Блисс снова попыталась позвонить
Дилану, но ответа не было. Они уже
успели привыкнуть к ежевечерним разговорам
и еще созванивались в течение дня.
Блисс знала, когда у Дилана занятия
по йоге, когда сеансы терапии, а
когда обед. Сейчас же он не ответил
ни на одну ее CMC, и девушка
начала беспокоиться. Где же он?
Блисс набрала телефон клиники
и попросила связать ее с куратором Дилана.
— Дилан? — бодро отозвался
врач. — Его выписали на днях.
— Что, правда? — Для
Блисс это было новостью. Дилан даже
не упомянул, что его могут выписать.
— А вы не знаете, кто его забрал?
— Одну минутку, сейчас посмотрю...
— Послышался шорох перелистываемых бумаг. —
Здесь записано, что пациент уехал с
сенатором Ллевеллином.
Блисс сделалось не по себе.
Очевидно, отец забыл сказать ей об
этом. Возможно, пора бы спросить его,
что все это значит, но при мысли
о конфронтации с Форсайтом у Блисс
противно заныло под ложечкой. Дилан
позвонит ей, когда у него появится возможность.
Непременно позвонит. Нужно просто подождать.
Рядом с Блисс примостилась Джордан, свернувшись
калачиком под зонтом; девочка густо
намазалась солнцезащитным кремом и накрылась
полотенцем. Блисс дразнила ее за это
— срывала свое беспокойство за Дилана
на сестре.
— А тебя все равно загар
не берет! — парировала Джордан.
— Да, но мне все равно.
Мне нравится загорать.
— Би, можно мне кокосового
сока? — попросила Джордан, указав на
продавца холодных напитков.
— Конечно.
Блисс полезла в сумку за
кошельком, и тут внезапно все сделалось
белым. Она не видела ничего вокруг.
Она ослепла, хотя глаза ее и были
широко открыты. Это было совершенно
противоестественное и тревожное ощущение —
как будто кто-то другой смотрел ее
глазами. Как будто в ее голове обосновался
кто-то еще.
Когда к Блисс вернулось
зрение, девушка поняла, что ее бьет дрожь.
— Что сейчас произошло? —
спросила она у Джордан.
У Джордан в лице не было
ни кровинки.
— Твои глаза... они были
голубые.
Глаза у Блисс были зелеными.
Зелеными, как изумруд, висящий у нее
на шее. Блисс рассмеялась.
— Шутишь!
У Джордан был такой вид,
словно девочка никак не может принять
какое-то решение. В конце концов, она
заговорила.
— Слушай, ты же поверишь
мне, что у меня не было другого
выхода? — спросила она, вцепившись в
руку Блисс.
— Ты о чем? —
переспросила совершенно сбитая с толку Блисс.
Джордан лишь покачала головой,
и Блисс, к потрясению своему, увидела, что
ее мужественная младшая сестра готова
расплакаться.
— Нет, я так, ничего, —
шмыгнув носом, отозвалась Джордан.
Блисс обняла ее.
— Да не переживай так,
малышка!
— Не забудь: ты была мне
как настоящая сестра, — прошептала Джордан
настолько тихо, что Блисс даже не
была уверена, то ли девочка действительно
это сказала, то ли ей просто померещилось.
— О чем бы ты ни
беспокоилась, все будет хорошо, — сказала
Блисс, крепко обняв сестру. — Все
будет в порядке. Я обещаю.
Глава 35
— Оливер, как мне тебя
благодарить?! — воскликнула Шайлер, застегивая
ремень безопасности. Она посмотрела на
вооруженных телохранителей. — Слушай, тебе
не кажется, что ты переусердствовал с
наращиванием мускулов?
Юноша пожал плечами.
— Береженого Бог бережет.
Шайлер кивнула.
— Значит ли это, что ты
больше не злишься на меня?
— Давай отложим этот разговор.
Мы приехали сюда за Лоуренсом.
— Верно.
— Ты в курсе, что тут
весь Совет? — спросил Оливер. — Со
стражем Эрлихом мы летели вместе. А в
одной гостинице со мной остановились Дюпоны
и Карондоле.
— Я знаю. Блисс мне
рассказала, что страж Катлер созвала
чрезвычайное заседание и привезла всех
сюда. Они нашли Лоуренса?
— В том-то и дело. Они
вообще не говорят про Лоуренса. Сейчас
все собираются на большой прием к
какому-то бразильскому семейству Голубой крови,
— отозвался Оливер, когда машина въехала
в центр и все вокруг сделалось еще
более живописным: пышная растительность,
великолепные пляжи и загорающие на них
не менее великолепные люди.
— Где ты остановился? —
поинтересовалась Шайлер.
— В «Фазано». Это новая
гостиница Филлипа Старка. Блисс тоже там.
Я бы снял тебе отдельный номер, но
у них нет ни одного свободного. Ты
как, не против делить номер со мной?
— спросил Оливер.
— Ничуть, — отозвалась Шайлер,
стараясь не показать охватившей ее
неловкости. — Слушай... насчет того вечера...
— Давай отложим этот разговор,
— непринужденно произнес Оливер. — Ну,
то есть — я тогда немного перебрал
с мелодрамой. Он или я и все такое.
— Так ты не имел этого в
виду? — с надеждой спросила Шайлер.
— Я не знаю. Давай...
Давай сперва разберемся с Лоуренсом, а
потом уж поговорим об этом. Идет?
— Идет.
Оливер был прав. У них
сейчас нет времени на выяснение отношений.
Им нужно найти Лоуренса.
Дедушка продолжал молчать, и
это беспокоило Шайлер. А вдруг он
попал в ловушку, его лишили свободы
или даже хуже того? Разумно ли это
было с его стороны — отправляться в
Рио одному? Или встречаться с командой
Кингсли? Того самого Кингсли, который
теперь тоже был недосягаем, по словам
Блисс. Шайлер до сих пор не понимала,
почему Кингсли, принадлежащему к Серебряной
крови — хотя и исправившейся, —
дозволили снова занять должность венатора.
Ее дедушка не страдал излишней
доверчивостью, и у него наверняка имелись
веские причины снова довериться Кингсли,
особенно после того, что произошло в
Венеции.
Но все же...
Шайлер беспокоилась.
Она закрыла глаза и подумала
о дедушке. Представила себе его львиную
гриву и аристократическую осанку. И тут
же получила ответ.
«Ты что здесь делаешь?!» —
сердито спросил Лоуренс. Он явно был
очень раздражен и, хуже того, пребывал,
судя по голосу, в полном порядке.
«Э-э... спасаю тебя», —
нерешительно отозвалась Шайлер.
В ответ раздался звук, похожий
на мысленное фырканье.
«Жду тебя в баре «Паласа»,
через час».
Когда они встретились в баре
в «Копакабана-паласе», Лоуренс был, как
обычно, в твиде и плотной шерсти.
Лицо его раскраснелось, а по лбу
ручьями тек пот. Шайлер подумалось, что,
может, он не так бы жаловался на
погоду, если бы оделся полегче.
