— Нам нужно срочно поговорить, — постукивая наманикюренным
ноготком по ручным часикам, сообщила Далила.
Воззрившись на садовника, Бойцова строго осведомилась:
— Справишься без меня?
Семеныч вздохнул с облегчением и, благодарно поклонившись
Далиле, радостно возопил:
— Елизавета Давыдовна, конечно, я справлюсь!
Вы идите себе, президентствуйте, управляйте! А я тут
тихонечко, по-стариковски…
— Да? Ну, тогда смотри, если что, без обид, — перебив его,
предупредила Бойцова.
Она решительно проследовала в свой кабинет, грохоча
каблуками и сердито ворча:
— Нигде без меня нет порядку, нигде, ну нигде.
Далила, послав ободряющий взгляд садовнику, посеменила за
ней. Едва подруги вошли в кабинет, Елизавета начальничьим тоном спросила:
— По какому ты делу?
Сообщила Далила, лишь тщательно прикрыв за собою дверь:
— Я по секретному делу.
— Отлично! — обрадовалась Бойцова, усаживаясь за свой
президентский стол. — Страсть как обожаю секретные дела! Надо бы мне работать в
разведке…
Осененная внезапной мыслью, она вдруг сама себя перебила,
азартно спросив:
— А как там братец Наташкин? Он к тебе приходил?
— Приходил, — кивнула Далила.
— Ты ему помогла?
— Пытаюсь помочь, потому к тебе и пришла.
Елизавета, резко подавшись вперед, упала силиконовой грудью
на стол.
— А что у него? Импотенция? — возбужденно прошептала она.
— Хуже, гораздо хуже, — скорбно сообщила Далила, закатывая
глаза и нарочно ввергая Бойцову в ужас.
Трюк удался.
— Импотенции хуже?! — поразилась Елизавета и окончательно
разволновалась:
— Да что ж у него?! Неужели изменила жена?
— У него нет жены.
— Ну, слава богу, — облегченно вздохнула Бойцова и, выдав
команду:
— Рассказывай! — приготовилась слушать.
Далила начала осторожно:
— Я заметила, вы в последнее время с Наташей Замотаевой
очень дружны.
Елизавета яростно возразила:
— Да ладно! Не ревнуй! Ерунда! Ты по-прежнему единственная
моя подруга!
— А в качестве кого ты опекаешь Наташу?
— Опекаю ее, как «президентша» новую «членшу».
— Новую? Наташа в нашем клубе давно, кажется, больше года, —
вынуждена была напомнить Далила.
— Ерунда, — отмахнулась Бойцова. — Раньше она просто так к
нам приходила, а в последнее время ей советы требуются. Ты же знаешь, я страсть
как люблю советы давать. Между прочим, ты тоже ее опекала.
— Когда?
— Да неделю назад.
— Каким образом?
Елизавета радостно возвестила:
— Ты ей советовала тайно от мужа заняться бизнесом! А я
одобрила твой совет!
— Мой совет? — поразилась Далила. — Это твой был совет, а я
рядом стояла.
— Значит, ты одобрила мой совет! — с пафосом поправилась
Елизавета и прозаично добавила:
— Всего не упомнишь.
— Я молча стояла, — ядовито ввернула Далила. — Вы так
трещали, что не дали мне рта раскрыть. Не понимаю, что ужасного в том, что ты
дружишь с этой Наташей? Почему ты отказываешься эту дружбу признать? —
удивилась она.
Бойцова сдалась без боя.
— Тебя не хочу расстраивать, — с наивной откровенностью
призналась она.
— Да я только рада буду. Не суди по себе, — «брыкнулась»
Далила.
Елизавета расплылась в самодовольной улыбке:
— Да, я ревнивая. Я такая. Я бы тебя ревновала, но ты не ревнуй.
— И не собираюсь.
— Зря ты ревнуешь, — пропуская заверения подруги мимо ушей,
снисходительно продолжила Елизавета. — Наташка славная баба, но дура. Кой-какой
капиталец имеет, а все равно живет у мужа на иждивении. Ей повезло, что она
попала ко мне.
— В наш женский клуб, ты хотела сказать, — со змеиной
улыбочкой ввернула Далила, подумав: «Иногда меня страшно злит эгоизм Лизы и ее
патологическая самовлюбленность. Нельзя же постоянно всем демонстрировать, что
ты пуп земли, но, с другой стороны, мне ли злиться? Я еще хуже».
Не подозревая о мыслях подруги, Бойцова вдохновенно
продолжила:
— Наташка овца, а вот ее Замотаев совсем не дурак. Посадил
дома женушку, ее капиталец пригреб и по девочкам шастает.
— С чего ты взяла? — удивилась Далила.
— Да я уверена! — рявкнула Елизавета.
— И в самом деле, такой сногсшибательный «аргумент» никак
нельзя опровергнуть. А еще что-нибудь есть у тебя, кроме твоей уверенности?
Бойцова искренне поразилась:
— А что еще надо?
— Хоть какой-нибудь фактик. Ну в крайнем случае сплетню, —
смиренно подсказала Далила, с трудом скрывая улыбку.
Наивная самовлюбленность подруги перестала ее злить, теперь
эта самовлюбленность ее смешила.
— Сплетню? — задумалась Елизавета. — Сплетни нету меня…
Взглянув на Далилу, она рассердилась:
— Расскажи лучше про герхернудель! Приходит, голову мне
морочит! Сама же на лекции говорила, что своим женам изменяют семьдесят
процентов мужей, так с чего я должна думать, что Замотаев Наташкин счастливое
исключение? Ты его видела?
— Нет.
— Тот еще боров!
— Умеешь ты приводить аргументы, — подивилась Далила. — Ну
да ладно, о Замотаеве мы потом поговорим. Давай вернемся к Наташе.
— Наташка мне нравится, — мгновенно подхватила Бойцова. — Ее
нельзя одну оставлять. Она как ребенок: доверчивая, наивная, беззащитная.
Потому я шефство над ней и взяла. Она привязалась ко мне, как к матери. Из-за
каждой мелочи бежит ко мне за советом.
Далила горестно сообщила:
— Лиза, это не Наташа, это ты наивный ребенок.
Зря восторгаешься своей Замотаевой, она тебя еще замотает
вопросами. Уверяю, скоро тебе надоест выдавать ей советы.
— Почему это?
— Потому, что она вампир. Она тебя начнет раздражать, как
только ты выяснишь, что подшефная твоя никаким советам не следует. Ты уже
жертва психологического вампиризма.
