— Как ты смеешь?
— Тебе очень подходит. У нее тоже жесткая корочка снаружи, а внутри она мягкая и вкусная, очень похожа на тебя, — не унимался Фин. — Ты тоже внешне производишь впечатление человека строгого и неэмоционального, но в глубине души ты очень мягкая, добрая и чувственная. Просто это скрываешь. Решено! А как ты будешь меня называть?
— Думаю, этого тебе лучше не знать, — сказала я, еле сдерживая гнев.
Глава 7
Фин улыбнулся и взял меня за руку.
— Пошли, моя маленькая плюшечка с кремом. Зайдем куда-нибудь пообедать. Если не хочешь праздновать нашу несостоявшуюся помолвку, просто отметим хороший день. Разве для праздника нужны поводы?
Я представила, как Джонатан предлагает отметить, что сегодня светит солнце, но не смогла. Он не то, чтобы был брюзгой, он мог отпраздновать повышение в должности, увеличение прибыли или удачную рекламную кампанию. Но солнечный день? Нет, не думаю.
Если Джонатан собирался что-то отмечать, он всегда планировал это заранее. Он заказал бы столик в самом лучшем ресторане, самое дорогое шампанское. А не стал, как Фин сейчас, искать первое попавшееся кафе со столиком у окна.
«Вот за это я и люблю Джонатана», — поспешила напомнить я себе. Я любила его за то, что он ничего не делал спонтанно, все хорошо обдумывал, составлял план, в отличие от Фина и мамы, которые привыкли лишь потакать своим причудам и желаниям.
Однако вынуждена признать, что получила от обеда огромное удовольствие, в большей степени, вероятно, благодаря бокалу вина.
Я заказала воду, но принесли вино. Мне не хотелось устраивать проблему из пустяка и пришлось выпить вино. Пить за обедом — не в моих правилах, но сегодня бокал вина поднял мне настроение. Я смеялась и шутила больше, чем обычно. Может быть, потому, что просто смогла, наконец, расслабиться после общения с журналистами, а может, всему виной была ясная, солнечная погода. Или Фин, который сидел напротив меня и убеждал, что сейчас ему нигде так не хотелось бы оказаться, как здесь и только со мной.
Прожив много месяцев с мыслью, что Джонатан в любой момент может меня бросить, я была благодарна Фину. Он проводил со мной время, и я с удивлением обнаружила, что мне приятно быть в центре внимания. Меня радовало, что Фин хочет видеть меня, когда смотрит на меня, слушает, действительно слушает, меня. Любой женщине было бы приятно обедать в обществе молодого привлекательного мужчины в такой погожий, почти весенний денек. Но это было так на меня не похоже. Обычно я не поощряю долгие обеды в рабочее время. Сегодняшний день стал исключением. Сейчас я ощущала необыкновенную свободу, энергия била из меня ключом. После утреннего поцелуя у меня не осталось ни капли благоразумия. Я наблюдала за Фином, изучающим меню, разглядывала его лицо, каждую его морщинку. Надо было выбрать какое-то блюдо, но я не могла сосредоточиться. Мой взгляд блуждал по его лицу, изучая лоб, подбородок, губы. Меня бросило в жар при воспоминании о том, какие у Фина мягкие и нежные губы. Как страстно мы целовались совсем недавно. А сейчас сидим и спокойно обедаем, словно ничего не произошло. Я поежилась, вспомнив, с каким желанием поцеловала Фина. Что он теперь обо мне подумает?
А впрочем, это же был не настоящий поцелуй. Фин просто хотел добиться нужного эффекта, он сам сказал. Мне тоже надо будет дать ему понять, что я так же отношусь к нашему утреннему поцелую. Может, это была и не совсем игра, но у меня есть женская гордость.
Нет, лучше не заострять на этом внимание.
Я углубилась в раздумья, когда Фин оторвался от меню и взглянул на меня вопросительно:
— Ты выбрала? Я закажу еще и закуски. Не знаю, как тебя, а меня эти поцелуи здорово вымотали.
Раз уж он сам завел этот разговор, воспользуюсь моментом, чтобы прояснить ситуацию.
— Поцелуи, говоришь? — Я поразилась, каким ледяным был мой тон. — Давай обсудим это. Я понимаю, почему ты меня поцеловал.
На лице Фина появилась его фирменная улыбка.
— Теперь поняла?
— Конечно! Это произвело впечатление на Имелду, твой план сработал, но думаю, нет никакой необходимости это повторять, — сказала я уверенно.
Надеюсь, Фин меня правильно понял.
— В этом я с тобой не согласен, плюшечка, есть необходимость. Мне понравилось, а тебе нет?
Я опустила глаза.
— Не хочу забывать о том, для чего мы это делаем. И не называй меня плюшкой.
— Ты не ответила на мой вопрос, — заметил Фин и улыбнулся.
Я знала, что мне не удастся уйти от ответа.
Несколько мгновений мы смотрели друг на друга не отрываясь, потом Фин не выдержал, засмеялся и замотал головой.
— Послушай, я знаю, что ты согласилась на это, только чтобы вернуть Джонатана.
— И ради имиджа «Гибсон и Грив», — поспешила добавить я, не хотелось быть единственной виновницей этого спектакля. — Не говоря уже о том, что это поможет тебе избавиться от Джуэл.
— Все причины уважительные, — легко согласился Фин, — но уж если мы притворяемся влюбленными, давай получать от этого удовольствие. Мы не станем убедительными, если не будем прикасаться друг к другу. Все влюбленные обнимаются, целуются, гладят друг друга. Это же нормально.
Мы с Джонатаном на людях всегда держались на расстоянии, никогда не показывали, что у нас близкие отношения. Значит, мы не были настоящей парой?
— Хорошо. Но только когда это необходимо.
— Только когда необходимо. — Фин поднял вверх скрещенные пальцы. — Слово скаута! Теперь давай серьезно. Что ты будешь есть?
Я добилась своего и немного расслабилась. Бокал вина тоже помог. Не помню, о чем мы болтали, но в офис возвращались в отличном настроении.
Мы ждали лифта, смотрели, как солнце, проникая сквозь окна, разрисовало пол широкими полосками. Фин рассказывал об одном из путешествий, а я весело смеялась. В этот момент двери лифта открылись — перед нами стояли Лекс и Джонатан.
Я представила, как изменится теперь мнение Лекса обо мне. С распущенными волосами, в вишневой рубашке и весело хохочущая, я была полной противоположностью той Саммы Кертис, которую он знал. Мы замолчали под суровым взглядом Лекса. Я посмотрела на Джонатана, и улыбка сползла с моего лица.
— Привет, — сказал Фин, — только не говорите, что вы оба решили смыться пораньше.
— У нас встреча в Сити, — мрачно ответил Лекс и посмотрел на часы. Я автоматически посмотрела на свои. Было уже три! «Как мы могли так задержаться?!»
— Смотрю, новая должность не изменила твоего отношения к работе, — добавил Лекс ядовитым тоном.
— Меньше злости, Лекс. — Фин остался невозмутим.
Я никогда не видела, чтобы на слова Лекса так реагировали. Фин — единственный человек, который спокойно выдерживает его взгляд и, казалось, не обращает никакого внимания на интонацию. «Видимо, это потому, что они братья», — подумала я.
