам бояться? Да, Ветка девка
шальная, но на убийство она не способна. Уж не знаю, как там дело обстоит: сама
она куда вляпалась или под отца ее кто копает, но Соболев и из этой беды
вытащит дочь. Успокойтесь, и Вета не преступница, и у вас неприятностей из-за
нее не будет.
— Думаете, что мне ничто не грозит?
— Абсолютно уверен! — воскликнул Сибирцев и жалобно
попросил:
— Может, уже приступим к моим проблемам? Я очень ждал этого
дня.
— Да, конечно, — оживилась Далила. — Рассказывайте, я с
интересом вас слушаю.
Однако слушала она невнимательно, время от времени пытаясь
дозвониться до Александра. Его мобильные телефоны не отвечали, а секретарша
неизменно сообщала, что Козырева нет. Далила хотела уже отказаться от этой
затеи, но разговор с Соболевым подхлестнул ее к действию, а сообщение Сибирцева
и вовсе вселило огромное нетерпение. Ее осенило. Далиле надо было поговорить с
Александром немедленно, встретиться прямо сейчас.
Номер опять то не отвечал, то долго было занято. Наконец она
услышала длинные гудки. В трубке раздался голос секретарши.
— Александра Олеговича, пожалуйста, — попросила Далила,
делая знак Сибирцеву, чтобы повременил с рассказом.
— Кто его спрашивает? — любезно осведомилась секретарша.
— Самсонова.
На том конце провода прозвучало фальшивое изумление:
— Ах, это вы, Далила Максимовна. Очень сожалею, но
Александра Олеговича опять нет. Что ему передать?
— Спасибо, ничего передавать не надо. Перезвоню.
Далила положила трубку, виновато улыбнулась Сибирцеву и
попросила:
— Пожалуйста, продолжайте. Я вас внимательно слушаю.
Он с горестной гримасой продолжил рассказ о своих мытарствах
с женами. Далила добросовестно старалась вникнуть в суть его несложных проблем,
но мысли неумолимо уносили ее к Александру.
«Неужели прячется от меня? — гадала она. — Уж который день
не объявляется. Кажется, вторая неделя пошла. Сбилась со счета. Мы и похлеще
ругались. Ладно, сам не хочет идти на поклон, но я же первая позвонила.
Секретарша сто раз передала, не сомневаюсь. Здесь не просто обида. Похоже,
прячется. А сейчас проверим», — решила она и обратилась к Сибирцеву:
— Анатолий Маркович, вы не окажете мне любезность?
— Охотно. Чем могу быть полезен? — просиял в ответ тот.
— Козырев, пациент мой, месяц не появляется, — солгала
Далила, — а состояние у него критическое. Я волнуюсь. Тем более что он странно
себя ведет. Кажется, он скрывается от меня. Может, вы попробуете?
Сибирцев нахмурился и трусливо спросил:
— А что я ему скажу?
— Не ему, секретарше. Он глава фирмы.
— Тогда я представлюсь ей программистом, — гордясь
сообразительностью, предложил Сибирцев.
— Отлично.
Далила набрала номер и, услышав гудки, протянула трубку
Сибирцеву. После недолгих переговоров с секретаршей он торжествующе ей трубку
вернул, прошептав:
— На месте ваш Козырев.
Далила действительно услышала голос своего Александра. Когда
она его поприветствовала, он растерялся сначала, но быстро оправился и даже
сумел довольно правдоподобно обрадоваться.
— Только что вошел в кабинет, мотаюсь весь день, ты прости,
что сам не позвонил, — покончив с радостью, Александр принялся извиняться.
Далила его остановила:
— Ничего страшного. Надо бы встретиться.
— С удовольствием.
Договорившись о встрече, Далила задумалась. Вспоминая
интонации Козырева, она анализировала, что Александр чувствовал в момент их
разговора и почему так изменился.
Голос Сибирцева вернул ее на рабочее место.
— Я вам так благодарен, — продолжил он свои излияния. — Сам
бы я никогда не решился уйти из семьи, а теперь я счастливейший человек.
Объяснение с Машей, моей законной супругой, было неприятно, но зато какой прием
устроила Катенька мне. Она была в восторге. И я вместе с ней.
«О страданиях жены он не думает, — грустно подумала Далила.
— Это по-мужски, выбрасывать из головы неприятные мысли. Что ж, Маша — этап
пройденный, так ему кажется. Он не знает еще, что от его ухода только Маша и
выиграет. Жена заложила бомбу, она взлелеяла в нем тот эгоизм, который может
снести лишь сама. Он вернется к ней. Катенька скоро поймет невозможность своего
счастья и к браку категорически охладеет. Такой перл, как Сибирцев, приятней
иметь в любовниках, чем в мужьях. Разочаровавшись в Катеньке, он с ней порвет и
вернется к Маше. Потом затоскует, помирится с Катенькой, и все вернется на
круги своя. Классическая история».
Таких историй она навидалась. Больше всего удручало Далилу
то, что начало и конец у всех одинаков. Во всем: в жизни, в карьере, в любви.
Количество вариантов ничтожно. Сделаешь так — будет то. Или это. Или другое. И
все.
«Сибирцев скоро попросит у меня, как у доброй волшебницы,
его жен подружить, — подумала грустно Далила. — Посадит их дома сплетничать и
пойдет другую игрушку себе искать. А как же, так устроен мужчина — покоритель
вершин. Он в вечном поиске, движет собою прогресс, этот взрослый ребенок. Но
почему я должна ему помогать?»
Глава 38
Проводив Анатолия Марковича, Далила задумалась. До прихода
Левицкой оставалось совсем мало времени, а хотелось навести порядок в душе,
разложить все по полочкам. Далила утратила равновесие — да и как не утратить?
Избалованная соплячка обвела ее вокруг пальца. Запросто, как неопытную
девчонку, и в чем — именно там, где, казалось, Далила собаку съела.
«А все потому, что я загордилась, — ругала она себя, покинув
кресло и нервно нарезая круги по кабинету. — Получив хорошую практику, решила,
что я царь и бог в своем деле. На именитых теоретиков уже взирала с
презрительным снисхождением. Что они знают, книжные черви? Меня учит сама
Жизнь. Вон они, вереницы судеб. Проходят через мой кабинет, одинаковые, все на
одно лицо. Несколько лет за ними понаблюдаешь, и наука уже не нужна. И без
науки знаешь, что с кем было и что с ними дальше произойдет. Из психоаналитика
я превратилась в предсказательницу, в гадалку. А теперь получается, что не все
я, Далила Самсонова, знаю. Выходит, я круглая дура».
Она уселась за стол и набросала схему. Вета Соболева —
авантюрный стратег. Ей доставляет наслаждение побеждать, заманивая противника в
ловушку. Намечать тактические цели, планировать, манипулируя людьми, — ее
стихия. Интеллектуальные комбинации ей даются легко.
