— Я хотела того же, — вздохнула Мейва. — Я готова остаться здесь и никогда не возвращаться на Пантеллерию.
— Неужели тебе не нравится дом?
— Я чувствую себя запертой. Вся моя жизнь проходит в стенах этой виллы, и это меня душит.
Никуда не выпускать жену Дарио вынуждали обстоятельства. На острове не осталось человека, который не знал бы об аварии во всех подробностях. Об этом судачили больше месяца, так что, если оставить Мейву без присмотра, она может узнать все не от него, а от совершенно постороннего человека.
— На вилле что-то преследует меня, — продолжала она шептать дрожащим беспомощным голосом. — Как будто что-то темное и страшное скрывается в углу, ожидая момента, когда можно выскочить и уничтожить меня. Если ты знаешь, что это может быть, я хочу, чтобы ты рассказал мне.
— Мы поругались как раз перед аварией, — нехотя проговорил Дарио.
— Из-за чего?
— Ну, мы бросались взаимными обвинениями, перечисляли обязательства — мои как бизнесмена и мужа и твои как жены. Не остались без внимания приоритеты и верность… — Дарио пожал плечами. — Я не люблю вспоминать об этом.
Мейва с надеждой посмотрела на него:
— Авария произошла после ссоры, и ты винишь себя в том, что позволил мне сесть за руль, хотя я была не в состоянии вести машину?
Дарио пожалел, что выболтал лишнее. Если так пойдет, Мейва очень быстро докопается до правды, а он не был уверен, что справится с последствиями.
— Нет, в тот день я был в Милане, — ответил он.
— Да-а, — задумчиво протянула она. — Тогда кто же сидел за рулем?
О боже! Он надеялся, что избежит этого вопроса.
— Один турист, который снимал виллу неподалеку в течение нескольких недель. Я не могу больше ничего добавить.
— Но…
Чтобы поменять тему, Дарио взял ее руку и опустил на низ своего живота. Достаточно одного прикосновения Мейвы, чтобы он снова возбудился.
— Но ничего, любовь моя, — пробормотал он, намеренно соблазняя ее близостью своего тела, так как счел, что это единственный способ отложить дальнейшие расспросы. — Почему мы говорим о посторонних людях, когда в медовый месяц супруги должны заниматься только друг другом?
— Не знаю, — выдохнула Мейва.
Это был именно тот ответ, на который рассчитывал Дарио. Он нащупал эрогенную точку у нее между ног.
Дарио ласкал жену, пока она не получила удовольствие, и тогда он наконец вошел в нее, утонув в мягких и гостеприимных глубинах. Правда, чувства, которые он испытывал, были близки к отчаянию, как будто он мог так же утопить свои сомнения.
Потому что не одна Мейва боялась, что правда способна разрушить их вновь обретенное счастье.
Мейва заснула в объятиях мужа. Когда она открыла глаза, уже стемнело, и Дарио не было рядом. Но пятно света на полу рядом с дверью ванной комнаты и шум воды подсказали, где она может найти его.
Мейва направилась к мужу. Он стоял, завернутый по пояс в полотенце, перед одним из двух расписанных вручную умывальников и брился.
— Привет, соня. — Дарио напевал, оглядывая ее обнаженное тело с таким беззастенчивым удовлетворением, что Мейва покраснела. — Иди сюда и поцелуй меня.
— Ни за что! — взвизгнула она и отпрыгнула, так как он попытался вымазать ее пеной для бритья.
Дарио оказался быстрее и зажал жену в углу душевой кабины. В ходе потасовки полотенце упало на пол, и Мейва увидела, как он возбужден. Разыграв разочарование, она захлопала глазами:
— О, дорогой, я не хотела так подействовать на тебя.
Смеясь, Дарио прижал ее к стене душевой кабины и до отказа раскрутил рукоятку холодной воды.
— Я уверен, ты именно этого и добивалась, моя нагая принцесса, и ты заплатишь за это!
— Стой! — закричала Мейва, покрываясь мурашками под ледяным водопадом. — Должен же быть более гуманный способ разрешить недоразумение… возникшее между нами.
— Конечно, и поверь, я бы немедленно прибег к нему, если бы не ужин, а в ресторане мы должны быть через полчаса. — Он игриво шлепнул ее по попке. — Как говорят у вас в стране, шевели булками, крошка, мы вернемся к этому позже.
Вечернее платье, которое Мейва захватила с собой, пряталось в глубине шкафа. Длинное, с узкой юбкой и серебряной вышивкой у декольте и по подолу. Это был изысканный и элегантный наряд. Тонкая накидка с серебристыми блестками, серебряные босоножки, сумочка в тон и серьги белого золота завершали образ. Низкий протяжный свист Дарио, которым он встретил готовую к выходу жену, подсказал, что она оделась правильно.
Дарио повел ее в прекрасный ресторан, расположенный в самом сердце Медины. Их вновь окружила экзотическая атмосфера: струящиеся драпировки, медные масляные лампы, остроконечные арки с позолоченными решетками. Все это напоминало кадры из старых голливудских фильмов.
Сняв обувь, они сидели на коврах и лакомились на свежем воздухе средиземноморскими омарами, сочной бараниной, приправленной кориандром и шафраном, традиционным кускусом и прекрасными местными винами. Последние приятно удивили Мейву не столько вкусом, сколько тем, что они вообще были в меню.
— Здесь алкоголь разрешен, — объяснил Дарио, когда она заговорила об этом. — В большинстве ресторанов вино есть в меню, по крайней мере в городе. Вероятно, эта традиция осталась еще со времени французских колонизаторов. Как барашек?
— Неописуемо! — Мейва зажмурилась от удовольствия. — Она была слишком взволнована и практически не ела весь день, поэтому изрядно проголодалась. — Он просто восхитителен, впрочем, как и лобстер.
— Оставь место для десерта. Здесь подают восхитительные пирожные с финиками, а еще орехи, прослоенные медом. Это очень похоже на греческую пахлаву, только здесь ее называют «баклава». При твоем пристрастии к сладкому тебе захочется попробовать все.
— Ты, похоже, очень хорошо знаешь это место. Правильно ли я понимаю, что это не первый твой визит сюда?
— Я бывал здесь раз или два, — признался Дарио. — Но это было еще до встречи с тобой.
— Хм… — Мейва поджала губы и посмотрела ему в глаза. — Не думаю, что хочу знать об этом.
— А мне и сказать нечего. Зато я навсегда запомню ужин с тобой.
— Я тоже. Я просто на седьмом небе, Дарио.
Он поднес ее руку к губам и поцеловал:
— Тогда мы обязательно вернемся сюда еще раз, останемся подольше и поездим на верблюдах по Сахаре.
— Не уверена, что готова к этому. Я никогда не ездила верхом.
— Ты, наверное, никогда не пробовала исполнить и танец живота, но все бывает в первый раз, — заметил он и указал на молодых женщин, появившихся из-за занавеса.
Они танцевали прямо в зале, под взглядами мужчин, праздно курящих кальян. Квартет музыкантов в бедуинских одеждах исполнял ритмичную колоритную мелодию, в которой даже неискушенный слух Мейвы распознал арабские мотивы.
