Вспомнив о пакете с деньгами, я пулей вылетела из бара,
поймав на себе растерянный взгляд бармена. Бедняга подумал, что у него двоится
в глазах, ну, да мне его успокаивать было некогда. В номер я ворвалась сама не
своя и поняла: есть бог на свете! Потому что пакет с деньгами лежал на прежнем
месте. Вскрикнув от радости, я полезла в сумку искать свое красное платье. И
здесь меня поджидала удача: красное платье было на месте. Оно слегка помялось,
но по-прежнему выглядело дорого и красиво. По-другому и быть не могло — это же
подарок бабули, а бабуля знает толк в красивых вещах. Она привезла это платье
из путешествия по Испании и посоветовала надевать его на маскарады. С тех пор я
ношу его или в сумке, или на свадьбы, а что сделала самозванка? Куда она мое
платье напялила?
Я тоже надела красное платье и направилась в бар: пусть
бармен теперь определяет, на ком оно лучше сидит. Вот что значит маскарадная
вещь. Надев красное платье, я уже не могла просто идти: я порхала, порхала,
словно мотылек или бабочка! И допорхала до бара.
Девица по-прежнему кокетничала и щебетала с барменом.
«О чем можно болтать с этим болваном? — зло подумала я. —
Нет, нельзя доверять свою внешность черт знает каким идиоткам, обязательно
опозорят».
Наконец бармен отвлекся на других посетителей. Стараясь
оставаться незамеченной, я приблизилась к девице почти вплотную. Она так лихо
засасывала мой любимый ликер, что не заметила, как я пристроилась за ее спиной.
Изогнувшись змеей, я с пристальным вниманием начала изучать ее бледный висок,
который у трупа тоже имел вид плачевный, но там была рана. Висок же этой
девицы, должна беззлобно заметить, утопал в штукатурке — кто не понял, в
крем-пудре.
«Разве под таким слоем косметики можно рассмотреть
малюсенькую ранку, которая была у прежней двойницы? — горестно подумала я. —
Под этим слоем все что угодно может оказаться, даже проказа».
Девица удручала своей несимпатичностью, ведь похожи мы с ней
как две капли воды. Даже бармен это заметил, потому что, вернувшись, заговорил
со мной, а не с девицей.
— Простите, мадемуазель Мюз, вынужден был вас покинуть! —
воскликнул он, игнорируя мою двойницу и подвигая мне новую порцию ликера.
Я как стояла, так вся и съехала на пол, чисто машинально
стараясь забиться под табурет.
— Ничего страшного, Эмиль. Понимаю, что у тебя работа, —
ответила за меня девица, обнаружив тем самым еще один кошмарный изъян.
«Что у нее за голос! — ужаснулась я из-под табурета. — Будь
у меня такой голос, притворялась бы немой, а не болтала с барменами».
Окружающие почему-то стали проявлять ко мне интерес. Я,
конечно, усиленно делала вид, что обронила вещицу. Но близсидящие мужчины
заметно разволновались и готовы были ринуться мне на помощь. Сразу два красных
платья в одном помещении — это слишком. Другим дамам в баре просто нечего было
делать: мы с двойницей легко всех затмили.
Короче, мне стало очевидно, что пора улепетывать. Так я и
поступила. Что из этого вышло, несложно представить. Мне почти аплодировали.
Бармен остолбенел и был близок к инфаркту. Пожалуй, лишь моя клонша не замечала
меня. Что за рохля? С такими рефлексами я и дня бы не прожила.
Выйдя из бара, я рассудила: подожду свою клоншу в холле
отеля, притаившись за пальмой.
Кто никогда не скрывался, могу посоветовать: и не пытайтесь.
Каждого вошедшего в холл словно магнитом тянуло взглянуть на меня. Я нервничала
и страдала, чувствуя себя футбольным полем во время финальной игры. Через
полчаса таких ожиданий я поняла: шансов остаться не замеченной этим ненавистным
двойником, этой чумой в красном платье, этим…
Короче, нет шансов! И все же я упрямо сидела за пальмой.
Когда мне до тошноты приелись любопытные взгляды, в холле показалось второе
красное платье. Я неистово вжалась в кадку. Девица стремительно проплыла мимо,
и я невольно залюбовалась: как чертовка идет! Вперед и только вперед, ни
взгляда по сторонам, и чихать она хотела на всех зевак и прохожих. Просто
Бегущая по волнам. Вот пусть так и бежит. А я — за ней.
Интересно, куда мы прибежим?
Глава 29
Моя двойница явно направлялась к клубу. Поскольку летела она
на своих длинных ногах с той скоростью, с которой нормальные люди бегают за
последней электричкой, я вынуждена была взять тот же темп. Со стороны наш вояж
выглядел, думаю, зрелищно. Французы не любят отказывать себе в удовольствии:
они выстраивались в шеренги, провожали нас любопытными взглядами и громко
обменивались комментариями.
Я проклинала и наши на редкость красные платья, и наши на
редкость золотистые волосы, струящиеся до самых талий, тоже на редкость тонких.
Черт! В чем я виню несчастных французов? Сразу столько достопримечательностей,
причем в двух экземплярах. Просто парад двойников в центре Парижа. Пока я
целиком отдавалась тайной слежке, французы оттягивались по полной программе. Впрочем,
и я не могла пожаловаться на отсутствие впечатлений. Знала бы, чем закончатся
мои приключения, сидела бы в баре без лишних хлопот.
Девица между тем упорно вела меня в «Парти дэ плэзир». Я уже
рисовала в своем воображении веселенькую картину: мы обе радостные и цветущие,
в карнавальных платьях — и толпа знакомых с отвисшими от изумления челюстями.
«Интересно, к кому побежит Рышард? — нетерпеливо гадала я. —
А Катрин? И как станет выкручиваться Себастьен? Ну, Жан-Пьер уже решил для себя
эту задачу, наверняка спросит про трубку и сразу узнает меня».
Однако девица, не подозревая о моих планах, изменила
маршрут: она вдруг свернула на параллельную улицу и остановила такси. Мне
пришлось сделать то же самое.
Надо признать: с ее стороны это было настоящее свинство. Как
я, не зная французского, должна объяснять арабу-таксисту, чего от него хочу?
Тем более что этого толком не знала сама. Кое-как, с помощью жестов, пары
французских слов и русского мата мне удалось уговорить водителя двигаться за
идущим впереди нас такси. Но понервничать пришлось изрядно. И таксисту, и мне.
Ехали мы недолго, остановились в Булонском лесу. Вот зачем
переться в Булонский лес ночью? Он хоть и недалеко от центра Парижа, а все же
лес. И деревья, и кусты там самые настоящие, и есть такие места, что только
держись. За карман, разумеется. Если в нем есть кошелек.
И что делает наша красавица? Отпускает такси и дает деру не
разбирая дороги. Пришлось и мне поступить тем же образом, хоть и очень это было
некстати. Дорогое платье и туфли на шпильках голосовали совсем за другое. Да и
я категорически не была готова к подобному путешествию.
Скакали по кочкам мы с красавицей долго. Я изрядно устала.
Тропинок эта дурища не признавала принципиально: где растительность гуще, туда
и неслась. Я следом ломилась, проклиная безбожно.., стул. Если бы не нанесенные
стулом раны, не знала бы горя. Впрочем, вру, знала бы: добрая половина красного
платья осталась на чертовых ветках.
