Боевой нож от неизвестной фирмы – китайский, конечно, – лезвие у основания слабовато, но ничего, сойдет. И наплечные ножны имеются: незаменимая штука.
Теперь ждать. Сколько понадобится – час, два, всю ночь. Дом выглядит пустым – ни огонька. В почти полной темноте Тарасов, крадучись, обошел дом, убедившись в том, что забор по периметру не имеет лазеек. Вот и светящееся окошко – одно-единственное в середине глухой стены… Надо ждать, а потом импровизировать: этого комбат не любит, только какое бате дело до полевого командира Умара? Своих забот полон рот…
Сверкнули в проулке фары и спрятались, чтобы через секунду засиять с новой силой. Джип с Умаром на борту приближался. Полевой командир ехал на дальнем свете – похоже, бояться в Урус-Мартане ему было некого. Второй машины – с охраной – сзади не наблюдалось.
Артем, пригибаясь, перебежал пустырь и залег у сворачивающей к воротам дороги. Ему становилось обидно, что задачка решается так просто: стоит джипу поравняться с Тарасовым, как «Гюрза» искусает лакированное тело машины, разгрызет обшивку и издырявит тела пассажиров. Патронов Артем жалеть не будет: тридцати шести имеющихся хватит, чтобы сделать из джипа полное решето. Если понадобится, работу завершит нож…
Джип резко остановился. Фары погасли, но мотор работал. Дистанция для стрельбы великовата, а для отхода невыгодна. Куда он, черт?
Машина завернула в тыл дома. Луч фары-искателя скользнул по траве, кустам, едва не задев прижавшегося к земле Артема. Куда он?
Раздались голоса – двое разговаривали. Скрипнуло что-то.
Потайная калитка! Ну, черт чеченский…
«Хорош спец – запасной вход-выход не разглядел!» – укорил себя Тарасов и пополз вперед, широко загребая правой рукой с зажатым в ней стволом.
Джип стоял перед приоткрытой калиткой. Горел свет в салоне: никого, кроме водителя. Умар уже во дворе.
Свет фар ударил сзади, заставив Артема снова прижаться к земле. Вторая машина – вместительный «Опель» – причалила к забору, освещенному сильной лампой фонаря.
– Не послушался Арби, да? – приоткрыв дверцу, крикнул водитель джипа. – Вас прислал, да?
Из «Опеля» выгружались боевики в числе трех. Не скрываясь, они держали в руках автоматы Калашникова. Один из чичей встал у джипа, переговариваясь с водителем, двое вошли во двор. Потайная калитка захлопнулась – без единого шва.
«План меняется, – понял Тарасов. – Как там, за забором, с собачками дело обстоит?»
Лая не было слышно все то время, пока Артем таился в засаде. Голоса прозвучали у входа в дом и смолкли, только урчал невыключенный мотор «Опеля». Все так напоминало давнишнюю операцию, только рядом не было крепких ребят, готовых помочь своему командиру.
Артем оценил высоту забора, с силой вогнал нож в доски чуть выше уровня груди, оттолкнулся кроссовком от дрогнувшей рукоятки и через секунду был на гребне. Никто не заметил. Перегнувшись, Тарасов дернул нож и сунул обратно в ножны. Пригодится.
Мягко приземлившись на рыхлую землю, Тарасов скорее шестым чувством, чем зрением или слухом, почувствовал за спиной движение. Темное пятно бесшумно и быстро катилось со стороны дома.
Артем поудобнее перехватил рукоятку ножа и присел, сместив центр тяжести к земле. Из темноты на него несся сторожевой пес отличной выучки – зверюга даже не пикнула, сразу идя на задержание.
Тяжелый ротвейлер с хриплым рыком прыгнул, стремясь повалить врага. Тарасов заученным движением уклонился. Собака, вильнув в воздухе мускулистым телом, увернулась от удара – натаскана на нож.
Артем прыгнул в сторону, пытаясь обмануть пса. Ротвейлер, качнувшись на месте, бросился в повторную атаку. Все решала доля секунды, и выигрыш достался офицеру спецназа. Нож с треском, будто рассекая брезент, вошел в тугую плоть.
Довернув рукоятку на себя, Тарасов с силой отшвырнул хрипящего пса.
Через несколько секунд Артем, держа «Гюрзу» перед собой, уже огибал дом. Чич с автоматом на сгибе локтя стоял на крыльце, задрав голову к луне. Выстрел гулко раскатился в ночной тишине. Бронебойная пуля швырнула мертвого боевика плашмя на доски веранды. И запах пороха привычно ударил в нос – как из далекого детства вонь от игрушечных пистолетных пистонов…
«Водители не в счет, добежать не успеют, – пронеслась в голове Тарасова лихорадочная мысль. – Остаются Умар плюс два автоматчика… Может, кто еще в доме есть?»
Артем вбежал в дом. Краем глаза он вычислил движение в глубине коридора и послал туда две пули с разлетом в полметра. Крик. Женский. Падение тела.
«Издержки работы…»
На втором этаже разом заорали в два голоса.
– Вторая группа в обход вокруг дома! – во всю мощь легких проорал Тарасов и бросился к лестнице, стараясь производить как можно больше шума.
«Боевики будут прорываться. Стопудово – это их тактика…»
Загрохотали подошвы над головой. Автоматная очередь прогремела наверху в коридоре. Целились в никуда. Дудки – вниз не сунешься!..
Женский высокий крик. Детский плач… Ну не собственным же ребенком он прикроется?
Нет, Умар, уверенный, что попал в серьезную западню, решил уходить иначе.
С треском распахнулось то самое единственное окно на глухой стене. Артем вымахнул на веранду, держа угол дома на прицеле.
Первый с грязной русской бранью приземлился. Пули сыпанули в Тарасова острыми кусочками кирпича.
Загудели моторы: почуяв неладное, водители завели своих стальных коней.
Артем упал на землю, перекатился, послав три пули кряду в согнувшегося бегущего боевика, и попал: коротко взвизгнув, чич сковырнулся. Умар это или не Умар? Какая разница – там в доме еще двое вооруженных людей…
На подоконнике возник автоматный ствол, и грохот стрельбы, усиленный кирпичным эхом, был оглушительный.
«Да пошли вы! – подумал Артем, стремительно перебегая к забору. – На выходе встретимся».
Он вскинул «Гюрзу» и, выскальзывая в приоткрытую калитку, на бегу открыл огонь по машинам. Осело лобовое стекло джипа, отбросило на спинку сиденья водителя. «Опель» успел попятиться, но сразу получил свою порцию свинца. Артем был щедр: когда, всхлипнув мотором, «Опель» дернулся и встал, «Гюрза» сухо щелкнула. Восемнадцать патронов вышли мигом – это только в дешевых боевиках герой стреляет по двести раз кряду из штатного полицейского «Смит-вессона»…
Сменив обойму, Тарасов залег у колес джипа. Поливая ночь автоматным огнем, двое боевиков рвались наружу. Боевой темперамент не позволял чичам остановиться и проанализировать ситуацию.
Ахнула в стороне граната. Просвистели в кроне яблони злые осколки. Артем припал к земле. Что-то выстрелило внутри «Опеля», обдав жаром и вонючим дымом. Стонал с подвывом водитель.
Колыхнулись тени впереди. Первый боевик, визжа, полоснул автоматной очередью наугад. Тарасов резво перекатился и выстрелил. «Гюрза» выплюнула четыре вспышки. В полосе фонарного света было видно, как пули выбили из груди боевика фонтанчики крови. Чич обрушился навзничь уже мертвым.
