— В полночь? Но до нее же еще три часа! — возмутилась Блисс.
И что им, спрашивается, делать все это время — просто
торчать тут? Она заметила, что некоторые модели играют в карты, но большинство
сидели, уткнувшись в свои мобильники или «блекберри».
— Шампанского? — предложила Сабрина, подняв двухквартовую
бутыль «Лорен Перье», и, не дожидаясь ответа, налила по бокалу для Блисс и
Шайлер.
Это был их ответ на вопрос, что делать: пить, курить и
ждать. В качестве уступки последнему скандалу на тему о том, что модели слишком
тощие, на столах было расставлено иллюзорное угощение: черствые крекеры и
затхлый сыр, изображающие «здоровую» пищу для девушек. Да ладно! Модели все
равно живут духом святым: на воздухе и сигаретном дыме.
— Ну, в общем, из-за того, что произошло в прошлом году, на
этот раз они созвали редакторов «Чик», «Майн» и «Джен» и посоветовали им пойти
выпить или поужинать, а потом возвращаться.
Блисс кивнула.
— А кто тогда эти люди там, снаружи?
— Никто.
Сильно сказано. Ну да, конечно, всех шишек предупредить
надо, а всякая мелюзга пускай заботится о себе сама. Блисс сунула свою сумку
под стойку бара и собралась было кое о чем спросить Шайлер, но тут в отведенную
моделям приемную влетел какой-то запыхавшийся тип — ну наконец-то хоть кто-то
выглядел и вел себя так, словно через несколько часов им предстоит участвовать
в шоу.
— Блисс! Вот ты где! Давай-ка скорее к парикмахеру и
визажисту!
Блисс полистала последний номер журнала «Арена ом», выкурила
несколько сигарет и выпила слишком много шампанского, пока немногословный
парикмахер и его нервничающий ассистент делали начес, укладывая ее волосы в
высокую пышную прическу, а добродушный визажист обильно штукатурил лицо. Просто
поразительно, как мало усилий требует работа модели. Все, что от нее
требовалось, — это сидеть здесь. Потом встать. Потом пройтись. Вот и все.
Конечно, чтобы выполнять эту «работу», надо быть сногсшибательно красивой. И
все же недостаточно быть красоткой, такой, чтоб на тебя глядели разинув рот. У
лучших моделей присутствует некий, присущий лишь им флер томности и
загадочности. В конце концов, на свете всего одна Кейт Мосс.
Когда парикмахер и визажист наконец-то остались довольны
своей работой, к Блисс подошли два студента-модельера — они входили в
многочисленную армию добровольцев, вынесшую на своих плечах весь физический
труд, без них Неделя моды не состоялась бы.
— Мы поможем вам надеть ваш первый наряд. Рольф хочет его
видеть.
С помощью студентов Блисс влезла в черное платье с плотно
пригнанным корсетом. Один из них затягивал и завязывал сзади ленты, а второй
тем временем помогал девушке надеть бархатные башмачки высотой до лодыжки,
зашнуровывающиеся спереди. Черные прозрачные кружева придавали платью привкус
сексапильности. Спереди у корсажа был такой низкий вырез, что Блисс даже
покраснела, осознав, насколько она выставлена напоказ.
— Что это? — спросил один из студентов, указав на сверкающее
изумрудное ожерелье, устроившееся в ложбинке на груди девушки.
— Это мое.
— Я не уверен, что Рольфу это понравится, — нерешительно
произнес второй студент.
Блисс пожала плечами. Ее не интересовало, понравится ли это
Рольфу. Она не намерена была снимать это ожерелье. Никогда.
Глава 15
Ровно без пяти двенадцать Мими и Джек Форс вошли в «Армори»
под ливнем фотовспышек. Мими прижалась к плечу Джека, кутаясь в мягкую соболью
шубку, полосатую, словно зебра, и пряча лицо под огромными солнечными очками,
как будто избыточное фотографирование могло ей повредить.
— Смотри, куда лезешь! — прикрикнул Джек на излишне
озабоченного папарацци, который подобрался слишком близко и толкнул Мими.
— Мими! Сюда! — позвал молодой журналист в наушниках, провел
их в главный зал и протащил через море модников в первый ряд. — Через минуту
начало. Ваши места рядом с Браннон.
В зале стоял взволнованный гул; все места были заняты, все
знаменитости сосчитаны (Мими явилась одной из последних), и даже боковые
проходы были забиты добровольцами в черных футболках, пробравшимися туда из-за
кулис, чтобы полюбоваться представлением. На сцене оркестр наяривал
пронзительный гимн альт-рока.
Мими приосанилась перед камерами, стряхнула с плеч шубку и
скрестила икры так, чтобы ноги казались тоньше. Она не завидовала моделям. Их
фотографируют лишь ради надетых на них нарядов — в то время как невообразимое
множество людей, собравшихся вокруг нее и выкрикивающих ее имя, рвутся
сфотографировать потому, что им интересна она сама.
— Я смотрю, тебе это вправду нравится, — решил поддразнить
ее Джек.
— Ну-у...
Всю прошедшую неделю Мими так хорошо скрывала гнев, что
считала себя заслуживающей «Оскара». Но она не в силах была смотреть на своего
близнеца. Этого лжеца, этого предателя! Он рисковал всем ради интрижки с
паршивой полукровкой! Теперь Мими видела, что скрывается за его вниманием и
заботливостью, и понимала, как умело он морочил ей голову все это время.
Мерзавец лишь притворялся, что влюблен в нее, а настоящие свои чувства скрывал.
Но самым плохим было то, что Мими даже не могла его
возненавидеть. Она очень сильно его любила и очень хорошо понимала его пороки.
Ненавидеть Джека — это было все равно что ненавидеть себя, а Мими была слишком
высокого мнения о себе, чтобы терзаться подобной напастью.
— Мими! Дорогая! — На них внезапно налетела Ранди Морган,
жена модельера, и бурно расцеловала Мими в обе щеки. — Ты просто обязана пройти
за кулисы и пожелать Рольфу удачи!
Мими позволила втянуть себя в традиционное расшаркивание и
обмен любезностями с модельером. Конечно же, расшаркиваться и источать любезности
должен был модельер: Мими была одной из самых важных его клиенток.
Она оставила Джека и прошла сквозь толпу. Рольф встретил ее
объятиями и потоком комплиментов. Мими приняла знаки благоговения и великодушно
пожелала модельеру хорошего шоу. Она поприветствовала прочих присутствующих
здесь представителей Голубой крови, принадлежащих к ее кругу общества, — Пайпер
Крэндалл в ужасном желтом платье и Суз Кембл, которая жаловалась, что ее
посадили во второй ряд. Еще Мими заметила несколько нахальных девиц-краснокровок.
Люси Форбс поворковала с Мими про новый ансамбль от Рольфа Моргана, который
модельер прислал ей сегодня утром, специально, чтобы она надела его на
сегодняшнее шоу. Потом Мими заметила объект своей ненависти.
Шайлер позволяла костюмерам позаботиться о своем наряде: это
были кружевная блузка с оборками, облегающий жакет для верховой езды,
вельветовые брюки и высокие сапоги. Мими подумала, что купила бы этот ансамбль,
если бы его демонстрировала не Шайлер, а кто-нибудь другой.
Она решительно направилась к Шайлер. Может, ей удастся
пресечь это все в корне и дурацкая интрижка Джека не приведет к серьезным
последствиям.
