Я собираюсь включить плейер, но тут в класс врываются Стейша
с Дейменом, смеясь и почти касаясь друг друга плечами. У нее в руке — две
нераспустившиеся белые розы.
Она садится на свое место, а Деймен идет дальше, ко мне. Я
роюсь в тетрадках и делаю вид, что ничего не заметила.
Деймен усаживается рядом со мной.
— Привет!
Как будто так и надо. Можно подумать, не он ко мне
приставал, а потом смылся, еще и двух суток не прошло.
Подперев рукой щеку, я старательно зеваю. Пусть думает, что
мне скучно, я устала, потому что у меня бурная жизнь, какую он даже представить
себе не может. Лениво рисую какие-то каракули на листке бумаги, а рука так
дрожит, что шариковая ручка падает на пол.
Я наклоняюсь за ручкой… Неожиданно передо мной на парте
возникает красный тюльпан,
— Что случилось? Белые розы закончились? —
спрашиваю я, перекладывая учебники и тетрадки, будто это невесть какое важное
дело.
— Я никогда не стал бы дарить тебе розы, —
отвечает Деймен.
Он старается заглянуть мне в глаза, а я упрямо отвожу
взгляд. Не хочу участвовать в его садистских играх! Делаю вид, что мне нужно
что-то достать из рюкзака, и тут же начинаю ругаться шепотом: рюкзак набит
алыми тюльпанами.
— Твой цветок — тюльпан, и никакой другой, —
улыбается Деймен. — Красный тюльпан.
— Как интересно, — бормочу я себе под нос и,
бросив рюкзак на пол, на всякий случай отодвигаюсь подальше.
Понятия не имею, что все это должно значить.
* * *
В столовую я прибегаю взмыленная и окончательно сбитая с
толку. Боюсь увидеть там Деймена, боюсь встретить Хейвен — похоже, она все еще
меня ненавидит, хоть мы с ней и не разговаривали с того субботнего вечера.
Большую часть урока химии я мысленно прокручиваю оправдательную речь, но при
виде Хейвен все заготовленные слова вылетают у меня из головы.
— Надо же, какие люди, — произносит Хейвен,
уставившись на меня.
Я сажусь рядом с Майлзом. Он увлеченно набирает эсэмэску, а
на меня не обращает никакого внимания. Может, пора искать новых друзей? Только
вот кто со мной дружить-то станет?
Хейвен хмурится.
— Я тут рассказываю Майлзу, что он много потерял, когда
не пошел с нами в «Ноктюрн», а он меня игнорирует, — жалуется она.
— Да потому что мне всю историю пришлось выслушивать
твои восторги, а ты и потом никак не могла остановиться, и я из-за тебя опоздал
на испанский, — отзывается Майлз, не переставая набирать текст большими
пальцами.
Хейвен пожимает плечами.
— Тебе просто завидно! — Тут Хейвен оглядывается
на меня и спохватывается. — Нет, конечно, у тебя, Эвер, тоже было весело и
так далее, правда. Просто… Тот клуб мне очень в тему, понимаешь? Ты ведь
понимаешь, да?
Я обтираю яблоко о рукав и дергаю плечом. Не хочу ничего
больше слышать про «Ноктюрн», готику и Трину. А когда наконец поднимаю глаза,
получаю очередную встряску. Хейвен сменила свои привычные желтые контактные
линзы на зеленые.
Такой знакомый оттенок, что меня бросает в дрожь.
Точно того же цвета, что и глаза Трины.
— Это надо было видеть! Перед входом стояла огромная
очередь, но как только охранники увидели Трину, и нас тут же пропустили. Даже
платить не пришлось! Вообще ничего, за весь вечер! Я и переночевала в ее
номере. У нее потрясающий номер в «Сент-Реджисе», она там остановилась, пока не
найдет постоянного жилья. Представь себе только: вид на океан, джакузи,
роскошный минибар, все по первому разряду!
Хейвен смотрит на меня широко раскрытыми изумрудными глазами
и ждет восторженной реакции, на которую я сейчас просто не способна,
Сжав губы, рассматриваю Хейвен внимательнее. Замечаю, что
брови у нее подведены по-другому, чуть мягче, более расплывчато — как у Трины.
И кроваво-красная помада уступила место розовой — в стиле Трины. И даже волосы…
Хейвен, сколько я ее помню, всегда распрямляла себе волосы, а теперь они у нее
мягкие и волнистые, и причесаны как у Трины. И облегающее платьице, шелковое,
винтажное — такое могла бы надеть и Трина.
— Так, а где Деймен?
Хейвен смотрит на меня, как будто я обязана знать.
Я надкусываю яблоко и пожимаю плечами.
Но Хейвен не отстает.
— Что такое? У вас, вроде, намечался роман?
Я не успеваю ответить — Майлз отрывается от своего
мобильника и одаряет Хейвен взглядом, который можно дословно перевести так:
«Остерегись, всяк сюда входящий».
Хейвен смотрит на Майлза, на меня, и вздыхает.
— Ладно, замнем. Я просто хотела сказать, что меня все
это больше не волнует, так что ты не переживай, хорошо? Прости, что я себя вела
так по-дурацки. — Она пожимает плечами. — Уже все прошло. Серьезно.
Честное-пречестное! Мир?
Я нехотя цепляюсь мизинцем за ее мизинец. Подключаюсь к ее
энергетике и с изумлением убеждаюсь, что она говорит чистую правду. То есть не
далее как позавчера я была для Хейвен врагом номер один, а сегодня ей это
действительно безразлично. В чем же дело?
— Хейвен… — начинаю я неуверенно, а потом думаю:
«Да какого черта, терять все равно нечего».
Она смотрит на меня, улыбается и ждет.
— Этот клуб, куда вы тогда ходили — «Ноктюрн», что ли?
Вы там, случайно, не встретили Деймена?
Крепко сжимаю губы и жду ответа, чувствуя на себе
пристальный взгляд Майлза. Хейвен — та просто в изумлении вытаращила на меня
глаза.
— Просто, он тогда ушел сразу после вас… Вот я и
подумала — мало ли…
Хейвен качает головой.
— Нет, мы его не видели.
И кончиком языка слизывает с губ шоколадную глазурь.
Я понимаю, что веду себя глупо, и все равно обвожу взглядом
столовую — от нашего столика, в самом конце алфавита, и до буквы «А». А про
себя думаю, что мне совсем даже не хочется увидеть Деймена и Стейшу, резвящихся
среди роз или занятых другим каким-нибудь сомнительным делом.
Но нет — хотя в столовой полно народу, цветов сегодня не
видно.
Наверное, потому что Деймена здесь нет.
Глава 15
Я только-только заснула, как позвонил Деймен. И хотя я два
дня уговаривала себя, что он мне совсем не нравится, стоило только услышать его
голос, как я в ту же секунду отказываюсь от борьбы.
— Я не очень поздно?
Прищурившись, вглядываюсь в зеленые светящиеся цифры на
будильнике. Поздно, конечно, и все равно я отвечаю:
— Нет-нет, нормально.
— Ты спала?
