— Так ты мне веришь? Ты веришь, что я не убивала Лоуренса,
хоть Совет убежден в моей виновности? — Спросила Шайлер.
Джек опустил глаза.
— Я не могу говорить от имени Совета. Но я всегда верил
тебе. Я всегда верил в тебя, — негромко произнес он.
— Ясно. — Шайлер кивнула, пытаясь принять деловой вид, чтобы
скрыть, насколько ее тронула эта вера в нее. Джек на ее стороне. Ну, во всяком
случае, он ее не ненавидит. Не ненавидит за то, что она разбила ему сердце. — И
что дальше?
— Будем решать задачи по мере поступления, — энергично
произнес Джек. — Сперва давай выберемся из этого подземелья. Я здорово
забеспокоился, когда ты решила спрятаться здесь. Думаю, ты заметила, как
отвратительно тут пахнет.
Глава 19
БЛИСС
Маффи Астор Картер (настоящее имя — Мюриэл) была Голубой
кровью во всех смыслах этого слова. Она получила образование в школе «Мисс
Портер» и в Вассар-колледже и работала в отделе рекламы у Гарри Уинстона,
прежде чем выйти замуж за доктора Шелдона Картера, известного как «тот самый
пластический хирург с Парк-авеню». Их брак вызвал немало пересудов, поскольку
обоим членам пары потребовалось по несколько попыток, чтобы найти друг друга.
Шелдон был у Маффи вторым мужем, а она у него — третьей женой.
Еще она была одной из самых популярных светских дам
Нью-Йорка. Завистливые соперницы язвили, что публике просто нравится ее имя.
Оно настолько детское — просто вопиюще, — что воспринимается как шутка. Но нет
— имя было совершенно настоящим, как и сама Маффи, воплощавшая собою идеалы и
ценности истинной белой американки англосаксонского происхождения в эпоху
наглых нуворишей, добавляющих к своим фамилиям приставки «фон» и «де», но не
отличающих Вердуру от Ван Клифа
[9]
.
Каждый год Маффи открывала свое обширное хэмптонское
поместье «Край океана» для благотворительного показа мод, сбор от которого шел
в пользу нью-йоркского Банка крови. Это была кульминация августовского
календаря светских мероприятий. Поместье Маффи, расположенное в конце Джин
Лейн, занимало шесть акров. В него входил хозяйский особняк, отдельный, не
менее пышный дом для гостей, гараж на двенадцать машин и жилье для прислуги. На
территории вокруг особняка располагались два бассейна, с пресной и соленой
водой, теннисный корт, пруд с кувшинками и великолепно ухоженные сады. Трава на
газонах подстригалась вручную, ножницами, ежедневно, дабы постоянно
поддерживать надлежащую высоту.
Когда субботним днем Блисс прибыла к Картерам, она
обнаружила на стоянке у дома несколько спортивных автомобилей европейских
марок. С того момента, как Генри явился к ним домой, минула неделя. Пока что
Посетитель не выказывал неодобрения по поводу ее действий для восстановления
собственной идентичности. Блисс удалось подстричься, купить несколько новых
нарядов и сходить на пару занятий по пилатесу. Даже сверхъестественно сильные
мышцы вампиров нуждаются в том, чтобы их поддерживали в тонусе. Хотя
Посетителя, похоже, новое положение вещей вполне устраивало, время от времени
он внезапно возвращался, отправляя Блисс обратно в пустоту. Он напоминал
автоугонщика, который размахивает пистолетом и грубо выпихивает ее на заднее
сиденье ее же собственного разума.
Но сегодня он отсутствовал с самого утра, и Блисс
наслаждалась возможностью снова находиться в обществе — и за рулем, если так
можно выразиться. Блисс обнаружила, что единственный способ справиться с тем,
что с ней происходит, — смеяться над всем этим. Она открыла в себе ранее
неведомую ей склонность к черному юмору. Передавая ключи от автомобиля слуге,
Блисс все еще улыбалась. Она приехала на одной из домашних машин — так в их
семье называли автомобили, «приписанные» к какому-то из домов. В Палм-Бич
Ллевеллины держали парк классических моделей: «роллс-ройс фантом», «бентли»
образца 1955 года и древний «линкольн континентал» 1969 года. В Нью-Йорке у них
имелся еще выводок паркетных внедорожников; их завели, когда Боби Энн осознала,
что «роллс-ройс силвер шэдоу» для Манхэттена будет чересчур безвкусным.
В Хэмптонсе они держали несколько «мерседесов СЛК» с
открывающимся верхом, стилизованных под начало девяностых. Отчего-то они были
самыми распространенными автомобилями в Ист-Энде, а Боби Энн всегда старалась
следовать господствующим тенденциям. Блисс выбрала для сегодняшнего дня красный
автомобиль, яркий, словно леденец, подходящий под ее хорошее настроение. Надо
было радоваться этим автомобилям, пока можно. Блисс совершенно не представляла
себе, сколько еще они будут находиться у них во владении, поскольку Форсайт
собирался продать машины вместе с домом, чтобы сохранить за собой хотя бы
городской пентхаус.
Девушка подошла к дому. Там во главе череды встречающих
стоял вместе с хозяйкой дома Бальтазар Вердаго, модельер, автор
демонстрирующейся сегодня коллекции. Бальтазар пользовался большой
популярностью у своих клиентов — на одной из клиенток он вообще женился. От
модельера пахло кокосовым маслом и гелем для волос — геля явно был излишек.
Блисс никогда не нравились наряды его дизайна — на ее вкус чересчур аляповатые,
— но это не помешало ей завязать с ним обычную малозначащую светскую беседу.
— Чудесный день. Я с нетерпением жду возможности надеть ваши
наряды! Большое вам спасибо за то, что выбрали именно меня! А кто эта маленькая
милашка? — Весело спросила она, погладив миниатюрную чихуахуа, умостившуюся на
руках у модельера.
Бальтазар вяло пожал Блисс руку и со слабой улыбкой
переправил ее Маффи.
— Дорогая, ты прекрасно выглядишь! Я очень рада! —
Произнесла Маффи, изобразив объятия.
У Маффи был высокий лоб без единой морщинки — самая
действенная реклама мастерства ее супруга, косметического хирурга, — и
белокурые волосы, уложенные в безукоризненную прическу, популярную в Верхнем
Ист-Энде. Она была воплощением породистости: загорелая, стройная, изящная и
отвечающая всем условиям. В общем, Маффи была всем тем, чем так и не сумела
стать, несмотря на все усилия Боби Энн.
— Спасибо, — отозвалась Блисс, пытаясь избавиться от ощущения
неловкости. — Очень приятно побывать у вас.
— Остальные модели сейчас за домом. Думаю, мы начнем с
опозданием, как обычно, — весело произнесла Маффи.
Блисс прошла в шатер, исполняющий функцию закулисья, и взяла
с одного из столиков канапе и бокал шампанского.
Генри был прав: работа несложная. Мероприятие у Маффи не
было настоящим показом мод, скорее — устраиваемой с благотворительными целями
презентацией для богатых клиентов. Настоящий модный показ — это хаотическая
смесь энергии и беспокойства; на нем присутствуют сотни редакторов, торговцев,
знаменитостей, его освещают сотни изданий во всем мире. А шоу Бальтазара
Вердаго в поместье Маффи Картер походило больше на междусобойчик для избранных,
в компании с моделями.
