– А полуфабрикаты – это… – Виталий Владиславович усмехнулся образной речи водителя. – Как я понимаю…
– Правильно вы понимаете. С «голубизной» я дела иметь не хочу.
– Одобряю. – Подполковник начал испытывать к водителю уважение. – И решение, и ваши действия относительно, так сказать, оркестровой ямы. Если в соответствующей обуви, ваши действия были, наверное, хорошим лекарством. Так что вам сообщил Урзаев?
– Он говорит, что сейчас машина стоит в мастерской у его родственника и ему крыло красят. У него в самом деле было крыло ободрано. Он даже не заметил, когда и где ободрал. И сейчас красят. А мою машину он даже не видел.
Устюжанин набрал номер Исмаилова:
– Товарищ полковник, опять Устюжанин беспокоит.
– Да, слушаю вас. Ваше беспокойство – мелочи. Вот ФСБ беспокоит, так беспокоит. Всех подряд допрашивают, всю пожарку мне перерыли. Только-только успели вчера порядок навести, сегодня снова надо наводить. И что ищут, не понимаю… Что вы хотели узнать?
– Где сейчас ваша машина?
– Я пять минут назад приехал. Думал, фээсбэшники уже все закончили. А они обещают только к вечеру убраться. Все нервы истрепали и мне, и людям.
– Значит, машина ваша сейчас находится…
– Внизу стоит. В гараже или на улице, не знаю. У меня окно на противоположную сторону выходит. Не видно. А какие претензии к моей машине?
– Да вот, мой водитель говорит, что у вашей машины было крыло ободрано. А на его краска была целая. Но, пока я с вами вчера беседовал, он в полицию бегал, друга хотел навестить. И за то время, пока нас с водителем не было, у нашей машины крыло поменяли. Поставили ободранное. Не с вашей ли машины?
– Да, у меня было крыло ободрано. Но не водитель виноват. Я сам накануне истории с Геростратом брал машину и во дворе у себя в поворот не вписался, столбик ворот задел. Водитель обещал покрасить. Не знаю, сделал ли. Я сегодня не посмотрел. Это со стороны водительского места. А я сегодня оттуда не заходил. Я спрошу его. Урзаев вообще-то человек не молодой и не вороватый. Серьезный мужик, мой ровесник. Пенсии ждет. На месяц позже меня пойдет. Не должен был бы… Но я спрошу.
– Буду вам благодарен. А что там фээсбэшники делают? Я слышал, они хотели только с людьми поговорить. С теми, что увольняться надумали.
– Они со всеми говорят, кроме меня. От меня только потребовали, чтобы я приказал своим людям им содействовать. И порекомендовали мне отправиться домой пообедать, хотя по времени пора было только завтракать. Я вместо дома поехал к майору Луценко. У него, правда, обеденное время тоже еще не наступило. Но, поскольку солдат у него поубавилось, покормить могут в любое время. И долго ждать не пришлось. Да и просто хотелось Юрия Ивановича поддержать. Он человек впечатлительный и сильно переживает из-за этой истории. А там как раз и майор Чередниченко подъехал. У него какие-то свои неприятности. Я видел, двум майорам без меня поговорить требуется, и уехал сразу после обеда.
– Кто там из ФСБ распоряжается?
– Какой-то капитан. Я фамилию не расслышал.
– Мамедов? Абдулазиз Гудулович?
– Да, точно. Так его по имени-отчеству называли.
– А подполковника Крикаля там нет?
– Такого нет.
– Ладно, товарищ полковник. Не буду вам мешать. Но вы со своим водителем вопрос о крыле выясните. А то нехорошо как-то получается.
– Я поговорю, как только увижу его. Потом вам позвоню.
– Договорились. Буду ждать звонка…
* * *
– Полковник выяснит и позвонит, – сказал Устюжанин своему водителю и тут же набрал другой номер, чтобы связаться с подполковником Крикалем.
Виктор Львович ответил с небольшой задержкой:
– Да, Виталий Владиславович, я тут забегался. Обеспечиваю необходимые мероприятия по безопасности. Меня обязали, и потому позвонить вам просто времени не было.
Крикаль не обещал позвонить и не должен был звонить, и потому подполковник Устюжанин догадался, что подполковник ФСБ находится среди людей, через которых намеревается распространить дезинформацию. Такой разговор следовало поддержать.
– Какие мероприятия? По поводу чьей безопасности?
– Важные персоны прилетают. Вплоть до самых важных. Сами понимаете, какие это для нас хлопоты. Весь в мыле бегаю. И все другие тоже. Дело ответственное. Пока сотрудники ФСО из Москвы прилетят, нам надо много подготовительных мероприятий провести.
– Понятно, Виктор Львович. Как сможете свободно говорить, позвоните мне.
– Хорошо, Виталий Владиславович. Вашу службу тоже, скорее всего, задействовать будем. Но я вам еще звякну.
– Договорились.
На этом короткий разговор закончился. Перед кем подполковник ФСБ разыгрывал спектакль, Устюжанин не знал, но это было и не важно. Подобных спектаклей должно быть вообще много, и чем больше, тем выше вероятность, что слух дойдет до Герострата.
Что такое обеспечение мер безопасности для охраняемых государственных деятелей, Виталий Владиславович знал только понаслышке. Но предполагал, насколько это сложная и кропотливая работа. Даже при том, что приезда первых лиц государства, естественно, не предполагается, все равно приезд охраняемого государственного чиновника создает много дополнительных забот. Обычно такая работа проводится в несколько уровней, как и охрана выставляется в несколько уровней. Низший уровень – это сотрудники полиции, чья обязанность в изначальном варианте просто обеспечить порядок, чтобы охраняемая персона не попала в какую-нибудь неприятную ситуацию. Уже позже полиция будет обеспечивать и собственно охрану, но это уже делается по разнарядке ФСО
[26]
. Второй уровень охраны обеспечивают местные органы ФСБ, которые проводят предварительную подготовку в соответствии с присланным из Москвы планом, прорабатывают маршруты следования, как обычно делается, пускают слухи о ложных маршрутах, и впоследствии вместе с толпой, растворившись в ней, выполняют непосредственную охрану второго уровня, только уже негласную, не афишируя своего мундира и готовности всегда выстрелить первым. Третий уровень охраны обеспечивается уже непосредственно сотрудниками ФСО и тоже включает в себя множество мероприятий, начиная от контроля за возможностью выставления снайперов, причем уже не с такими простыми приборами, как индикатор оптических систем «Луч-1М». Приборы ФСО многократно сложнее, оперативнее, действеннее и надежнее. В принципе, каждый снайпер сам легко укажет место, откуда ему удобнее будет стрелять. И все эти места сотрудники ФСО хорошо знают и блокируют. Одновременно выставляют своих снайперов для оперативной работы против возможных террористов. Заканчивается деятельность сотрудников ФСО непосредственной работой телохранителей, хотя в большинстве случаев работа телохранителей – это уже только следование традиции. Случись что-то, телохранитель не всегда сможет выполнить свои обязанности. Может быть, только в десяти процентах случаев из ста. Но террористы-киллеры сейчас редко работают с короткой дистанции. Да и те чаще бывают не профессионалами, а просто психически неуравновешенными людьми. Вот из-за таких и невозможно пока отказаться от телохранителей, которые страхуют на короткой дистанции. Впрочем, иногда и телохранителям приходится работать всерьез. Когда-то все телеэкраны обошли кадры покушения на президента США Рональда Рейгана. Убийца успел выстрелить только один раз и попал президенту в руку. Но тут же вступили охранники и отработали с высшим профессионализмом, как смог это оценить Устюжанин, тогда еще капитан. Один закрыл президента Рейгана собой, второй ударом в живот заставил президента согнуться пополам, третий, опять же ударом, без церемоний, просто вбил президента внутрь автомобиля. А остальные уже скручивали руки убийце, опять же какому-то психопату, совершенно далекому от политики. Охрана Рейгана сработала отлично, хотя в идеале должна была бы сработать лучше и не допустить даже первого выстрела. И из-за этого выстрела всю охрану сменили. Охрана высших советских руководителей работала лучше и с меньшими церемониями. Когда кортеж одного из секретарей ЦК КПСС ехал по Москве в окружении мотоциклистов, одному инспектору дорожно-патрульной службы захотелось измерить радаром скорость передвижения кортежа. В ответ на поднятый радар со стороны ближайшего мотоциклиста тут же раздалась автоматная очередь. И применение оружия было признано правомерным, поскольку охранник не мог знать, под что замаскируют свое оружие террористы. Вполне можно было допустить, что и под радар. А уж достать милицейскую форму было не так и сложно. Эти общеизвестные факты говорят о том, что охрана обычно работает всерьез. И принимает, как правило, превентивные меры. В том числе и против отдельных личностей. Принимались такие меры и в настоящем случае, в чем Виктор Владиславович вскоре убедился.
