Так как ей были тягостны подобные размышления, она старалась в них не углубляться.
С по-прежнему глухо колотящимся сердцем она огляделась.
Территория оазиса освещалась светом луны и больших костров, устроенных вокруг постройки, огромной по меркам оазиса.
Посеребренное лунным светом и позолоченное мерцающими всполохами пламени, круглое одноэтажное здание стояло в центре огромного общинного поселения. Оно было сделано из тех же материалов, что и их дома, но могло вместить невероятно много человек. В здании имелось огромное количество окон и одна дверь. Пожилые женщины в платьях из струящегося материала с длинными рукавами, с татуировками на висках и подбородках, сидели на корточках на земле. Между ног каждой из них стояла большая деревянная ступа, женщины ударяли в ступы пестиками размером в два фута.
Харрис улыбнулся, глядя Талии в глаза:
— Сейчас ступа и пестик используются как музыкальные инструменты, а в остальное время с их помощью измельчают семена, в основном кофе и… — Его голос потонул в новой волне монотонных ударов, поэтому он приблизил губы к ее уху: — Они отбивают определенный ритм. Пойдем в дом.
Талия вошла в здание и подумала, что вернулась в прошлое, на несколько веков назад, и оказалась в древней восточной стране.
В помещении царила чистота, атмосфера роскоши и красоты с легким намеком на мистический декаданс. Тяжелый, сладкий, пряный аромат ладана смешивался с характерным фруктово-табачным запахом кальяна. Волнистые струи ароматного дыма кружились по залу, точно призраки, извиваясь в теплых, гипнотических отблесках пламени в висящих на стенах начищенных до блеска медных лампах.
Огромный пол устилали ковры ручной работы, стены были побелены, большая часть окон причудливой формы была распахнута, и сквозь них в зал проникал пустынный ветерок и лунный свет. Повсюду пестрело множество красочных подушек — на полу, у стены, а между ними притаились невысокие столы из нешлифованной древесины.
В той части зала, где не было мебели, располагалась платформа высотой три фута, на которой находились несколько десятков барабанщиков. От звука барабанов в жилах бурлила кровь.
— Инструмент, похожий на тамбурин, называется рик. Барабан даф, тот, что без бубенчиков, выступает в качестве бас-барабана, — объяснял Харрис, а Талия следила за его пальцем, указывающим на инструменты. Она жадно впитывала информацию. — А вот играя на дарбуке — барабане, который имеет форму вазы, — музыканты задают причудливый ритм, который подхватывают все остальные.
Талия была ошеломлена. Она чувствовала, как барабанная дробь разливается по ее телу, заставляя сердце биться в унисон. С каждым шагом она все сильнее отдавалась ритму, каждая клеточка ее тела пульсировала от избытка энергии, которая рвалась наружу.
Вдруг Харрис взял ее за руку, оттолкнул от себя, а затем притянул, подстраиваясь под мелодию:
— Потанцуй, роса Бога. Отпразднуй то, что выжила и оказалась в раю.
«И то, что я рядом с тобой», — захотелось ей закричать.
Талия не сказала ни слова, однако красноречиво посмотрела на Харриса. А затем стала танцевать так, словно с нее сняли оковы и впервые в жизни выпустили на волю.
Каким-то образом она и Харрис оказались в центре круга танцующих местных жителей.
Молодежь оазиса кружилась вокруг них, совершая сложные причудливые движения. Мужчины крутились и размахивали руками, словно хищные птицы, демонстрируя процесс энергичного ухаживания. Женщины порхали вокруг, напоминая огромные цветы или бабочек, их жесты и движения были кокетливыми и манящими.
Харрис предложил Талии потанцевать, подражая местным, а потом они стали придумывать свои собственные движения, наслаждаясь друг другом.
Талия оказалась в ином мире, где не существовало ничего, кроме Харриса. Их тела уносились в диком вихре, в невероятном захватывающем кружении. Она чувствовала только его, видела только его глаза, ощущала только его прикосновения. Они танцевали так, словно были связаны друг с другом на всех уровнях, словно дышали, слышали и чувствовали в унисон.
Когда Талия очнулась и вернулась в реальность из волшебного царства грез, до ее слуха донеслось пение. Через несколько мгновений она стала подпевать, повторяя слова и характерные переливы красивой мелодии, хотя не понимала смысла.
Вдруг Харрис притянул ее к себе, превращая энергию их танца в медленное пламя обольщения. Он целовал ее в ухо, и по ее телу разливался трепет. Она услышала, как он прошептал перевод песни:
— Только сейчас ты по-настоящему живешь.
Она содрогнулась всем телом от избытка нахлынувших эмоций, которые было слишком трудно осознать и принять.
Харрис крепче прижал ее к себе и снова заговорил, но уже по-арабски.
Музыка резко прекратилась. Наступившая тишина показалась ледяной водой, омывшей разгоряченное тело Талии.
Она хотела, чтобы волшебство и магия сегодняшнего вечера никогда не заканчивались. Однако знала — ничто не длится вечно.
Талия могла лишь запомнить и лелеять в памяти каждую секунду сегодняшней потрясающей ночи.
Харрис смотрел на нее восторженными глазами. Она дрожала от исходящей от него энергетики и страстности. Наклонившись, он легко подхватил ее на руки.
Люди побежали вперед, указывая на почетное место, которое должны были занять Харрис и Талия. Она попыталась высвободиться из его рук и идти самостоятельно, но он лишь крепче прижал ее к себе. Талия с трудом поборола желание уткнуться от смущения в его плечо. Какой стыд, принц несет ее на руках! И это после того, как все видели их неистовый танец.
Приблизившись к почетному месту, Харрис усадил Талию на подушки, расположился рядом с ней и протянул ей чашу с розовыми лепестками, чтобы она помыла руки. Потом начал очищать спелые финики и кормить ее ими.
Она преодолела желание сделать ужасную глупость. Ей хотелось схватить принца за руку и облизать его пальцы, покрытые сладкой мякотью фиников…
Фантазируя, Талия чувствовала себя легкомысленной. Жуя финики, она пробормотала:
— Ведь ты точно знаешь, что я полностью восстановила силы и не нуждаюсь в уходе, да?
Он покачал головой:
— Во время перехода по пустыне ты изрядно вымоталась.
Она махнула рукой:
— Я готова совершить еще один такой переход.
Он улыбнулся и налил ей кофе с кардамоном в крошечную чашечку из зеленоватого стекла и поднес к ее губам:
— Рекомендуется делать маленький глоток после каждого финика.
Она послушалась и резко округлила глаза, почувствовав во рту невероятное сочетание ароматов и вкусов, горечи и сладости, зернистой мякоти фиников и горячей бархатистости волшебного напитка.
Талия вздохнула и залпом допила кофе. Испытывая нарастающее блаженство, она устроилась поудобнее. Харрис тут же бросился ей помогать, поправляя подушки.
