Я снова вышел в Интернет, открыл почтовую службу и заглянул в старый почтовый ящик сына, которым иногда пользовался для получения собственной корреспонденции, исходя из того, что если кто-то начнет проверять этот ящик и обнаружит там письма, адресованные мне, то посчитает, что я нахожусь в данное время в Лондоне. Это будет хорошая дезинформация и может как-то помочь мне в осуществлении моих планов.
На сей раз нужный материал пришел, я его открыл, и начал читать, потом, так до конца и не дочитав, скопировал в компьютер и удалил из почтового ящика. Материал был серьезный и нужный мне. Конечно, слегка забавным казалось мое желание получать данные из Грозного через Лондон, но это было не главное. Главное, мне прислали план городской квартиры Зубаира Джунидовича Иналукова, и даже фотографию ключа от его квартиры, чтобы можно было подобрать ключ похожей конфигурации. Фотография, правда, была не лучшего качества, как все снимки, сделанные камерой мобильника, но что-то и она могла дать. Хотя у меня был и запасной вариант. В моем отряде воевал парень, брату которого я через своих знакомых слегка помог устроиться после возвращения с зоны. Этот человек, как мне сказали, был самым крупным в Чечне специалистом по замкам. Он мог вскрыть любой сейф, а о квартирных дверях и разговора не было. Кроме того, он запросто отключал любую сигнализацию. К услугам этого человека я всегда имел возможность прибегнуть, если бы возникла необходимость.
Но пока у меня не было необходимости думать о том, как вскрыть дверь. Я читал, и чем дальше, тем было интереснее. А интерес сводился к тому, что у Зубаира Джунидовича Иналукова приближался не круглый, но все-таки юбилей, который он намеревался встретить, пригласив важных и нужных ему персон. И для этого собирался даже использовать дом родителей жены, находящийся в пригороде Грозного. Сад, свежий воздух, хороший стол – все это должно было расположить гостей к хозяину. Мне прислали план дома и сада, но обещали уточнить дату праздника, поскольку юбилей собирались отмечать не в будний день, на который выпал день рождения, а в выходной.
Это сообщение было чрезвычайно полезным, и, возможно, наконец-то давало мне возможность поговорить с Зубаиром Джунидовичем по душам. Ведь кроме него у меня нет сейчас ни одной ниточки, которая могла бы привести к человеку, отдавшему распоряжения о проведении акции. Этот неизвестный наверняка располагает такой властью, что Иналуков не имел возможности ему отказать, хотя прекрасно понимал, в какое гнилое дело его втравливают. Кроме Зубаира Иналукова я знал только одно имя – старшего следователя по особо важным делам следственного комитета Чечни Асхаба Гойсумовича Абдулкадырова. Но до него пока возможности дотянуться не имел. Хотя дотянусь в любом случае. Даже не для того, чтобы добыть сведения, а для того только, чтобы увидеть в его глазах страх.
Но работать по старшему следователю я буду чуть позже. Пока следует разобраться с экономистом. Письмо пришло подробное, четкое, открывающее передо мной кучу вариантов поведения. Но при этом мне что-то в нем не нравилось. Следовало понять, что именно. И я подумав сообразил... Автором письма был Али, человек, с которым я знаком с детства. Его младшей сестре Лайле я когда-то помог снять квартиру в Лондоне, куда она приехала учиться. Али – сотрудник городского отдела УВД Грозного. По национальности дагестанец. Переписку мы всегда вели на русском языке, поскольку наши компьютеры имеют только русскую и английскую раскладки клавиатуры. И это письмо было написано по-русски. Но я подсознательно уловил стиль, и мне подумалось, что стиль слишком гладкий. Не мог Али так написать. А если и писал, то под чью-то диктовку. Он не был настолько грамотен, чтобы строить на русском языке такие правильные и сложные фразы. И это вызвало у меня подозрение. Хотя больше я ничего не заметил. Тем не менее Али требовалось ответить, и проверить, он ли был автором письма.
Я снова вышел в Интернет, зашел в почтовый ящик и обнаружил еще одно только что поступившее письмо на русском языке. Прочитал я его сразу и пришел в легкое недоумение. Некий аноним предупреждал меня о том, что мне готовят ловушку. Хорошо, конечно, иметь друзей. Даже таких, которые не спешат себя назвать. Но на раздумья мне было отпущено мало времени. Надо было что-то предпринимать. Я написал ответ с благодарностью, но и с приличествующей случаю сдержанностью. А как иначе, если я понятия не имею, от кого это письмо пришло, хотя и скопировал электронный адрес. Но адрес ничего мне не говорил. Потом я написал и отправил письмо Али... И задал ему вопрос, на который ответить мог только сам Али. Касательно его сестры Лайлы, живущей в Лондоне.
2. КОМБАТ
Подполковник Баранов на удивление быстро откликнулся на мою просьбу. Он позвонил уже в конце рабочего дня, связавшись со мной по мобильнику. Голос казался усталым. Может быть, специально, чтобы я оценил его усилия.
– Алексей Владимирович, ты где сейчас?
– Дома, естественно. Отдыхаю от беготни.
– Я тут тоже побегал по инстанциям с твоей просьбой. Органы соцобеспечения документы спрашивают. Необходимо будет подготовить. Там целый пакет. Сплошная бюрократия. Я тебе передам список. Часть документов нужно взять из бригады и госпиталя, часть сам твой племянник должен собрать...
– То есть я должен собрать, – понял я его слова так, как их следовало понимать. Но я со своей участью уже смирился и поинтересовался: и что тебе там пообещали?
– Пока ничего конкретного. Как обычно у наших чиновников бывает. Обещали вопрос рассмотреть. Они, как прокололись с тем милиционером, так осторожные стали. А, может, просто взятку просят. У нас же неназойливо просят, не как в Чечне. Сам не догадаешься, тебе вообще ничего не сделают, сколько не тормоши их. Будут одними обещаниями кормить. «Крапивное семя», одним словом. Не зря всех чиновников так в старину звали.
– Значит, надо поступать, как поступает наш с Андреем обидчик – Людоед. Он взяточников и ментов не долго думая расстреливает. Недавно на дороге целых пост «гиббонов» расстрелял. Было, наверное, за что. Вообще-то Людоед – парень уравновешенный, только злить его опасно.
– Слышал я. Это вообще, признаться, странно. У него же психология восточного человека, а он так себя ведет.
– А чем плохо быть восточным человеком?
– Восточный менталитет обязывает взятку давать и брать. Иначе у них не бывает, – со знанием дела заявил Баранов. – Я в молодости в Таджикистане служил. Там еще хуже, чем на Кавказе. Тоже восточные люди. Не дашь, они обидятся – не уважаешь. Не возьмешь – врагом на всю оставшуюся жизнь станешь. Восток – дело тонкое.
– Вот-вот... Теперь они к нам валом валят, и у нас без взятки в туалет сходить сложно, – выразил я свое недовольство проникновением восточных порядков в глубину России.
– У нас своих взяточников хватает. Из глубины веков это идет.
– Когда их расстреливать начнут, как в Китае, тогда прекратится и это безобразие. Или хотя бы как Людоед в Чечне. Так даже веселее... И честнее, и без канители.
– Забыл сказать... Тут, кстати, по поводу твоего Людоеда человек из Чечни приехал.
