Девушка прямо на коленях, как и стояла у кровати, вдруг подскочила к Андрею.
— Быстро в окно! Там веревка мойщиков стекол! Этажом ниже и в соседний номер! Успеете, а я вас прикрою.
Сказано было по-английски, четко, со знанием дела, а рука девушки ухватилась за пистолет в руке Андрея.
— Я вас не могу оставить… — затараторил Андрей, — это не ваше дело… И кто вы, черт возьми?
— Да быстрее же! Убирайтесь! Мне они ничего не сделают.
— Как мы увидимся с вами?! — сделал Демичев последнюю и не совсем уместную в данной ситуации попытку познакомиться с девушкой поближе.
— Ночью! — голосом разъяренной пантеры рыкнула незнакомка. — Палестрина! Замок Святого Петра!
В ее глазах было столько огня, столько страсти… Они были такими красивыми! А ее руки… уверенно вцепились в оружие. Андрей проклял все вокруг, потому что не следовало ей доверять, потому что ее участие в этом деле было нелепым, неуместным. И уж тем более давать ей пистолет, чтобы она огнем его прикрывала. Кто она, почему помогает ему, откуда она умеет обращаться с оружием и имеет представление о тактике таких схваток, почему она вне опасности?
Последний вопрос Андрей задавал себе в тот момент, когда был уже за окном и спускался по толстой капроновой веревке. Он в самом деле помнил, что вчера тут двое парней-альпинистов елозили по фасаду и мыли окна тех помещений, у которых не было лоджий. Он не стал прыгать в окно другого номера этажом ниже. Это было бы уже слишком, так доверять незнакомому человеку в минуту опасности. Взгляда вниз было достаточно, чтобы понять: там нет людей, которые ждали бы его. Там вообще никого не было за исключением двух парней на мотоциклах. Легкие скоростные машины как нельзя лучше подходили сейчас Андрею для его целей.
Соскользнув с веревки на землю, он подбежал к парням. Рывком вырвал провод, который шел к свече зажигания мотора одного мотоцикла, сбросил с сиденья хозяина второго мотоцикла и прыгнул на его место. Удар ногой по переключателю, газ… и мотоцикл рванул с места, задрав на миг переднее колесо. Вслед понеслись отборные итальянские ругательства, но Андрей уже вывернул на широкую улицу и закрутил головой. Ему нужно было запутать и сбить со следа возможных преследователей и полицию, если она ввяжется в это дело. А для этого следует уходить из города узкими улицами, где машинам не развернуться. В одной из таких улочек оставить мотоцикл и… Как она сказала? Палестрина? Надо еще выяснить, что это и где это…
Глава 5
Росляков находился уже в посадочном терминале и больше ничего предпринять не мог. Да и смысла дергаться сейчас не имело. По крайней мере до тех пор, пока у него нет дополнительной информации. Итак, Демичев пропал и не выходит на связь уже сутки. Пропал именно в тот момент, когда Росляков велел ему связаться с ним для получения задания.
Михаил Васильевич сидел, читая путеводитель по Италии. Со стороны он был похож на какого-нибудь профессора-историка или литератора. Благородная седина, четкие черты лица, сосредоточенное лицо человека, в голове которого много умных мыслей. Весь в науке или в творчестве. И буклет читает исключительно с целью определения маршрута: какие раскопки, архивы и какие запасники каких музеев посетить или где почерпнуть вдохновение, в каком квартале окунуться в нужную эпоху для работы над новым романом.
На самом деле Росляков просто делал вид, что увлечен буклетом. Он пытался оценить ситуацию и спланировать свой следующий шаг. Итак, пропал Демичев. Именно пропал, потому что в ином случае он нашел бы способ выйти на связь. Значит, не может, ситуация у него там такова. А почему? Он же в отпуске, а не на задании. Нет, он почти выполнял задание. Почти, потому что приказ командира группы — это уже задание. И приказ касался как раз очередной разработки, которой они должны были заняться незамедлительно. Скорее всего его исчезновение связано с новым заданием.
Ладно, решил Росляков, это первый вывод. Он логичен. Второй: раз на Демичева кто-то вышел именно в момент получения задания, значит, существует утечка информации, значит, некто противодействующий идет на шаг впереди. Поэтому он и вышел на Демичева. И правильно я сделал, что Максима включил в дело «втемную». Никаких прямых контактов и только один объект наблюдения. Фактически я его «заморозил» до поры до времени.
На Максима тоже могут выйти именно потому, что он ведет наблюдение за отцом Лонгином. Могут, но не обязательно. Максим парень умелый, один из лучших у них там. Я справки наводил. Нет, Максим справится, он умеет вести наблюдение и не подставляться. И опасность он, как мне рассказали, чувствует на подсознательном уровне.
Максим пока в безопасности, а вот что предпринять с Андреем. Давай считать, что он жив и скрывается от кого-то. О том, что его убили, думать не хочется. Хотя бы потому, что сейчас думать об этом бесполезно. Бесперспективно!
Демичев почувствовал опасность, или она его коснулась. Теперь он скрылся, он будет выжидать и искать связь. Явок в Риме он не знает, я ему их не давал, со мной связаться он не может. Значит, начнет думать и плясать «от печки», от последних координат. От отеля, где жил. Тогда связаться с ним можно будет каким-то образом через отель или в результате чего-то с отелем связанного. Ладно, разберемся. Теперь нужно погрузиться в проблему на том уровне, на каком она сейчас существует.
Наконец началась посадка. Росляков вместе с другими пассажирами потянулся к пропускному терминалу. Он привычно «проверялся», но никаких лиц, виденных сегодня хотя бы один раз в другом месте, он так и не заметил. Гарантировать нельзя, но, кажется, пока к нему ни у кого интереса не возникает.
Когда самолет взлетел и разрешили отстегнуть ремни, Росляков наконец открыл ноутбук. Итак, что ему приготовила аналитическая служба. Похищение шипа от тернового венца, священной реликвии христиан? Интересно, но зачем кому-то красть это из храма… где… на юге Италии. Зачем мне эту информацию дали? Потому что Италия, потому что храм? Скорее всего, ведь аналитики пока тоже не знают, чем все это закончится и каким путем начнут развиваться события. Ладно, запомним этот факт.
Второй факт заставил Рослякова серьезно задуматься. Два трупа найдены в окрестностях города Андрия. Фактически в трех километрах от храма за городом. Личности установлены: некто Карло Патрано и Лео Марини. Патрано известный вор-взломщик, участник многих нашумевших краж в Италии. А Лео Марини я, пожалуй, знаю, встречался пару раз во Франции. Этот прохиндей ерундой не занимается, и Марини не фамилия его, а кличка. Это уже серьезно. Судя по всему (особенно по совпадению времени и даты) эти ребята причастны к краже, потому что она проведена на высочайшем уровне, как мне сообщают. А вот то, что они застрелены ночью на загородном шоссе… причем с произведенным так называемым «контрольным» выстрелом… От ребят избавились. Да, жаль Лео, такой, помнится, забавник был, оптимист. Значит, вот так кончил? Ну, это тенденция в их среде, а вот зачем им шип от венца Христа?
Еще один факт заставил Рослякова задуматься. В Париже убит епископ Флоренци. Это не простой епископ, а папский легат. Видимо, он послан был с каким-то важным заданием, потому что информации о его визите в Париж получить не удалось. Засекречена. Кража реликвий из храмов и убийство епископов — это преступления против христианской церкви. Так что эти события скорее всего находятся в прямой связи с планировавшимся терактом в Ватикане.
