— А фотографии этой девушки у вас не осталось?
— У меня — нет. Спросите у Козырева. Он ее во всех видах
фотографировал.
— Значит, вы знали, что Полина — любовница вашего мужа? —
удивилась Далила. — Почему же мне не сказали?
Ирина Сергеевна рассердилась:
— А вы хотели, чтобы я рассказывала одной любовнице своего
мужа про другую?
— Простите меня, — сникла Далила.
— Нет уж, теперь вы простите меня! Я вас обскакала! У меня
скоро будет ребенок от вашего мужа!
— Я рада за вас, но зря вы сообщаете это мне при Матвее. Вам
это совсем не на пользу.
— А я в психоанализах ваших уже не нуждаюсь! — истерически
закричала Ирина Сергеевна.
И Далила ей искренне посочувствовала:
— Очень жаль, что вы в этом уверены. У вас сейчас сложный
период. Будущему ребенку ваши переживания очень вредны.
Выдав квалифицированный совет, Далила упрятала телефон в
карман и углубилась в свои размышления: «Полина легко нашла путь к сердцу Веты.
Они обе авантюристки, обе стратеги. Все было так, как я рисовала в схеме.
Полина разработала план, а Вета его осуществила. Вдвоем они топили Настю
Миронову. Но если Полина управляла Ветой, не может такого быть, чтобы она
никогда и нигде не засветилась».
Соболев оказался дома. Далиле он не обрадовался и удивился,
но все же пригласил ее в свой кабинет. Там в траурных рамках на каминной полке
стояли портреты дочери и жены, но в сумрачном свете лиц не было видно, одни
очертания. Скользнув взглядом по фотографиям, Далила с умышленным напором
произнесла:
— Андрей Петрович, простите меня, но я по старому делу. Я
разгадала загадку и почти нашла убийцу вашей дочери.
Соболев горестно усмехнулся:
— Почти. Ох уж это «почти». Как оно всем мешает. Зря
стараетесь. Убийца моей девочки в могиле давно.
— Преступно так думать! — вспылила Далила. — Ваша
уверенность выгодна только убийце! Она лишь того и ждет, когда все забудут о ее
преступлениях!
— И что тогда? — с грустной иронией спросил Соболев.
— Тогда она выйдет из тени, отодвинет в сторону жену Артема,
завладеет холдингом… Кстати, я уверена, что и сейчас уже холдингом управляет
она, а не Артем. Я убеждена, что у нее связь сразу с двумя мужчинами: с Артемом
Брусницким и с Александром Козыревым. И то, что Артем женат, ее очень
устраивает. Это и позволяет ей держаться в тени. Онa — мастер интриг.
Специалист комбинаций. И добивается всего в этой жизни она, опираясь на глупых
мужчин. А что делает мужчин глупыми? Любовь. Она научилась влюблять их в себя.
Соболев удивился:
— Почему вы так уверены?
— Потому, что я ее научила!
Он опешил:
— Вы? Зачем? Выходит, вы ее знаете?
— В том-то и дело, что нет. Я невольно ее научила, своими
откровенными книгами.
— Зачем вы мне все это рассказываете? — раздраженно спросил
Соболев.
— Затем, что, возможно, вы знаете, кто она. Она дружила с
вашей Ветой, она управляла ею. Я уверена. Она сумела скрыться от всех, но вы-то
отец. Может, вы ее видели? Вероятно, слышали о ней от своей дочери? Возможно,
даже к вам в дом приходила она. Пожалуйста, попробуйте вспомнить. Вернитесь в
прошлое, я вас умоляю.
— Да как вы смеете об этом меня умолять! — возмутился
Соболев. — Мало горя вы мне принесли?
— Я вам принесла? — поразилась Далила.
— А кто? Это вы лезли везде! Моя девочка, моя Вета лежит в
могиле…
Он взял с камина фотографию и зло ткнул ее Далиле под нос. В
свете лампы взглянув на портрет, она испуганно отшатнулась:
— Кто это?! Это не Вета!
— Это моя покойная дочь! Моя Вета!
— Да это же не она! Эта девушка была с Шатуновым! Ее я
случайно увидела в ресторане в курточке от «Диор»! Нет! Это не Вета! Не Вета!
Соболев прогремел:
— С ума вы сошли?! О чем вы говорите? Это моя погибшая дочь!
Или вы полагаете, что я держу у себя фотографию незнакомого человека?
Далила снова промямлила:
— Эту девушку я случайно видела в ресторане с Шатуновым.
— Я не знаю, кого вы видели, но на этом портрете моя дочь!
Моя Вета!
— О господи! Выходит, та незнакомая девушка была Ветой?
Значит, Вета пряталась у Шатунова! О, ужас! — Далила схватилась за голову:
— А кто же жил у Евгения? Неужели сама Полина?
— Полина? — Соболев побледнел. — Откуда вы знаете про
Полину? Полина к этой истории отношения не имеет. В то время она вообще у
родственников жила, в Воронеже. Я сам ее посадил на поезд.
— Ах вот как! — догадалась Далила. — Теперь мне все ясно!
Она прислугой у вас работала?
— Нет, Полина моей покойной жене уколы делала. Она
медсестра.
— От чего умерла ваша жена?
— От сердечного приступа. Я понял, к чему вы клоните, но у
жены давно сердце болело.
— Андрей Петрович, у вас есть ее фотография?
Соболев рассердился:
— Зачем вам фотография нашей Полины?
— Вашей? — поразилась Далила. — Даже так! Тогда знайте, я
уверена, что не Вета, а Полина жила у Евгения. И за фотографией в вашу квартиру
послала меня она. А ваша дочь ей подыграла и вас предупредила. Полина подбила
Бету на эту ужасную авантюру. Вета хотела Мироновой отомстить, поэтому они
действовали вдвоем против Насти. А когда продолжать всех дурачить стало опасно,
Полина Вету убила.
— Не может быть! — рявкнул Соболев. — Я прошу вас немедленно
покинуть мой дом.
Далила заверила:
— Я покину, но прежде вы обязаны дослушать меня. Речь идет
об убийстве вашей дочери. Ее убила Полина. И не говорите мне, что ее в Питере
не было. Она была не в Воронеже, а здесь, в квартире моего племянника. Теперь
мне ясно, почему я не доехала до. Максидома в тот трагический вечер. Полина
насыпала сахар в мой бензобак, она боялась, что я увижу лицо вашей дочери и все
пойму. По ее наущению Вета вас убеждала, что меня надо отстранить от этого
дела. Поэтому вы меня и отталкивали, что Полина боялась разоблачения.
Соболев уже не гневался, а слушал с хмурой задумчивостью.
Когда Далила закончила свой рассказ, он потянулся к столу, утопил потайную
кнопку и вновь откинулся на спинку кресла.
— Почему вы решили, что у вас Полина жила? — спросил он.
— А кто же еще, если не Вета? Господи, как сразу я не
догадалась! — укорила себя Далила. — Не могла Полина доверить меня вашей
дочери. Не рискнула бы. Полина была уверена, что обмануть меня может только
она. К тому же, ей было интересно схватиться со мной. И выиграть это сражение.
Но она обманулась. Сражение выиграю я, не она. Теперь я абсолютно уверена, что
и вашу жену убила Полина. Вы так не хотите признать ее вину, что у меня
возникают подозрения, не ваша ли любовница Полина? Не здесь ли она?
